Российское правительство постоянно пыталось придумать новые механизмы государственного заимствования. В 1864 году был выпущен выигрышный заем на 100 млн. рублей под 5% годовых сроком обращения 60 лет. Два раза в год правительство производило тираж выигрышей и тираж погашения. Каждый раз разыгрывалось 300 денежных призов на общую сумму 600 тыс. рублей. Ажиотаж по этому займу был такой, что уже в 1864 году 100-рублевая облигация стоила не менее 1000 рублей. В связи с успехом первого выигрышного займа правительство в 1866 году выпустило второй 5% выигрышный заем на сумму 100 млн. Он имел аналогичный успех[2].

Российское правительство во второй половине XIX века широко использовало механизм облигационного заимствования, и к 1 января 1881 года “облигационный долг” государства составил 4.885,9 млн. рублей, в том числе по гарантированным правительством ценным бумагам 1.895,5 млн. рублей, а по внешним облигационным займам 1.200 млн. рублей.

В 1883 году Министерство финансов применило новинку на рынке государственных заимствований. В России впервые была выпущена государственная ценная бумага, не имеющая срока обращения. Были выпущены “Свидетельства Государственной комиссии погашения долгов на золотую ренту, приносящую по 6% на капитал” на номинальную сумму 50 млн. рублей золотом. По новым ценным бумагам государство обязывалась выплачивать раз в год доход. Новый финансовый инструмент позволил сбалансировать государственный бюджет. Отпала необходимость в выпуске новых заимствований для погашения старых. В последующем “рентные” займы стали основной формой внутреннего государственного долга.

Проводя активную политику в экономике страны и используя благоприятную ситуацию, сложившуюся на финансовых рынках как внутри страны, так и за рубежом, российское правительство приступило в 1889 году к реформированию долга государства. Была проведена обмена облигаций прежних выпусков на новые с золотым обеспечением, что позволило отсрочить погашение долгов. Одновременно с этим в новых выпусках облигаций был снижен процент выплат дохода. В результате в течение 1889-1894 годов с согласия кредиторов было конвертировано долга на общую сумму 2.644 млн. рублей.

Новые облигации вначале выпускались под 4% годовых, затем доходность по ним была снижена до 3% годовых. Облигации выпускались в довольно экзотических номиналах в 125, 625 и 3.125 рублей, что было эквивалентно 500, 2.500 и 12.500 французским франкам. Это было связано с тем, что основными кредиторами российского государства были французские инвесторы.

Наиболее драматичными в Российской империи были последние выпуски займов 1915-1916 годов. Военные расходы вызвали дисбаланс государственного бюджета. Дефицит государственного бюджета в 1915 году составил 8.561 млн. рублей, а в 1916 году 13.767 млн. рублей. Для его покрытия правительство вновь прибегло к массовому выпуску облигационных займов, в том числе и военных. В 1915 году были выпущены три внутренних займа на сумму 2.500 млн. рублей и проведена эмиссии 4% билетов Государственного казначейства ("серий”) на сумму 2.500 млн. рублей. В 1916 году выпуск облигационных займов составил 2.000 млн. рублей, а “серий” — 6.500 млн. рублей.

В последующем, после прихода к власти в 1917 году Временного правительства, выпуск облигационных займов не прекратился. Весной 1917 году выпускается так называемый “Заем Свободы”[3]. Облигации имели доходность 5% годовых со сроком обращения 49 лет. Заем был размещен на сумму около 4.000 млн. рублей. Одновременно с этим Временное правительство продолжило практику выпуска 4% билетов Государственного казначейства (“серий”). Но денег явно не хватало. Поэтому в августе 1917 года выпустило новый заем, который стал последним в истории дореволюционной России. Это был 4,5% выигрышный Государственный облигационный заем. Данный заем интересен тем, что впервые в истории России его бланки были изготовлены не внутри страны, а в США.

По периоду обращения облигаций государственные займы Российской империи делились на краткосрочные, среднесрочные, долгосрочные и бессрочные. Продолжительность обращения краткосрочных бумаг составляла от 3 до 12 месяцев, а их номинал не превышал 500 руб. Эмитентом выступало Министерство финансов, объем непогашенной задолженности, который по этим займам первоначально был ограничен суммой 50 млн. руб., в начале XX века был существенно расширен. Краткосрочные облигации продавались с дисконтом к номиналу, а погашались Государственным банком по нарицательной стоимости, что позволяло владельцам получать установленный доход.

К среднесрочным бумагам относились выпускавшиеся Государственным казначейством билеты[4], период обращения которых составлял 4 и 8 лет соответственно для разных серий, а номинал устанавливался в размере 50 руб. Первые выпуски этих бумаг приносили доход в размере 3% годовых, а доходность последующих серий достигала 4%. Они имели льготы по налогообложению дохода, а также принимались Государственным банком и казначейством во все виды платежей по номинальной стоимости. Билеты Государственного казначейства сохраняли свою платежеспособность на протяжении еще 10 лет после завершения установленного при эмиссии срока обращения и по существу выполняли функции процентных денег.

Долгосрочные облигации в России выпускались на период 50-80 лет и более и вместе с бессрочными займами занимали доминирующее положение в структуре государственного долга. Бессрочные займы приносили владельцам облигаций непрерывный доход, т. е. ренту, однако правительство в соответствии с законом имело право погашать их по номинальной стоимости. Такая процедура могла проходить тиражами с обязательным предъявлением бумаг к погашению или путем их свободной скупки на бирже. Последний вариант объясняет очень долгое нахождение в обращении отдельных выпусков российских бессрочных бумаг, эмитированных еще в начале XX века.

Завершая характеристику государственных ценных бумаг Российской империи, следует упомянуть и так называемые гарантированные бумаги. К ним относились, как правило, акции и облигации российских железнодорожных компаний, имевшие срочные или бессрочные правительственные гарантии. Наличие таких гарантий обеспечивало держателям бумаг безусловное получение в срок установленных процентов и минимальных дивидендов, несмотря на проблемы, возникавшие у эмитентов. Такая практика позволяла стимулировать привлечение капитала, особенно иностранного, в частный сектор экономики страны.

После Октябрьской революции, декретом СНК (Совет Народных Комиссаров), от 3 февраля 1918 года, были аннулированы все государственные займы России. Все ценные бумаги Российской империи стали обращаться в Советской России в качестве наличных денег практически до начала 20-х годов.

2. Московская фондовая биржа.

2.1 Становление Московской биржи

Дореволюционная Москва играла важную роль в развитии рынка ценных бумаг России. Емкость московского рынка ненамного отставала от ведущей Петербургской биржи. Здесь обращалось большинство тех же бумаг, которые предлагались в тогдашней столице. Московская биржа начала свою деятельность, видимо, еще в XVIII в.  Собрания купцов проходили под открытым небом. Первый указ о строительстве здания биржи в Москве вышел в 1789 г. Но по различным причинам строительство откладывалось.

Только во второй половине 1839 г. было построено первое здание биржи. В 1873—1875 гг. рядом было возведено новое здание.

Официальной датой начала работы Московской биржи считается 8 ноября 1839 г. Именно с этого дня решением Государственного совета на Московскую биржу были распространены биржевые правила, действовавшие в С.-Петербурге, и начал работать биржевой комитет.

Но свой собственный устав у Московской биржи появился только в 1870 г. С инициативой выступило местное купечество, недовольное тем, что деятельность биржи регламентировалась правилами столичной биржи. Проект устава был передан в Министерство финансов 18 ноября 1870 г., а через два дня он уже был утвержден. Устав был составлен на основе Положения о маклерах 1831 г. и устава С.-Петербургской биржи 1832 г., которые еще долгое время оставались образцом написания уставных документов провинциальных бирж и банков[5].

2.2 Устав и правила Московской биржи

Согласно уставу Московской биржи членами биржевого общества могли быть лица, производившие торговлю по купеческим свидетельствам, акционерные общества и товарищества на паях, внесшие установленную плату за право посещения биржи. Таким образом, производить свои операции на бирже имели право только три категории:

·       лица, осуществлявшие оптовую торговлю и имевшие промысловое свидетельство 1- го разряда на торговое предприятие;

·       владельцы промышленных предприятий, торговавшие продукцией своих предприятий оптом;

·       скупщики сельскохозяйственных продуктов и животных, имевшие промысловое свидетельство на торговые предприятия 2 -го разряда.

Исполнительным органом Московского биржевого общества являлся Биржевой комитет, который избирался на 3 года в составе председателя и пяти членов. Кроме того, при бирже функционировали комиссии: котировальная, банковская, юридическая, справочная и др. Фондовый и торговый отделы на Московской бирже не разделялись.

В то время как на С.-Петербургской бирже уже совершались сделки с фондами, на Московской их еще не было. В 1847 г. московские маклеры так отозвались на приглашение гоф-маклера доставлять сведения о ценах на акции и денежном курсе: «В Москве банкирских домов, которые постоянно занимались бы курсовыми делами, не находится, а в посылаемых заграничных векселях и прочих расчетах московское купечество сообразует с курсом, означенным в «С.-Петербургской Коммерческой газете»; акций же при Московской бирже не продается и не покупается».

В 1868 г. в С.-Петербурге началась биржевая лихорадка, сопровождавшаяся активизацией неофициальной фондовой торговли. Позднее нечто подобное охватило и Москву. В 1869 г. Биржевому комитету пришлось принимать меры против распространения неофициальной биржевой игры. Потребовалось введение ежедневных котировок и принятие административных мер против игроков, которые первоначально собирались в Чижевском Подворье, а позднее в доме грузинской царевны. В 1873 г. с некоторой долей иронии газета «Русские ведомости» писала: «По примеру Петербурга замутилась и наша неповоротливая Москва: и она поднатужилась, успела было на короткое, правда, время завести у себя также в каком-то трактире фондовую биржу». Именно с этого времени сделки с ценными бумагами стали обычным явлением на Московской бирже.

Из-за неразвитости фондовой торговли Московская биржа находилась в полной зависимости от С.-Петербургской. Освобождение от «рабства» наступило только в 1889 г., когда часы биржевых собраний были перенесены на более раннее время, а курсовые дни со среды и субботы (назначенными еще в 1866 г. как следующие за существовавшими в то время курсовыми днями в С.-Петербурге) — на вторник и пятницу. Такого изменения оказалось достаточно, для того чтобы придать фондовой торговле в Москве более самостоятельный характер.

В 1891 г. выборные Московской биржи приняли «Правила для сделок по покупке и продаже ценных бумаг, золота, серебра, таможенных купонов и иностранных переводных векселей».

И сегодня интересны извлечения из этих правил. Так, в п. 8 раздела I этих типовых правил говорилось буквально следующее: «Условия о срочных сделках, а именно курс, срок и способ расчета, излагались в торговой маклерской записке, составленной и подписанной маклером в двух экземплярах и утвержденной подписями продавца в том, что он продал, и покупателя в том, что он купил, на условиях, изложенных в записке. По исполнении сделки записки эти взаимно возвращаются».

В п. 5 раздела II таким образом определялось право на дивиденды и проценты по срочным сделкам: «Со времени заключения сделки с акциями купон на получение дивиденда принадлежал покупателю; равным образом ему принадлежало и право на получение акций нового выпуска. При этом при срочных сделках с процентными бумагами проценты насчитывали в пользу продавца по день сдачи бумаг»[1, стр. 13].

Есть и еще несколько интересных положений, не потерявших актуальность и для современных фондовых бирж. Они касаются того, что сегодня мы называем депозитарно-клиринговой деятельностью. Порядок сдачи проданных бумаг определялся так: «Проданные процентные и дивидендные бумаги должны были быть сданы в неповрежденном виде и годными к обращению с подписанным счетом, в котором должна была быть обозначена фамилия маклера, через посредство которого совершена сделка, или лица, по поручению которого сдаются бумаги. При сдаче бумаг продавец имел право доставить бумаги в листах всякого достоинства...

При сдаче именных бумаг только последняя передаточная надпись могла быть бланковая. Сопровождающее бумаги объявление о передаче (трансферт) должно заключать в себе: наименование бумаг, номера их и подпись владельца. Если акции или паи значились по книгам правления не на имя продавца, а на имя постоянного лица или учреждения и сопровождались передаточным объявлением или имели бланковую надпись последнего, продавец обязан в счет, при котором он сдавал бумаги, перечислить номера их. В таких случаях продавец отвечает перед покупателем за правильность объявления или передаточной надписи, но ответственность эта прекращалась, если покупатель не заявил никакой претензии в течение 30 дней после принятия бумаг. Гербовый сбор по трансферту должен был падать на продавца».

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5