p> Рассуждая о наиболее глубоких источниках общественных изменений, Маркс
связывает их не со сменой “форм социокультурной духовности”, а с неуклонным
ростом общественного производства–прежде всего, производства материального. Однако мы видим, что современная история, нарушив однозначную связь
между собственностью на средства производства и благосостоянием людей, их
имущественным статусом, существенно корректирует тем самым идею Маркса о
зависимости между “базисом” общества и социальным укладом общественной
жизни. Мы не можем напрямую выводить образ жизни людей, способ их само
воспроизводства из положения в системе производственно–экономических
отношений. Глава 2. Жизнь в новом обществе и его проблемы. 2.1. Культура в новом обществе О.Тоффлер: “Мы живем в мире блип-культуры. Вместо длинных “нитей” идей, связанных
друг с другом, - “блипы” информации: объявления, команды, обрывки новостей,
которые не согласуются со схемами. Новые образы и представления не
поддаются классификации - отчасти потому, что они не укладываются в старые
категории, отчасти потому, что имеют странную, текучую, бессвязную форму. ...Люди “третьей волны” чувствуют себя свободнее, именно сталкиваясь с
“блипами” - информационными сообщениями, отрывком из песни или стиха,
заголовком, мультфильмом, коллажем и т.д. Ненасытные читатели дешевых
изданий и специализированных журналов, они короткими приемами поглощают
огромное количество информации. Но и они стремятся найти новые понятия и
метафоры, которые позволили бы систематизировать или организовать “блипы” в
более широкое целое. Однако вместо того, чтобы пытаться втиснуть новые
данные в стандартные категории и рамки “второй волны”, они хотели бы все
устроить на свой собственный лад... Словом, вместо того, чтобы просто
заимствовать готовую идеальную модель реальности, мы теперь сами должны
снова и снова изобретать ее. Это тяжкое бремя, но оно вместе с тем
открывает большие возможности для развития индивидуальности, демассификации
личности и культуры. Некоторые, правда, не выдерживают, ломаются или
отходят в сторону. Другие превращаются в постоянно развивающихся,
компетентных индивидов, способных подняться в своей деятельности на новый,
более высокий уровень. Но в любом случае человек перестает быть
стандартным, легко управляемым роботом, каким его изображали писатели
“второй волны”.[3] Комментарий: Тоффлер одним из первых подметил произошедшие за
последнее время коренные изменения в культуре общества, особенно западного.
Нарастающая сила потока информационного обмена между людьми породила новый
тип культуры, в которой все подчинено необходимости классификации,
унификации с целью наибольшей компрессии и повышения эффективности при
передачи от человека к человеку, будь то лично или через средства массовой
информации. Х.Сколимовски: “Под угрозой излишней инстументализации культура находит различные
противодействия, отдушины. Выход за пределы ограничивающих ее рамок может
быть осуществлен посредством наркотиков или через экскурсы в восточную
философию. Возникновение философии техники - другое противодействие
культуры опасности быть задушенной излишней инстументализацией, ибо,
повторяю, дебаты о природе техники - это споры о будущем человека...”[4] Комментарий: См. ниже к цитате А.Этциони. А.Этциони: “Движение контр культуры еще глубже подорвало рациональное мышление и
легитимацию основного проекта. Оно поставило под вопрос как ценности
плательщиков, высокий жизненный уровень, так и достоинства потребления,
упорного труда и бережливости. Оно открыто и прямо бросило вызов
достоинству отсроченного вознаграждения, самоорганизованности и
рациональности. Оно возвысило до уровня добродетели психологическое
удовлетворение от небольшой работы, скромного потребления и открытых
отношений с другими, природой и самим собой, отношений, не измеряемых
вещами. Подлинный рост усматривают не в экономике, а в гармоничных
отношениях и более глубоком понимании себя и других. В какой бы то ни было
форме - (цвет детей(, культура наркотиков, (коммуны(, определенные культы -
контркультура видела в непосредственном удовольствии, в свободном
проявлении порывов, в нерациональном или иррациональном поведении, в заботе
скорее о личностных, чем производственных нуждах именно ту жизненность,
которую люди теряли в конце длинной цепи рационально скомбинированных
средств, составляющих основу материалистских усилий. Техника, наука и
управление расценивались не лучше, чем экономические стремления. Хотя
наиболее очевидные носители контркультуры - секты хиппи - быстро выгорели и
скоро исчезли, подобно другим крайним сектам в прошлой социальной истории,
их культурный и психологический вклад продолжал существовать. Контркультуру
питало отступление рациональности и видение альтернативного мира”[5]. Комментарий: Две вышеприведенные цитаты трактуют о сравнительно
недавно возникшем явлении “контркультуры”. Однако следует отметить, что во
время разработки этой темы их авторами концепция “информационного общества”
не была еще столь разработана, как сейчас, и вопрос о подавлении,
“обездушении” человека техникой стоял гораздо острее. Контркультура
рождалась как протест именно против механистичности и отсутствия культуры и
вовсе не стремилась стать конкурентом “блип”- или иной информационной
культуре вследствие различной предназначенности. 2.3. Проблемы нового общества Ж.Эллюль: “Сегодня мы переживаем феномен, породивший много надежд. Это -
преображение техники. Мне хотелось бы уточнить, что вплоть до 70-х годов
нашего столетия техника была монолитной силой, ориентированной лишь в одном
направлении. Она была действительно системой, и имело только одну мыслимую
цель - рост во всех направлениях, развертывание мощностей, производства и
т.д., хотя некоторые наблюдатели начинали уже ставить под сомнение этот
рост. Сегодня автоматизация и информатизация способны мало-помалу сменить
ориентацию техники. Сама по себе техническая мутация, информатизация
техники, не вызовет никакого изменения в положении пролетариата, неимущих
масс, никакого освобождения человека не принесет, если не будет решимости,
сознательного выбора, воли, способной использовать технику в этом
направлении. Назовем ее политической волей... Информатизация позволила бы
выбраться из технической системы... Но сегодня для этого необходима
подлинная революция по отношению к государству и автономизировавшейся
технике. На мой взгляд, сейчас... мы вышли к развилке исторического пути, к
месту возможного пересечения между свободным социализмом и кибернетизацией
общества. Дело еще не проиграно. Главное, чтобы мир информатики, пусть даже
самым невинным и немакиавеллистским образом, не стал агентом технической
системы, увенчав свое движение к концентрации, к всепроницающему контролю.
Когда такое кибернетизированное государство “схватится”, как схватывается
ледяная шуга или бетон, то будет, строго говоря, уже слишком поздно”[6]. Комментарий: Данная цитата из работы французского социолога и
политолога Ж.Эллюля свидетельствует о тех трудностях, которые ждут
человечество на пути к информационному обществу. Собственно говоря, эта
проблема - “дамоклов меч”, которые будет вечно висеть над человечеством,
ибо даже в “информационном обществе” опасность появления информатизированно-
бюрократической машины остается. Д.Белл: “Сейчас становится все более очевидной угроза полицейского и
политического наблюдения за индивидами с использованием изощренной
информационной техники... Все это элементарно подтверждает один из
старейших... политических трюизмов: когда какое-либо агентство, облеченное
властью, устанавливает бюрократические нормы и стремится, во что бы то ни
стало насаждать их, создается угроза злоупотреблений. Другой не менее
важный момент заключается в том, что контроль над информацией чаще всего
выливается в злоупотребления, начиная с сокрытия информации и кончая ее
незаконным обнародованием, и что, дабы предотвратить эти злоупотрблениия,
необходимы институциональные изменения, прежде всего в сфере
информации”[7]. Комментарий: Мнение Д.Белла перекликается с предупреждение Ж.Эллюля о
возможности срастания информатики и бюрократии в мощную единую систему.
Возможность поставить человека под контроль техники - это второй “дамоклов
меч”, который будет вечно висеть над головами жителей “информационного
общества”. К.Ясперс: “Все возрастающая доля труда ведет к механизации и автоматизации
деятельности работающего человека. Труд не облегчает бремя человека в его
упорном воздействии на природу, а превращает человека в часть машины. Вследствие уподобления всей жизненной деятельности работе машины
общество становится похоже на одну большую машину, организующую всею жизнь
людей. Бюрократия Египта, Римской империи - лишь подступа к современную
государству с его разветвленным чиновничьим аппаратом. Все, что задумано
для осуществления какой-либо деятельности, должно быть построено по образцу
машины, т.е. должно обладать точность, предначертанностью действий, быть
связанным внешними правилами... Следствия этой машинизации проистекают из
абсолютно превосходства механической предначертаннсти, исчисляемости и
надежности. Все, связанное с душевными переживаниями и верой, допускается
лишь при условии, что оно полезно для цели, поставленной перед машиной.
Человек сам становится одним из видом сырья, подлежащего целенаправленной
обработке. Поэтому тот, кто раньше был субстанцией целого и его смыслом -
человек, - теперь становится средством... Люди в своей массе уподобляются
песчинкам и, будучи лишены корней, могут быть, поэтому использованы
наилучшим образом. Ощущение жизни служит обычно рубежом между пребыванием
на работе и частной жизнью. Однако частная жизнь становится пустой,
механизируется, и досуг, удовлетворение превращаются в работу”[8]. “Поэтому человек живет либо в состоянии глубокой неудовлетворенности
собой, либо отказывается от самого себя, чтобы прерваться в функционирующую
деталь машины, не размышляя, предаться своему витальному существованию,
теряя свою индивидуальность, перспективу прошлого и будущего, и
ограничиться узкой полоской настоящего, чтобы, изменяя самому себе, стать
легко заменяемым и пригодным для любой поставленной перед ним цели,
пребывать в плену раз и навсегда данных, непроверенных, неподвижных,
недиалектических, легко сменяющих друг друга иллюзорных достоверностей. Тот же, кто таит в себе неудовлетворенность, проявляющуюся в вечном
беспокойстве, постоянно ощущает внутренний разлад. Он вынужден всегда
носить маску, менять эту маску в зависимости от ситуации и от людей, с
которыми он общается. Он перестает постигать самого себя, так как, нося
постоянно маску, он, в конце концов, сам уже не знает, кто он”[9]. Комментарий: Ясперс несколько драматизирует ситуацию “удрученности”
человека в новом обществе, но делает это невольно, беря за точку отсчета
сегодняшний или завтрашний день, а не общественные отношения
“информационного века”. И хотя он предупреждает о тех же опасностях, что
Эллюль и Белл, тем не менее, он сгущает краски, забывая о двунаправленном
свойстве информации - она размножается вне зависимости от того, откуда
исходит. Р.Коэн: “Мы вправе допустить, что нынешние времена, по крайней мере, в двух
важнейших отношениях отличаются от прошлого. Во-первых, определенный
количественный рост достиг критической точки, за которой, как принято
говорить, количество переходит в качество, рост вступает в некоторую новую
фазу... Вторая жизненно важная характеристика нашего времени... это
всемирный характер социальных и технических проблем, или, как сказал бы
молодой Маркс, обнаружение... (родовой сущности( этих проблем, среди
которых выделяются следующие: политические и экономические препятствия к тому, чтобы техника
использовалась для ликвидации нищеты; это относится даже к самым
промышленно развитым странам, не говоря уже о странах (третьего мира(, где
бедность ставит людей на грань вырождения; неспособность социальных наук - и эмпирических исследований в их
историческом аспекте, и исследований современных общественных изменений,
равно как и методологии общественных дисциплин, - решать свои главные
практические и теоретические задачи; недостатки образования и воспитания во всем мире, препятствующие решению
указанных проблем, мешающие здоровому, творческому пониманию науки и
техники как составной части гуманистического воспитания в эпоху научно-
технического прогресса; это относится и к подготовке специалистов, и к
общему образованию большинства людей (к тому же подготовка специалистов
страдает культивируемым этилизмом); неспособность многих стран разрешить проблемы своего индустриального
развития за счет использования внутренних ресурсов либо путем справедливого
перераспределения капиталов и ресурсов между развитыми капиталистическими
(а также социалистическими, в первую очередь СССР) странами и странами
“третьего мира”, а также использования избыточного сырья, добываемого в
развивающихся странах (за исключением нефти и некоторых ископаемых руд в
ряде районов планеты); неспособность научной и технической элиты преодолеть свою национальную
ограниченность, элитаристское сознание, если не считать нескольких
героических исключений (например, Пагуошское движение или ВОЗ), в
особенности это касается неспособности противодействовать идеологическим
наслоениям в науке; фетишизм науки, идущий параллельно с фетишизмом потребления,
вещизмом”[10]. Комментарий: Р.Коэн попытался в концентрированном виде представить
читателю проблемы современного общества, которые неизбежно станут еще более
значимыми по мере того, как мы будет входить в “информационный век”. Список
из шести пунктов затрагивает многие области человеческой жизнедеятельности,
однако, является далеко не исчерпывающим. Мне кажется, что любой человек
может дописать в него еще по пункту и все равно список будет не полон. Заключение В данной разработке я рассмотрел структуру общества, его развитие,
функционирование и проблемы на основе высказываний философов разных эпох. В 50-70-е годы стало очевидно, что человечество вступает в новую
эпоху, дорогу к которой проложило бурное развитие техники и НТР в целом.
Проблема существования и бытия человека в полностью “технизированном” и
“информатизированном” мире не могла не занимать философов, общества. Таким
образом, информация одновременно определяет и социо-культурную жизнь
человека и его материальное бытие. В этом, по моему мнению, и состоит
принципиальная новизна грядущего общества. Существует множество концепций, пытающихся объяснить, почему в истории
все происходило так, а не иначе. Основными из них традиционно считаются
“цивилизационная” (авторы - Тойнби, Данилевский) и “формационная”
(знаменитая “пятичленка” Маркса). Первая из них кладет в основу развития
человеческого общества социо-культурные типы, а вторая - производственно-
хозяйственные отношения. Однако при всем многообразии воззрений на ход исторического развития
можно проследить ряд общих характеристических черт у всех авторов: история подразделяется на три основных глобальных этапа, которые условно
можно назвать “сельскохозяйственный”, “индустриальный” и
“постиндустриальный”; разграничение между этапами проводится по признаку лежащих в основе
рассматриваемой формации производственных отношений или взаимодействия
человека с природой (соответственно - через орудия, через машину или
технику и через информацию); переход к следующему этапу осуществляется путем научно-технической
революции, в ходе которой изменяется среда обитания, что, в свою очередь,
влечет трансформации в сознании людей; завершающим историческим этапом, который, по мнению одних философов, уже
наступил, а, по мнению других, наступит в ближайшем будущем является
«информационное общество». В связи с грядущим наступлением “информационного века”, основной
задачей становится максимально ускорить и упростить передачу информации
между людьми и повысить ее “усвояемость”. Именно поэтому она
стандартизируется и классифицируется с тем, чтобы как можно сильнее
ускорить процесс обработки информационного потока. Этот процесс
воздействует на культуру двояко: с одной стороны, максимально сближаются
духовная и материальная стороны жизни человека, а с другой стороны,
происходит резкое разграничение эмоционального и информационного аспектов
культуры. . Кроме того, мне хотелось бы отметить, что культура нового общества
представляет собой весьма неоднородную массу, ибо находится в процессе
формирования, завершения которого следует ждать, по всей очевидности, к
середине XXI века. Любопытно будет рассмотреть бытие человека в новом обществе, разложив
его на отдельные элементы. Дом и семья. Распад классической “нуклеарной” семья как “ячейки
общества” на сегодня стал реальностью. Единство формы семьи заменяется на
многообразие видов брака и совместного проживания. Естественность этой
тенденции очевидна, и, согласно данным статистики, в США уже сегодня иные
формы брака численно превышают количество “нуклеарных” семей. Дети и образование. Очевидно, что в настоящее время образование
претерпевает огромные изменения, прежде всего, в плане специализации,
диверсификации и индивидуализации. Политическая, социальная и общественная жизнь. В этой сфере я
полностью согласен с идеями респондентного телевидения и реализации,
высказанными Дайзардом и Мартином. Несмотря на некоторую утопичность
попыток построения “настоящей” демократии, подобные технические
нововведения служили бы как минимум надежной защитой против попыток
тоталитарного возрождения. 5. Проблемы нового общества В принципе, вопрос о проблемах затрагивался в каждой части разработки.
Однако я счел уместным вынести его в отдельный параграф. Я привлекаю к
этому внимание потому, что многие авторы (и это доказывают приведенные мною
цитаты) пытались слить воедино три вида проблем: трудности настоящего
момента, трудности перехода к новому обществу и собственно проблемы нового
общества. Проблемы современного мира широко известны: экология, локальные
войны, экономическая пропасть между Западом и странами “третьего мира” и
т.д. Мы уже практически выяснили, что надо делать, но не всегда знаем, как
- то есть остается открытым вопрос технологий. Кроме того, неясен вопрос о
перестройке сознания людей для нового типа мышления. Список использованной литературы:
1. Белл Д. Социальные рамки информационного общества. [4], с.330
2. В.И. Кузнецов “Что такое бытие”
3. Кан Г. Грядущий подъем: экономический, политический, социальный. [4]
4. Новая технократическая волна на Западе. Под ред. П.С.Гуревича.
М.:Прогресс, 1986.
5. П.А. Сорокин “Социологические теории современности”.
6. Современная западная философия. Словарь. М.: Изд-во полит. литературы, 1991.
7. Тоффлер О. Смещение власти: знание, богатство и принуждение на пороге XXI века. М.: Изд-во АН СССР, 1991.
8. Тоффлер О. Третья волна. В жур.: США - экономика, политика, идеология. № 7-11 за 1982 год.
9. Философский словарь. М.:Политиздат, 1987. -----------------------
[1] В.И. Кузнецов “Что такое бытие” [2] П.А. Сорокин “Социологические теории современности”.
[3] Тоффлер О. Третья волна. [5] №7, с. 99
[4] Сколимовски Х. Философия техники как философия человека. [4], с. 242
[5] Этциони А. Масштабная повестка дня. Перестраивая Америку до XXI века.
[4], с. 303
[6] Эллюль Ж. Другая революция. [4], с. 148-151
[7] Белл Д. Социальные рамки информационного общества. [4], с.340
[8] Ясперс К. Современная техника. [4], с. 144
[9] Ясперс К. Современная техника. [4], с. 121
[10] Коэн Р. Социальные последствия современного технического прогресса.
[4], с. 212-219
Страницы: 1, 2
|