(p.111)

It chanced on one of these rambles that their way led them down a by-street in a busy quarter of London. The street was small and what is called quiet, but it drove a thriving trade on the week-days. The inhabitants were all doing well, it seemed, and all emulously hoping to do better still, and laying out the surplus of their gains in coquetry; so that the shop fronts stood along that thoroughfare with an air of invitation, like rows of smiling sales-women. Even on Sunday, when it veiled its more florid charms and lay comparatively empty of passage, the street shone out in contrast to its dingy neighbourhood, like a fire in a forest; and with its freshly-painted shutters, well-polished brasses, and general cleanliness and gaiety of note, instantly caught and pleased the eye of the passenger.

(p. 113)

“ Well, it was this way, “ returned Mr.Enfield : “ I was coming home from some place at the end of the world, about three o'clock of a black winter morning, and my way lay through a part of town where there was literally nothing to be seen but lamps. Street after street, and all the folks asleep- street after street, all lighted up as if for a procession, and all as empty as church- till at last I got into that state of mind when a man listens and listens and begins to long for the sight of a policeman. All at once, I saw two figures: one a little man who was stumping along eastward at a good walk, and the other a girl of maybe eight or ten who was running as hard as she was able down a cross street. Well, sir, enough at the corner; and then came the horrible part of the thing; for the man trampled calmly over the child's body and left her screaming on the ground. It sounds nothing to hear, but it was hellish to see. It wasn't like a man; it was like some damned Juggernaut. I gave a view halloa, took to my heels, collared my gentleman, and brought him back to where there was already quite a group about the screaming child. He was perfectly cool and made no resistance, but gave me one look, so ugly that it brought out the sweat on me like running. The people who had turned out were the girl's own family and pretty soon the doctor, for whom she had been sent, put in his appearance. Well, the child was not much the worse, more frightened, according to the Sawbones; and there you might have supposed would be an end to it. But there was one curious circumstance. I had taken a loathing to my gentleman at first sight.

(p.160)

As Bradshaw left, the lawyer looked at his watch. “ And now, Poole, let us to ours”, he said; and taking the poker under his arm, he led the way into the yard. The scud had banked over the moon, and it was now quite dark. The wind, which only broke in puffs and draughts into that deep well of buildings, tossed the light of the candle to and fro about their steps, until they came into the shelter of the theatre, where they sat down silently to wait. London hummed solemnly all around; but nearer at hand, the stillness was only broken by the sound of a footfall moving to and fro along the cabinet floor.

“So it will walk all day, sir,” whispered Poole; “ aye, and the better part of the night. Only when a new sample comes from the chemist, there's a bit of a break. Ah, it's an ill conscience that's such an enemy to rest! Ah, sir, there's blood foully shed in every step of it! But hark again, a little closer- put your heart in your ears, Mr. Utterson, and tell me, is that the doctor's foot?”.

(p.130-131)

“ My good Utterson”, said the doctor, “ this is very good of you, this is downright good of you, and I cannot find words to thank you in. I believe you fully; I would trust you before any man alive, aye, before myself, if I could make the choice; but indeed it isn't what you fancy; it is not so bad as that; and just to put your good heart at rest, I will tell you one thing: the moment I choose, I can be rid of Mr. Hyde. I give you my hand upon that; and I thank you again and again; and I will just add one little word, Utterson, that I'm sure you'll take in good part: this is a private matter, and I beg of you to let it sleep”.

Utterson reflected a little, looking in the fire.

“ I have no doubt you are perfectly right,” he said at last, getting to his feet.

(p138-139)

“ And now,” said Mr. Utterson, as soon as Poole had left them, “ you have heard the news?”

The doctor shuddered. “ They were crying in the square,” he said. “ I heard them in my dining- room.”

“ One word,” said the lawyer. “ Carew was my client, but so are you; and I want to know what I am doing. You have not been mad enough to hide this fellow?”

“ Utterson, I swear to God”, cried the doctor, “ I swear to God I will never set eyes on him again. I bind my honour to you that I am done with him in this world. It is all at an end. And indeed he does not want my help; you do not know him as I do; he is safe, he is quite safe; mark my words, he will never more be heart of.”

(p151-155)

Mr. Utterson was sitting by his fireside one evening after dinner, when he was surprised to receive a visit from Poole.

“ Bless me, Poole, what brings you here?” he cried; and then, taking a second look at him, “ What ails you?” he added; “ is the doctor ill?”

“ Mr. Utterson,” said the man “ there is something wrong.”

“ Take a seat, and here is a glass of wine for you,” said the lawyer. “ Now, take your time, and tell me plainly what you want.”

“ You know the doctor's ways, sir,” replied Poole, “ and how he shuts himself up. Well, he's shut up again in the cabinet; and I don't like it, sir- I wish I may die if I like it. Mr. Utterson, sir, I'm afraid.”

“ Now, my good man,” said the lawyer, “ be explicit. What are you afraid of?”

“ I've been afraid for about a week,” returned Poole, doggedly disregarding the question; “ and I can bear it no more.”

The man's appearance amply bore out his words; his manner was altered for the worse: and except for the moment when he had first announced his terror, he had not once looked the lawyer in the face. Even now, he sat with the glass of wine untasted on his knee, and his eyes directed to a corner of the floor. “ I can bear it more ,” he repeated.

“ Come,” said the lawyer, “ I see you have some good reason, Poole; I see there is something seriously amiss. Try to tell me what it is.”

“ I think there's been foul play,” said Poole hoarsely.

“ Foul play” cried the lawyer, a good deal frightened, and rather inclined to be irritated in consequence. “ What foul play? What does the man mean?”

“ I daren't say, sir,” was the answer; “ but will you come along with me and see for yourself?”

Mr. Utterson's only answer was to rise and get his hat and greatcoat; but he observed with wonder the greatness of the relief that appeared upon the butler's face, and perhaps with no less, that the wine was still untasted when he set it down to follow.

It was a wild, cold, seasonable night of March, with a pale moon, lying on her back as though the wind had tilted her.The wind made talking difficult, and flecked the blood into the face. It seemed to have swept the streets unusually bare of passengers, besides; for Mr.Utterson thought he had never seen that part of London so deserted. He could have wished it otherwise; never in his life had he been conscious of so sharp a wish to see and touch his fellow-creatures; for, struggle as he might, there was borne in upon his mind a crushing anticipation of calamity. The square, when they got there, was all full of wind and dust, and the thin trees in the garden were lashing themselves along the railing. Poole, who had kept all the way a pace or two ahead, now pulled up in the middle of the pavement, and in spite of the biting weather, took off his hat and mopped his brow with a red pocket-handkerchief. But for all the hurry of his coming, these were not the dews of exertion that he wiped away, but the moisture of some strangling anguish; for his face was white, and his voice, when he spoke, harsh and broken.

“ Well, sir,” he said,” here we are, and God grant there be nothing wrong.”

“ Amen, Poole,” said the lawyer.

Thereupon the servant knocked in a vary guarded manner; the door was opened on the chain; and a voice asked from within, “ Is that you, Poole?”

“ It's all right,” said Poole. “ Open the door.”

The hall, when they entered it, was brightly lighted up; the fire was built high; and about the hearth the whole of the servants, men and women, stood huddled together like a flock of sheep. At the sight of Mr. Utterson, the housemaid broke into hysterical whimpering; and the cook, crying out, “ Bless God. It's Mr.Utterson”, ran forward as if to take him in her arms.

“ What, what. Are you all here?” said the lawyer, peevishly. “ Very irregular, very unseemly; your master would be far from pleased.”

“ They're all afraid”' said Poole.

Blank silence followed, no one protesting; only the maid lifted up her voice, and now wept loudly.

“ Hold your tongue” Poole said to her, with a ferocity of accent that testified to his own jangled nerves; and indeed when the girl had so suddenly raised the note of her lamentation, they had all started and turned towards the inner door with faces of dreadful expectation. “And now”, continued the butler, addressing the knife-boy, “ reach me a candle, and we'll get this through hands at once”. And then he begged Mr.Utterson to follow him, and led the way to the back garden.

“ Now, sir,” said he, “ you come as gently as you can. I want you to hear, and I don't want you to be heard. And see here, sir, if by any chance he was to ask you in, don't go.”

Mr. Utterson's nerves, at this unlooked-for termination, gave a jerk that nearly threw him from his balance; but he re-collected his courage, and followed the butler into the laboratory building and through the surgical theatre with its lumber of crates and bottles, to the foot of the stair. Here Poole motioned him to stand on one side and listen; while he himself, setting down the candle and making a great and obvious call on his resolution, mounted the steps, and knocked with a somewhat uncertain hand on the red baize of the cabinet door.

“ Mr. Utterson, sir, asking to see you,” he called; and even as he did so, once more violently signed to the lawyer to give ear.

A voice answered from within: “ Tell him I cannot see any one,” it said, complainingly. “ Thank you, sir,” said Poole, with a note of something like triumph in his voice; and taking up his candle, he led Mr. Utterson back across the yard and into the great kitchen, where the fire was out and the beetles were leaping on the floor. “ Sir,” he said, looking Mr. Utterson in the eyes,” was that my master's voice?”

“ It seems much changed,” replied the lawyer, vary pale, but giving look for look.” Changed? Well, yes, I think so,” said the butler. “ Have I been twenty years in this man's house to be deceived about his voice? No, sir; master's made away with; he was made away with eight days ago, when we heard him cry out upon the name of God; and who's in there instead of him, and why it stays there, is a thing that cries to Heaven, Mr.Utterson.”

“ This is a very strange tale, Poole; this is rather a wild tale, my man,” said Mr. Utterson, biting his finger. “ Suppose it were as you suppose, supposing Dr.Jekyll to have been- well, murdered, what could induce the murderer to stay? That won't hold water; it doesn't commend itself to reason.”

Приложение 2.

Питер Пен.

( стр.46)

Действительно, иногда он возвращался и не помнил их, по крайней мере помнил, но очень плохо. Венди знала об этом.Он узнавал их только тогда,когда уже собирался поздороваться с ними; однажды ей даже пришлось напомнить ему свое имя.

«Я - Венди», - сказала она взволнованно. Он очень сожалел об этом. «Венди»,- прошептал он,- « когда ты видишь, что я не узнаю тебя, ты просто продолжай говорить- « Я - Венди», и я все вспомню».

( стр.52)

Первым шел Болтун, не самый храбрый, но самый невезучий из всей доблестной команды. Он реже чем другие, попадал различные истории, т.к. самое важное случалось, стоило ему отлучится на минуту; например, уходил собирать дрова, а к моменту возвращения все уже отмывали руки от пролитой крови. Подобное невезенье придавало выражению лица Болтуна легкую сентиментальность, которая не портила , а скорее улучшала его характер, таким образом он был самым спокойным из ребят. Бедный добрый Болтун, сегодня вечером тебя ожидает опасность. Будь осмотрительным, соглашаясь на приключение , которое тебе предложат. Если ты дашь согласие, то будешь очень сожалеть об этом. Болтун, фея - Динь, которая затеяла опасное делишко, в поисках орудия. Думаю она считает тебя самым доверчивым из мальчиков. Опасайся фею Динь!

(стр.160)

Это было не все, что делал Питер, чтобы получить хорошее завещание своих могущественных старых друзей. Вы должны знать, что Соломон не намеревался оставаться у власти всю свою жизнь. Он с нетерпением ждал ухода со своей должности, посвящая молодые годы своей бодрой старости и в течение нескольких лет спокойно откладывал деньги на черный день. Когда его чулок был полон, Соломон пересчитал все содержимое и решил, что ему пора на пенсию. А сейчас Питер вручил ему фунт стерлингов. Он разрезал свою банкноту острой палкой.

После этого случая Соломон остался другом Питера навеки и посовещавшись, они созвали собрание дроздов. Сейчас вы поймете, почему только дрозды были приглашены.

Странная история доктора Джекиля и мистера Хайда.

(стр.110)

Адвокат мистер Аттерсон был человеком суровым, чье лицо никогда не освещалось улыбкой; холодный, жадный и малообщительный человек; бесчувственный, сухой ,скучный и угрюмый , но в некоторой степени привлекательный. В веселых компаниях, когда вино приходилось ему по вкусу, что-то похожее на человечность мелькало в его глазах. Это было что-то настоящее, что не проявлялась в его разговоре и выражалась не только в этих безмолвных символах на лице, особенно после обеда, чаще это доброта выражалась в очень важных поступках. Он сурово относился к самому себе; пил джин в одиночестве, чтобы отвыкнуть от вина; и хотя он любил театр, в течении 20 лет не переступил порога ни одного театра. Он снисходительно относился к другим, иногда с завистью удивлялся силе духа людей и в неудачах был готов скорее помочь , чем осудить.

« Я склоняюсь к ереси Каина»,- говорил обычно Аттерсон, « я позволяю своему брату пойти ко всем чертям так, как он этого хочет.

(стр.111)

Дорога привела их к тихой улочке в деловом квартале Лондона.

Улица была небольшой , и что называется очень спокойной, но по выходным дням там велась оживленная торговля. Казалось все жители этой улицы жили хорошо и в дальнейшем надеялись на лучшее и откладывали избыток заработка на благоустройство своих лавок; и магазины, расположенные вдоль оживленной улицы, выглядели гостеприимными, как ряды улыбающихся продавщиц. Даже в воскресенье, когда лавки были закрыты и не были столь привлекательными, эта улица светилась, на фоне мрачной окрестности, подобно огню в лесу. На этой улице с заново выкрашенными ставнями, отполированной металлической отделкой, всегда присутствовали чистота и веселье. Такая обстановка постоянно радовала глаз прохожего.

( стр.113)

« Вот, это именно та дорога», - сказал мистер Энфилд, « издалека я возвращался домой, темной зимней ночью, около 3-х часов. Мой путь пролегал по городу, где ничего не было видно, кроме фонарей. Улица за улицей, на улицах безлюдно , все освещалось, как будто в ожидании процессии, и было так пусто, как в церкви- наконец-то я впал в состояние, когда человек прислушиваться к тишине и начинает глазами искать полицейского. Внезапно я увидел 2 человеческие фигуры: маленького человечка, который быстро шел по восточной стороне города, и девочку- 8-9 лет, которая бежала вниз по улице, так быстро как только могла. Таким образом, сэр, на углу улиц они столкнулись, и тут-то произошло самое ужасное: мужчина спокойно наступил на упавшую девочку и пошел дальше, не обращая внимания на ее пронзительные крики. Передать словами это невозможно, на это страшно было смотреть. Мужчина был больше похож на чудовище, чем на человека. Я закричал и быстро побежал за этим человеком и схватив его за воротник, привел его к плачущему ребенку, которого уже окружала толпа людей. Он был абсолютно спокоен и даже не сопротивлялся, но стоило ему посмотреть на меня, как этот отвратительный взгляд заставил меня покрыться холодным потом, как бывало после физической нагрузки. Люди, которые пришли , были родственниками девочки. Вскоре пришел доктор, за которым и посылали бедную девочку. Ребенок был не столько не здоров, сколько напуган, по мнению очевидцев. И на этом можно предположить, что все закончилось. Но было еще одно любопытное обстоятельство. Я почувствовал презрение к этому человеку с первого взгляда.

(стр.160)

Как только Брэдшоу ушел, адвокат взглянул на свои часы.

«А теперь, Пул, давай приступим к вашему делу»,- сказал он; он взял кочергу под руку и направился во двор.

Облако скрыло месяц и на улице стояла абсолютная темнота. Ветер, который дул порывами и налетал на колодец из зданий, задувал пламя свечи и гудел под ногами, пока они не укрылись в лаборатории, где они молча сидели и ждали. Вокруг Лондон гордо и торжественно молчал, вблизи тишина была нарушена звуком шагов человека, ходившего по кабинету.

« И так он будет ходить там весь день»,- прошептал Пул, - « и даже большую часть ночи и только когда приносят новую смесь из лаборатории, тогда шум утихает.

О, нечистая совесть, не дает покоя! О, сэр, за каждым этим шагом пролита кровь. Но опять, внимательно прислушайтесь мистер Утерсон и скажите мне, похоже ли это на шаги доктора?»

(стр.130-131)

«Мой милый Аттерсон»,- сказал доктор,-« это очень хороший поступок с вашей стороны, это действительно хорошо, я не могу подобрать слов, чтобы отблагодарить вас. Я абсолютно доверяю вам. Я бы и доверял вам больше чем другим и даже больше, чем самому себе, если бы я мог сделать выбор; но в самом деле, все не так, как вы думаете; все не так уж плохо; только послушайте, что я расскажу вам: в момент когда я определюсь, я смогу избавиться от Хайда. Я обещаю вам и я благодарю вас снова и снова; и добавлю одно только слово, Аттерсон, я уверен, вы правильно поймете:: это мое личное дело , я умоляю вас, оставить это в покое. Аттерсон задумался на минуту, вглядываясь в огонь.

« Без сомнений, вы абсолютно правы»,- сказал он, наконец, и встал.

(стр.138-139)

« А сейчас », - сказал мистер Аттерсон, как только Пул покинул их, - « ты знаешь новости?

Доктор вздрогнул. « Об этом кричали на улице»,- сказал он,- «я услышал их в столовой».

«Одно слово»,- сказал адвокат,- «Карэу был моим клиентом, как и вы. И я хочу знать, на что я иду. Ты не похож на сумасшедшего, чтобы скрывать моего друга, ведь правда?»

«Аттерсон, клянусь богом»,- закричал доктор,- « клянусь богом, я никогда и не взгляну на него больше. Со всем уважением к вам говорю, что покончил с ним на этом белом свете. Все закончено. И на самом деле, он не нуждается в моей помощи; ты не знаешь этого человека так, как знаю его я; он в безопасности, в полной безопасности; попомни мои слова, никто больше и не услышит о нем.»

(стр.151-155)

Однажды вечером, после ужина мистер Аттерсон сидел возле камина, вдруг внезапный визит Пула удивил его.

« О, боже, Пул, что принесло тебя сюда?»- закричал он, взглянув на него,-« зачем пришел?», -добавил Аттерсон,- « доктор заболел?»

« Мистер Аттерсон»- сказал Пуль,- « здесь что-то не то».

«Присядь и выпей стакан вина».- сказал адвокат.-« А сейчас, потрать свое время и объясни мне подробно, что ты хочешь.»

« Вы знаете, чем занимается доктор»,- заговорил Пул,- « знаете как он закрывал сам себя. Так вот он снова заперся в кабинете; и мне не нравится это, сэр,- скорее я умру, чем мне это понравится. Мистер Аттерсон, я боюсь».

« А сейчас, мой любезный»,- сказал адвокат,- «постарайся выражаться ясней. Чего именно ты боишься?»

« Это беспокоит меня уже неделю»,- ответил Пул, игнорируя вопрос Утерсон,.- « и я больше не могу это терпеть»

Внешний вид Пула дополняли его слова; его вид ухудшался, пока он говорил о своем страхе, он ни разу не взглянул на адвоката. Даже сейчас он сел в кресло, поставив нетронутый стакан вина на колени, и уставился на пол.

« Я больше не могу терпеть это»,- повторил он,-« Пуль, я чувствую, что что-то очень важное ты утаиваешь. Попытайся рассказать мне обо всем».

« Думаю это была плохая игра»,- громко сказал Пул.

« Плохая игра?»- закричал адвокат напугано и почти раздраженно,-« какая именно игра? Что ты имеешь в виду?»

« Я не осмеливаюсь сказать вам об этом»,- последовал ответ; « Но давайте пройдем со мной и вы сами все увидите».

Вместо ответа мистер Аттерсон только встал и одел свою шляпу и плащ. Изменения на лице дворецкого не меньше удивили его, чем не отпитый стакан вина, который Пул поставил на стол, когда собрался идти.

Стояла дикая, холодная мартовская ночь, с бледной луной на небе , перевернутой как будто из-за ветра, который мешал беседе ; у него покраснело лицо. Казалось на улице смело всех прохожих; помимо этого, мистер Утерсон думал, что он никогда раньше не видел эту часть Лондона такой пустынной. Он хотел бы чтобы все было наоборот; никогда в его жизни у него не было такого сильного желания увидеть и дотронутся до человека, себе подобного; стараясь не думать о плохом, в подсознании у него родилось предчувствие беды. Когда они пришли на площадь ,то там было ветрено и пыльно и чахлые деревья, растущие в саду, хлестали друг друга вдоль ограды. Пул, который все время шел на шаг или два вперед и, встал на середину тротуара, и не смотря на суровую погоду, снял шляпу и протер лоб красным носовым платком. Не смотря на то, что он спешил, это были не капли от усталости, которые он вытирал, а какие-то осадки душещипательной муки; его лицо было бледным, а голос суровым и прирывистым.

« Так, сэр », - сказал он,- « вот мы и на месте, и бог не допустит ничего плохого.

« Аминь, Пул»- сказал адвокат.

Слуга с осторожностью постучался в дверь и она открылась на расстояние цепи; чей-то голос сквозь щель спросил: «Это вы, Пул?»

« Все в порядке»,- сказал Пуль.-«Открывайте дверь».

Когда они вошли внутрь, зал был ярко освещен; в камине горел огонь; а возле него толпились слуги, мужчины и женщины, подобно стаду овец. Увидев мистера Аттерсона, горничная впала в истерику, а кухарка вскрикнула: « Слава богу! Это мистер Аттерсон»,- побежала к нему, точно желая обнять его.

«Почему? Почему вы все здесь? » - спросил адвокат раздраженно. « Это очень неприлично. Вашему хозяину это бы не понравилось».

« Они все напуганы», - сказал Пул.

Мертвая тишина наступила, никто не издавал ни звука, только горничная, которая вскрикивала, когда плакала.

«Замолчите», - сказал Пул ей с яростью, его нервы уже не выдерживали этого, и в самом деле когда девушка начала рыдать, рассказывая о жалобах, все боязливо повернулись к внутренней двери.

« А сейчас»,- продолжил дворецкий, обращаясь к своему помощнику- «подай мне свечу и мы наконец покончим с этим». А затем он попросил мистера Аттерсона пойти за ним в сад.

«Сейчас, сэр»,- сказал он-« вы должны идти тихо, как только можно, если ты не хочешь, что- бы тебя услышали. И послушайте, если вдруг он попросит тебя войти внутрь- не входи».

Нервы мистера Утерсона, дали о себе знать и нарушили его внутренний баланс, хотя он старался не показывать; он собрал все свое мужество и пошел за дворецким в здание лаборатории, проходя через лечебную комнату, захламленную ящиками и бутылками, и дошел до лестницы. Тут Пул показал жестом, где нужно остановиться и слушать; в это время он устанавливал свет внизу, одновременно подбадривая себя идти вверх по ступенькам. Он с какой-то растерянностью постучался в кабинет.

« Мистер Аттерсон хочет видеть вас»,- сказал он; и когда он произнес это, он подал знак адвокату прислушаться к тому что он говорит.

Голос ответил: « Скажи ему, что я не могу никого видеть»,- произнес он это очень жалобно.

« Спасибо, сэр»,- сказал Пул,- с триумфальной ноткой в голосе; и прихватив свечу, он повел мистера Аттерсона назад через двор в большую кухню, где горел огонь и искры сыпались на пол.

«Сэр», - сказал он, смотря в глаза мистеру Аттерсона», - «это был голос моего хозяина?»

«Похоже, что он изменился»,- промолвил адвокат, побледнев при этом и посмотрев на Пула.

« Изменился? Да, я согласен», - сказал дворецкий.- «Неужели проработав 20 лет в его доме я не мог узнать его голос? Нет, сэр, хозяин исчез, он пропал еще 8 дней назад, когда хозяин выкрикивал имя господа; и кто теперь там вместо хозяина, и почему он находится там, кто обращается к небесам? Мистер Аттерсон».

« Это очень странный случай, Пул; это скорее дикий случай, дорогой мой,- сказал мистер Аттерсон, покусывая свой палец. - « Думаю это то, что вы предполагаете - доктора Джекиля убили, но что заставляет убийцу оставаться в доме доктора? Это не поддается объяснению!

Список литературы к приложениям.

1. Barrie J.M. “ Peter Pan”//M.: Raduga publishers.1986.

2. Стивенсон. Р.Л. « Избранное» на английском языке.1989.

3. Кунин А. В. Англо-русский фразеологический словарь,.// М.: Русский язык медиа 2004.

4. Мюллер В. К. Англо-русский словарь. Современная редакция. М.: - « ЮНВЕС».- 2004- 768с.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5