Смысл жизни и пути его обретения

Содержание

Введение

Смысл жизни

История поисков смысла жизни

Смысл и бессмысленность

Заключение

Список используемой литературы

Введение

Общеизвестен факт, что смысл жизни тем обостреннее воспринимается, чем хуже человек живет. Он как бы ищет нечто более высокое и глобальное (во временном плане, космическом, потустороннем), что оправдало бы его муки и осмыслило бессмысленность его существования. Чем спокойнее внешняя жизнь человека, чем более она занята текущими земными интересами и имеет удачу в их осуществлении, тем глубже та душевная могила, в которой похоронен вопрос о смысле жизни.

Но каждый человек, счастливый или несчастный, ставит своим локальным смыслом существования какое-либо дело. Вопрос о "смысле" чего-либо имеет всегда относительное значение, предполагая "смысл" для чего-нибудь, целесообразность при достижении определенной цели. Но сама цель необходима (и имеет важность для человека), поскольку обеспечивает его благосостояние. Данный парадокс выразил в первой четверти ХХ века мыслитель С. Франк: "Мы не можем жить для жизни; мы всегда - хотим ли мы того или нет - живем для чего-то. Но только в большинстве случаев это "что-то", будучи целью, к которой мы стремимся, по своему содержанию есть, в свою очередь, средство для сохранения жизни. Отсюда получается тот мучительный заколдованный круг, который острее всего дает нам чувствовать бессмысленность жизни и порождает тоску по ее осмыслению: мы живем, чтобы трудиться над чем-то, стремиться к чему-то, а трудимся, заботимся и стремимся - для того, чтобы жить. И, измученные этим кружением в беличьем колесе, мы ищем "смысла жизни" - мы ищем стремления и дела, которое не было бы направлено на простое сохранение жизни, и жизни, которая не тратилась бы на тяжкий труд ее же сохранения".

Вопрос о смысле или бессмыслице жизни волновал людей с давних пор. Древние греки, восхищаясь красотой и живою стройностью космического живого целого, с горечью и безысходным отчаянием сознавали безнадежность, тщету и бессмысленность в нем человеческой жизни. Вся античная философия, от Анаксимандра, Гераклита и Эмпедокла до Платона, Марка Аврелия, Плотина, Сенеки и др., при всем различии школ и концепций сходилась с греческой поэзией в пессимизме и горьком признании безнадежной суетности, слабости и бессмысленности земной жизни человека. С нею совпадает и вся живая мудрость остального человечества - Библия, Махабхарата, вавилонский эпос, могильные надписи древнего Египта. О чем, собственно, еще толкует знаменитая книга Екклезиаста, кроме как не о бесцельности земного человеческого существования? Бессмысленность жизни древняя мудрость утверждала даже с еще большей силой и ясностью, чем это доступно современному человеку, утратившему целостное восприятие жизни и потому склонному опьяняться иллюзиями.

Однако безверию в земную осмысленность жизни противостояла вера в загробное существование, в котором человек обретал то, чего был лишен при жизни. Смысл жизни переносился в трансцендентный план, во вневременную и внепространственную вечность, выступающую в качестве палочки-выручалочки. В наши дни наивная вера предков вряд ли может удовлетворить страждущее человечество. Ему нужно большее: уверенность и знание, могущие заменить былую веру. Ему нужно досконально установить, имеет ли жизнь вообще смысл и если да -то какой именно? Или она, как писал C. Франк, "есть просто бессмыслица, никчемный процесс естественного рождения, расцветания, созревания, увядания и смерти человека, как любого другого органического существа? Те мечты о добре и правде, о духовной значительности и осмысленности жизни, которые уже с отроческих лет волнуют нашу душу и заставляют нас думать, что мы родились не "даром", что мы призваны осуществить в мире что-то великое и решающее и тем самым осуществить и самих себя, дать творческий исход дремлющим в нас духовным силам, образующим как бы истинное существо нашего "я", - эти мечты оправданы ли как-либо объективно, имеют ли какое-либо разумное основание, и если да -то какое? Или они просто - огоньки слепой страсти, вспыхивающие в живом существе по естественным законам природы..., с помощью которых равнодушная природа совершает через наше посредство, обманывая и завлекая нас иллюзиями, свое бессмысленное, в вечном однообразии повторяющееся дело сохранения животной жизни в смене поколений?".

Ну ладно, а природе это зачем нужно? Есть ли смысл у всей природы? Наконец, у мира? Из всех "проклятых вопросов", к которым относится и вопрос о "смысле жизни", последний особенно тревожен и страшен - может быть, даже более страшен, чем вопрос о куске хлеба.

А вдруг как наша жажда любви и счастья, тоска по красоте, жажда подвига и служения во имя великого и святого дела - не более чем таинственная, но бессмысленная природная сила, которая гонит бабочку в огонь? И прав В. Маканин, когда, определяя суть человека и смысл его существования, писал: "Человек не есть Homo Sapiens. Возможно, никогда им и не был, если без самообмана. А мысль его только тогда и была мыслью, когда она была производственно-технологической. То есть мыслью о труде и мыслью о природе, но не мыслью о человеке. Так что человек может жить только шаг за шагом, потихоньку, не дергаясь и не пытаясь самого себя определить. Человек может (и должен) двигаться только так, как оно само движется: перемещаясь во времени в некую назначенную ему эволюционную нишу, как вид растений или отряд животных. То есть так, как его и ведёт биология: процесс естественных изменений".

Цель моего реферата – рассмотреть смысл жизни и пути его обретения. Для достижения поставленной необходимо решить ряд задач:

1.охарактеризовать смысл жизни;

2.изучить историю поисков смысла жизни;

3.развести понятия смысла и бессмысленности.

Смысл жизни

Самоочевидность истинного бытия. Ответ напрашивается быть отрицательным, но есть одно и очень важное. Раз мы ясно видим нашу слепоту, значит, мы всё же не совсем слепы, но и зрячи, ибо существо, абсолютно и всецело лишённое смысла, не могло бы осознавать свою бессмысленность. Если бы жизнь и мир были сплошным хаосом слепых, бессмысленных сил, то в них не нашлось бы существа, которое это сознавало и высказывало бы. Итак, мир так устроен, что, будучи слепым и бессмысленным в своём течении, в своих действенных силах, он, в лице человеческого разума, вместе с тем пронизан лучом света, озарён знанием самого себя. Франк пишет, что мы искали этот смысл не там, где есть надежда его найти, и что этой тёмной и хаотической областью совсем не исчерпывается бытие, а есть целый новый и неизмеримо более глубокий и прочный мир - мир истинного, духовного бытия.

И если человек обращается к собственному исканию смысла жизни, то он ясно видит, что оно само есть проявление в нём реальности того, что он ищет. Ведь искание Бога есть уже действие бога в человеческой душе. Не только Бог есть вообще, - иначе мы не могли бы Его помыслить и искать. Он в нас действует, и именно Его действие обнаруживается в этом странном, столь нецелесообразном и непонятном с мирской точки зрения нашем беспокойстве, нашей неудовлетворённости, нашем искании того, что в мире не бывает. Франк с уверенностью заявляет: Добро, вечность, полнота блаженной удовлетворённости, как и свет истины - всё то, что нам нужно для того, чтобы наша жизнь обрела смысл.

Оправдание веры.. Далее Франк задаёт вопрос: Но зачем же нужно было вообще существование этого бессмысленного мира ? Отчего Бог не мог сотворить человека и вселенскую жизнь так, чтобы она сразу раз и навсегда была в Нём, была проникнута Его благодатью и Его разумом ? Кому и для чего нужны наши страдания, наши немощи, наша слепота. Раз они есть, жизнь всё-таки бессмысленна и нельзя найти ей никакого оправдания. Но ведь пути Господни неисповедимы, мы забываем, что Бог, будучи всеблаг и всеведущ, ведает те глубины блага и разума, которые нам недоступны. Очевидно, бессмысленность жизни нужна как преграда, требующая преодоления, ибо І широки врата и пространен путь, ведущей в погибель, и тесны врата и узок путь, ведущий в жизнь. Следует понять, что смысл жизни не дан, - он задан. Смысл нашей жизни должен быть в нас, мы сами своею жизнью должны являть его. Найти смысл жизни значит сделать так, чтобы он был, напрячь свои внутренние силы для его обнаружения, более того для его осуществления, поэтому искание смысла жизни есть всегда борьба за смысл против бессмыслицы.

Осмысление жизни. Искание смысла жизни есть собственно осмысление жизни раскрытие и внесение в неё смысла, который вне нашей духовной действительности не только не мог бы быть найден, но в эмпирической жизни и не существовал бы. Человек, живущий в суете непрерывного внешнего общения с множеством людей, готовый во всём им подражать, быть, как все и жить вместе со всеми, знающий только наружную поверхность земной жизни, оказывается никчёмным существом, никому не нужным и вечно одиноким, ибо в нём мало внутренней духовной работы. Наше отравленное материализмом время совершенно утратило понятие о вселенской, космической, магической силе молитв и духовного подвига. Одинокий волшебник в своей келье, в затворе, невидимый и неслышимый никем, творит дело, сразу действующее на жизнь в целом и затрагивающее всех людей. Франк пишет: Смысл жизни в её утверждённости в вечном, он осуществляется, когда в нас и вокруг нас проступает вечное начало... лишь поскольку наша жизнь и наш труд соприкасается с вечным, живёт в нём, проникается им, мы можем рассчитывать вообще на достижение смысла жизни. Чтобы существенно изменить нашу жизнь и исправить её, мы должны усовершенствовать её сразу как целое Единственное дело, осмысливающее жизнь есть не что иное, как действенное соучастие в Богочеловеческой жизни. И мы понимаем слова Спасителя, на вопрос: что нам делать ? , отвечавшего: Вот дело Божие, чтобы вы веровали в Того, Кого Он послал.

О духовном и мирском делании. Но как же быть со всеми остальными человеческими делами, со всеми интересами нашей эмпирической жизни, со всем тем, что отовсюду нас окружает и заполняет нашу обычную жизнь ? Жизнь осмысливается только отречением от её эмпирического содержания; твёрдую подлинную опору для неё мы находим лишь вне её; лишь перешагнув за пределы мира, мы отыскиваем ту вечную основу, на которой он утверждён. Пребывая в нём мы охвачены и вместе с ним шатаемся и кружимся в бессмысленном вихре. Это значит, что никакое земное человеческое дело, никакой земной интерес не может осмыслить жизнь, и в этом отношении они все совершенно бессмысленны; но когда жизнь уже осмыслена иным началом - своею последней глубиной, то она осмысленна всецело и, следовательно, всё её содержание. Жизнь как наслаждение, власть, богатство, как упоённость миром и самим собой есть бессмыслица; жизнь как служение есть Богочеловеческое дело и, следовательно, всецело осмысленно. Но нужно помнить, что человек праведно свободен от мирского труда и мирской борьбы только в том случае, если он в своей духовной жизни осуществляет ещё более тяжкий труд, ведёт ещё более опасную и трудную борьбу. Серафим Саровский, простоявший на коленях на камне 1000 дней и ночей и говоривший о цели этого подвига: обнаружил неизмеримо больше терпения и мужества, чем самый герой-солдат на войне. Кто живёт в сегодняшнем дне, - не отдаваясь ему, а подчиняя его себе, - тот живёт в вечности. Своё нравственно-психологическое выражение такая правильная установка находит в смирении, в сознании ограниченности своих сил и вместе с тем в душевной тишине и прочности, с какою совершаются эти дела сегодняшнего дня, это соучастие в конкретной жизни мира; тогда как идолопоклонническое служение миру, с другой стороны, всегда проявляется в гордыне и восторженности и связано с чувством беспокойства, неуверенности и суеты. Таким образом, внешнее, мирское делание, будучи производным от основного, духовного делания и им только осмысляясь, должно стоять в нашей общей духовной жизни на надлежащем ему месте, чтобы не было опрокинуто нормальное духовное равновесие. Силы духа, укреплённые и питаемые изнутри, должны свободно изливаться наружу, ибо вера без дел мертва, свет, идущий из глубины, должен озарять тьму вовне. Но силы духа не должны идти в услужение и в плен к бессмысленным силам мира, и тьма не должна заглушить вечного Света.

История поисков смысла жизни

Античный человек не задумывался о смысле жизни, не отделяя своего существования от существования природы и рода. Отсутствие понятия отдельной личности лишало ее и права на осмысленность существования. Смыслом обладало лишь существование рода (истории). И смысл этот состоял в продлении и распространении своего существования. Смысл человеческой жизни как раз и состоял в полном подчинении, слиянии ее со смыслом рода, в обеспечении действия этого смысла.

Смысл личности как проблему впервые выдвинуло христианство, разорвавшее античный круг повторяющегося цикличного времени и бытия и устремившего его -вместо постоянного возврата в самое себя - в неведомую вечность. Круг сменился прямой, а на прямой возможно направление. Смысл жизни обрел формулу достижения совершенства ради обретения вечности. Формулу познания себя в боге и бога в себе. Проблема смысла, появившись, сразу обрела четкие и зримые контуры. Человек, рождаясь, должен был предуготовиться к тому, чтобы войти в царство божие, чтобы заслужить само право на вхождение. Средневековый человек точно знал, ради чего живет: он живет, чтобы жить вечно. Или вечность, или небытие - отсюда тот эсхатологический страх, в котором пребывало средневековое сознание.

Формула жизни средневекового человека была предельно четкой: терпение - вознаграждение (спасение) - вечная жизнь.

Утрата веры автоматически означала утрату смысла. Возрождение, освободив человека от Бога, от обязанности нести крест морали, предоставив полную свободу человеческой воле, превратило жизнь в красивую бессмыслицу. Раз смысла (и окончания пути в вечности) нет, все позволено. Образовавшаяся пустота требовала заполнения, и век Просвещения нашел его в качестве идеи прогресса.

Эта концепция, предполагающая сотворение своего смысла, собственно, и была тем локомотивом, который испокон веков двигал цивилизацию к некому идеалу, улучшению и усовершенствованию, хотя не привел ее ни к первому, ни ко второму, ни к третьему. Локомотив, как оказалось, двигался по кругу. Желание создать рай на земле, а, значит, обрести вечный смысл жизни, двигало в XVIII в. просветителями, возложившими слишком большие надежды на человеческий разум. Успехи наук на какой-то миг заставили поверить в могущество человека, равное в потенции всемогуществу Творца. Бог стал не нужен, ибо отныне человек, как представилось, мог распорядиться миром сам. В век первой научной революции появляются утопии (Томас Мор, Кампанелла), рисующие идеальные общества, основанные на разумных (и только!) началах. Но буржуазная эпоха довольно быстро разрушила веру в "разумный рай", и уже Блез Паскаль в своих "Мыслях" приходит к убеждению, что жизнь может обрести смысл лишь в Боге, т.е. в том, что вне человека, в то время как сам человек -лишь слабый тростник, пусть даже и мыслящий. Впоследствии к этой же мысли придут Гегель, Достоевский, Соловьев В., Федоров Ф., Бердяев В., Франк С.

На смену былому оптимистическому ослеплению пришло знаменитое романтическое разочарование. Отринув Бога, человек пытался отыскать смысл внутри себя и своей жизни и не находил его. Смысл исчез, экзистенциалисты, не решаясь заглянуть за потусторонний край и тем самым вернуться к исходной вере, попытались отыскать смысл на скользком и опасно тонком лезвии, разделяющем жизнь от смерти - той самой "пограничной ситуации", единственно в которой человек и мог, по их убеждению, понять, что он есть, и отыскать неуловимый смысл, ускользающий в обыденной жизни. Квинтэссенцией потери смысла жизни стала теория абсурда Камю, изложенная им в "Бунтующем человеке" и "Мифе о Сизифе".

Страницы: 1, 2