С 1992
г. в стране сложилась по своему парадоксальная ситуация в отношении
индивидуальных инвесторов. В условиях либерализации экономики возможности
населения по вложению сбережений в ценные бумаги существенно выросли, но
реальные объемы инвестиций, как в государственные, так и в частные ценные
бумаги были во много раз ниже, чем в 1990 г. в условиях
административно-командной экономики[121].
Мелкие собственники, вообще говоря, не были заинтересованы в получении прибылей
от торговли ценными бумагами. Их скорее привлекали ценные бумаги
"облигационного характера", а не "акционного", когда
требуется внимательное слежение за деятельностью эмитентов.
Население
на первом этапе функционирования рынка ценных бумаг явно отдавало предпочтение
вкладыванию средств в разного рода спекулятивные высокорисковые финансовые
компании, функционировавшие обычно по принципу Прози ("пирамиды") и
занимающиеся финансовыми операциями, так как обещаемый и какое-то время
выплачиваемый доход по вложениям многократно превышает возможности всех других
видов вложений. В предприятиях типа "МММ", "Тибет",
"РДС" и других в начале 1994 г находилось в обороте от 7,5 до 10
трлн. руб. [122].
На втором этапе, когда существовала возможность инвестиций в реальные
предприятия, уровень доверия населения ценным бумагам снизился до ничтожного
уровня.
Формирование
вторичного рынка акций промышленных предприятий в РФ в части, ориентированной
на привлечение частных инвесторов, оказалось фактически парализованным.
Например, из 1,5 млн. акций даже такого крупного и известного предприятия, как
"Красный Октябрь", предназначенных для продажи индивидуальным
инвесторам, было реализовано менее 17 тыс. [123]. Участие
частных вкладчиков накладывает большое бремя технических расходов и на само
предприятие - реклама, ведение реестра, сам процесс выплаты дивидендов.
В
1993-94 годах инвестиционная активность населения России достигла своего пика.
На рынке появилось большое количество инвесторов, которые к тому же кроме
денежных средств могли оперировать и приватизационными чеками. Печально, что
практически полное отсутствие опыта у них сделало их легкой добычей
сформировавшихся компаний спекулятивного характера. А крах фондового рынка
спекулятивных компаний в 1993 году нанес существенный удар по инвестиционной
активности населения. Население России потеряло в 220 компаниях более 20 трлн.
руб. Неслучайно В.Миловидов оценивает ситуацию как "национальную
катастрофу, после которой населению будет трудно вернуться к активному
инвестированию накопленных средств"[124].
Прежде всего, вообще средств у населения стало меньше, а жесткая
государственная финансовая политика еще больше сокращала доходы, а
следовательно, и сбережения населения. Причем более консервативная, осторожная
и менее склонная к инвестициям потребительских сбережений часть населения
пострадала меньше потенциальных инвесторов, склонных к риску.
Таким
образом, в России к лету 1995 года стало ясно, что страна оказалась перед лицом
серьезного инвестиционного кризиса. Между тем индивидуальные инвесторы могли
вложить огромные суммы в инвестиции. По официальным данным Госкомстата,
совокупный инвестиционный потенциал РФ во второй половине 1995 г. оценивался в
125 трлн. руб. Из них 46 трлн. (37%) приходилось на долю населения (у
коммерческих банков 55 трлн. руб.). Журнал "Эксперт" дал свои оценки
- из 169 трлн. руб. совокупного инвестиционного спроса более 140 трлн. (83%)
приходилось на долю населения[125].
По другим оценкам "под подушкой" у населения хранилось от 14 до 30
млрд. долл. США[126].
Немаловажным представляется и тот факт, что ставший традиционным инструмент
сбережений для населения России - иностранная валюта - в условиях введения
системы валютного коридора и высокой инфляции и роста эквивалента цен в валюте
практически лишился смысла как средство сбережений.
В России
биржи и другие организованные институты не играли существенной роли в торговле
ценными бумагами. В 1994 г. не более 10% акций продавалось через биржевую
торговлю[127].
Ожесточенная борьба между крупными собственниками, “дружественной”
с дирекцией предприятий, и новой финансовой буржуазией за
контроль над собственностью вела к тому, что доля внебиржевой торговли была
непропорционально высока, так как биржевая торговля подразумевает открытость и
доступность информации.
Одной из
причин относительной слабости биржевой торговли было то, что в России акции
были относительно сильно распылены среди мелких акционеров, и процесс их скупки
крупными игроками шел не через биржевую систему. Кроме того, ключевой проблемой
оставалось недоверие к биржам, так как многие из них на первом этапе своего
существования торговали откровенно спекулятивными ценными бумагами и прочими
финансовыми документами типа "билетов АО МММ", что не придавало
авторитета биржам. При этом "директора крупных предприятий не хотели
продавать там свои акции, чтобы не испортить свой деловой имидж"[128].
Была
создана распределенная в пространстве электронная биржа - Российская Торговая
Система (РТС). Ее существенным недостатком было то, что в ее деятельности
участвовали наиболее крупные дилеры и соответственно крупные пакеты акций. Это
вело к тому, что ликвидность на РТС снижалась, так как минимальный пакет акций
составлял 10000 долл. США, а для мелких вкладчиков такие масштабы были
недоступны.
Интересно
отметить, что в условиях России финансовые брокеры в качестве своих основных
клиентов рассматривали не инвесторов, но эмитентов. В первую очередь это
касалось тех случаев, когда брокерами становились фондовые отделы банков, и
особенно в провинции. Для Москвы и Ст.Петербурга эта тенденция менее
характерна. Частично это происходит за счет высокой степени интеграции внутри
фирмы, работающей с ценными бумагами, или “дружественной”
группы. Одна и та же фирма действует в качестве брокера, агента
по осуществлению операций, регистратора и депозитария. При этом бывает, что
брокер передает часть своих функций (например, регистратора) эмитенту. Это
бывает, когда брокер хочет заработать не на выполнении функций регистратора, но
на монополизации всех сделок определенного эмитента в виде сборов, комиссионных
и при большой ценовой марже. Это бьет обычно по интересам мелких инвесторов.
В России
при преобладающей роли на финансовых рынках Москвы начали выделяться
региональные центры. Санкт-Петербург выделяется особенно со своей
широкомасштабной программой приватизацией и быстрым развитием финансового
сектора с привлечением иностранного капитала, используя свое выгодное
географическое положение. В Новосибирске и Владивостоке явно видна тенденция на
превращение в региональные центры фондовой торговли. Кроме них выделяются
Екатеринбург, Н.Новгород, Калиниград и ряд других городов. Усилению
региональных финансовых институтов помимо географических размеров РФ
способствовал и тот факт, что большинство аукционов на продажу приватизируемых
предприятий проходили через местные комитеты и фонды имущества. Очевидно, что
подавляющее большинство акционеров, в особенности мелких, принадлежали именно
тем регионам, где находились сами предприятия. Это способствовало обособлению
рынков.
В
реальности происходило не усиливавшееся дробление региональных рынков на все
более мелкие части, а именно складывание относительно крупных межрегиональных
центров фондовой торговли. К примеру Владивосток явно стал центром финансовой
активности всего дальневосточного региона, включая Хабаровск, Комсомольск - на
- Амуре, Якутск, Магадан, Южно-Сахалинск, Находку, Благовещенск, и даже части
Восточной Сибири (Чита, Иркутск, Красноярск). Ключевым моментом в такой
концентрации в этом городе был тот факт, что иностранные инвесторы из
тихоокеанско - дальневосточного региона приняли Владивосток за базу своей
деятельности в России. Сам город в силу ряда сложностей географического и
технологического характера месторасположения в общем виде не рассматривался как
важный объект промышленных инвестиций, оставаясь в глазах иностранцев только
финансовым центром.
Генеральный
директор Азиатско-Тихоокеанской межбанковской валютной биржи (АТМВБ) П.Былецкий
предполагал, что со временем должно произойти объединение именно таких
межрегиональных рынков: "...будет создан единый биржевой рынок России на
базе региональных площадок, организованных валютными биржами в Ростове,
Ст-Петербурге, Екатеринбурге, Новосибирске, Н.Новгороде, Самаре, Владивостоке.
Эта система бирж будет работать в режиме реального времени и позволит создать в
России единый рынок ценных бумаг - не только государственных, но и срочного
рынка и корпоративных ценных бумаг"[129].
При этом
надо отметить, что использование различными биржами разных информационных и
организационных технологий вело к определенной технической несовместимости,
которая должна была существенно замедлить их интеграцию. К тому же в условиях
отсутствия деловой культуры, основанной на доверии участников рынка друг к
другу, решающей проблемой оставалось отсутствие единой депозитарной системы. Ее
развитие незаметно, но уверенно шло в течении 1995-96 годов. Здесь же следует
отметить, что в руководстве страны пытались смягчить тенденцию к обособленности
региональных фондовых рынков. Например, Указ президента РФ No.1009 " О
Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг" предусматривает "принцип
единства нормативной правовой базы, режима и методов регулирования рынка на
всей территории РФ", направленный против тенденции к фондовой
регионализации[130].
2.2.1
Государственное управление рынками государственных ценных бумаг
В
России бум создания огромного количества бирж (более 2000) на начальном этапе
безусловно лишал правительственные органы даже теоретической возможности
контроля за ними.
В
Концепции развития рынка ценных бумаг РФ, вышедшей в 1996 году в целях
обеспечения "национальной безопасности", предусматривается, что
"государство... будет активно способствовать развитию и использованию
расчетных, депозитарных и клиринговых систем (включая использование платежных
систем ЦБ РФ и Сберегательного банка РФ)". В документе предполагается
"обеспечить проведение активной государственной политики, направленной на
дальнейшее развитие самостоятельного российского рынка ценных бумаг, отвечающего
национальным интересам России, интегрированного в мировой фондовый рынок и
обеспечивающего привлечение инвестиций в российскую экономику". Однако тут
же прямо отмечается, что "функции, связанные с прямым участием государства
в создании инфраструктуры рынка ценных бумаг, являются временными"[131].
Основной
контроль за деятельностью и развитием фондового рынка России должна была
осуществлять Федеральная комиссия по ценным бумагам и фондовому рынку при
Правительстве РФ (ФКЦБ), преобразованная в 1996 году в Федеральную комиссию по
рынку ценных бумаг при Президенте РФ практически в ранге Министерства. Надо
отметить, что Министерство финансов РФ постоянно вело борьбу за повышение своей
роли в государственном регулировании фондового рынка. Наряду с этим, несмотря
на достаточно очевидную необходимость единой системы регулирования и контроля,
и унифицированных правил создания и ликвидации, до 1996 года регулированием
сферы управления капиталами занимались многие государственные учреждения: ГКИ
контролировало ЧИФы, открытые инвестиционные фонды курировались Минфином,
паевые фонды оставались на долю Федеральной комиссии. Трасты и прочие формы,
активно использовавшиеся в финансовых пирамидах, вообще оставались вне
государственного контроля. Позиция Центрального банка в области
государственного контроля вообще носила двусмысленный характер - ЦБ то
усиливал, то ослаблял свои контролирующие функции.
На самом
деле речь здесь не может идти о существовании эффективной и развитой системы
регулирования деятельности в сфере управления капиталами, но о хаотичности,
беспорядке и отсутствии согласованности между деятельностью отдельных ведомств.
Например, ЧИФам для роста и развития требовался выпуск новых эмиссий для
привлечения вкладов граждан. Законодательно это не было запрещено, но ГКИ не
был уполномочен регистрировать новые выпуски акций. В результате деятельность
шестисот ЧИФов оказались как бы "замороженной". Реформа 1996 года и
создание Федеральной комиссии по фондовому рынку должна изменить ситуацию.
Предшественник
Комиссии - Федеральная комиссия по ценным бумагам и фондовому рынку при
Правительстве РФ - как полномочный орган была создана достаточно поздно - в
ноябре 1994 года после печально знаменитых скандалов с пирамидальными
компаниями. Председатель ФКЦБ Д. Васильев отмечал, что "к сожалению, ушло
достаточно много времени на анализ ситуации. Теперь мы знаем достаточно хорошо
масштабы проблемы" регулирования[132].
Очень затянулся процесс принятия Закона "О рынке ценных бумаг".
Только 22/3/1996 года уточненный согласительной комиссией из представителей
президента, Думы и Совета Федерации текст проекта закона был принят в третьем
чтении Государственной Думой РФ и вступил в силу 22/4/1996. Лишь летом 1996
указом президента на базе комиссии было создано ведомство, чьи полномочия были
достаточно широки, чтобы удовлетворять требования рынка - Федеральная комиссия
по рынку ценных бумаг при Президенте РФ[133].
Концепция развития
фондового рынка предусматривает регулирование государством уменьшения
инвестиционных рисков и защиту прав инвесторов, введение жестких стандартов и
правил на рынке ценных бумаг для всех профессиональных участников. Большее
внимание уделялось привлечению капиталов мелких и средних инвесторов в форме
разного рода инвестиционных фондов. Значительно изменились и права ведомств при
уменьшении влияния Минифина и ЦБ РФ за счет увеличения прав ФКЦБ.
Предполагается, что во второй половине 90-х гг роль Федеральной комиссии по
влиянию на экономику будет сравнима с влиянием ЦБ и Минфина[134].
2.2.2
Финансовое управление в РФ
"Волна
приватизации" российских предприятий помимо определяемых новыми формами
хозяйствования производственных и экономических проблем породила и ряд ранее
неизвестных. К ним относятся: оптимизация управления финансовыми активами,
формирование нерискового портфеля краткосрочных ценных бумаг, определение
инвестиционной политики, определение форм и порядка взаимодействия с
кредиторами. Если для относительно малых предприятий такие проблемы не носили
критического характера, то для характерных для советской экономики
сверхконцентрированных предприятий они могли вести к катастрофическим
последствиям.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15
|