Теперь рассмотрим другой вид оружия. Шпага, палаш, сабля родственны по своей сути и расходятся лишь в деталях. Шпага и па-лаш -- оружие с прямым клинком разной длины, однолезвенные или обоюдоострые, шириной от 3 до 5 см. Применялись для ко-лющих или рубящих ударов. Сабля имела изогнутый, однолезвенный клинок. Петров-ская пехота вооружалась укороченным вари-антом шпаги -- пехотным (с 1708 года). В ка-валерии присутствовали все виды рубяще-колющего оружия. На вооружении драгуна имелась укороченная фузея со штыком, пара пистолетов, палаш. В отношении холодного оружия регламентации не было. Создаю-щиеся один за другим драгунские полки тре-бовали тысячи единиц. В дело шло все -- ста-рые запасы, трофеи, новенькие клинки отече-ственного производства и покупаемые за гра-ницей.

В конном строю применялась тактика, го-дами выработанная воинами, о ней упоми-налось выше. Особенность данного пе-риода заключалась в том, что кавалерий-ское сражение уже велось с использова-нием огнестрельного оружия, тактических новшеств и обучение конному бою стало намного разнообразнее. Широко использо-вались деревянные тренажеры с глаголем и подвесной «башкой» (плетеный мяч, на-полненный землей). Кавалеристов учили быть гибкими, развивать торс для максимального вращения в седле, многим другим упражнениям, именуемым вольтижировкой. Для успешного владения клинком необхо-димы были отлично развитая кисть и плечо. И упражнения, конечно, предусматривали их развитие. Система боя подразделялась на удары с уколами и парирование с дальней-шим переходом на поражение противника. Действие клинком при рубящих ударах шло «от плеч», «из-под локтя», «из-за головы», «от боков». Парирование -- на прикрытие го-ловы, плеч, боков, ног и на отвод уколов, на-правленных в различные части тела. Неотъ-емлемой частью пешего боя были уклонения, прогибы, стремительные передвижения, удары головой, ногой, перехваты руками... Даже в обмундировании и экипировке драгун присутствовали элементы для более удобного ведения рукопашной. Например, полы каф-тана они часто подворачивали за пояс, по-казачьи, вставляли в треуголку железные обручи-каскеты для предохранения головы и т.д.

Большое значение в боевом фехтовании играла гарда -- чашевидное или дужкообразное прикрытие кисти руки. Выполняла она не только защитные функции. Нередко бойцы применяли ее для нанесения ударов, специ-альными гардовыми крючками и «усами» производили «захваты» и обезоруживали противника.

Рекрутам -- вчерашним крестьянам прихо-дилось туго от постоянных экзерциций с тя-желыми клинками. Война шла полным хо-дом, и долгого времени на обучение не отво-дилось. Усвоив азы драгунского боя, они по-сылались на передовую, и там уже, в стычках и сражениях с неприятелем познавали в со-вершенстве «военную науку». Часто первые схватки заканчивались для новоявленных драгун трагически... Но те, кто выходил жи-вым из ада рубки, в дальнейшем становились опытными воинами. Во все времена счита-лось, что практика натурального боя более всего способствует достижению военного ма-стерства.

Непревзойденными конными бойцами были казаки -- род легкой кавалерии, входив-ший в состав иррегулярных формирований русской армии начиная со времен Петра. Ка-заки были вооружены ружьями-самопалами, пистолетами, пиками и саблями (позднее шашками). Приученные с детства к боевой жизни, они были настоящими виртуозами во владении оружием. Казачья пика употребля-лась «двуконечно»: наконечник -- для укола и тупой конец -- для удара.

ДРАГУНЫ.

Нарвскии разгром 1700 года явственно высве-тил недостатки, присущие поместной дво-рянской кавалерии,-- низкую боевую подго-товку, неукомплектованность, пренебреже-ние дисциплиной. Петр прекрасно понимал, что без современной мобильной и хорошо вооруженной конницы одолеть шведов будет невозможно. И на протяжении 1701 года, беря за пример опять же союзную саксонскую армию, в России создали 12 драгунских пол-ков, помимо двух уже имевшихся (их сфор-мировали зимой 1699 года под началом опыт-ных немецких офицеров Гулица и Шневенца).

То, что выбор пал именно на драгунские подразделения, конечно же, не случайно. К началу XVIII столетия «конные пехотинцы», как называли их современники за умение сражаться верхом и в пешем строю, достигли своего расцвета. Вначале (в соответствии с давней традицией) новые полки именовали по фамилиям командиров. И лишь в 1708 году название части стало обозначать место ее комплектования.

Обычно полк состоял из 5 эскадронов, в каждый из которых входило по 2 роты. В по-следней числилось 92 рядовых солдата, 8 ун-теров (4 капрала, каптенармус, фурьер -- носитель ротного значка, вахмистр и подпра-порщик -- старшина), 3 офицера. Итого в укомплектованном полку находилось 1328 военнослужащих, а также 1300 лошадей (1000 строевых и 300 упряжных). Социаль-ный состав оказался довольно пестрым. Много (в том числе -- среди рядовых) было дворян -- сказывалась унаследованная от дедов традиция престижности службы в кавале-рии. Брали также вольных и «охочих» парней и мужиков от 25 до 40 лет, не чурались и да-точных, которых забирали в армию пожиз-ненно. Немало бывших поселенных и кормо-вых (то есть служивших за жалованье -- «корм») драгун перешли в новые полки и освоили новые навыки Для «улучшения по-роды лошадей» царь распорядился создать новые конные заводы -- в Казанской, Азов-ской и Киевской губерниях. В северные обла-сти перевезли несколько эстляндских тяже-ловозов-клепперов -- для разведения мест-ных пород для транспортировки орудий, обоза и т.п.

Петровские драгуны мало отличались от фузелеров-пехотинцев, но были обуты в высокие сапоги-ботфорты с клапанами и шпорами, а в портупеях у них вместо коротких пехотных шпаг грозно красовались длинные кавалерийские палаши. Вместо пехотной патронной сумы носилась небольшая сумочка-лядунка на узкой перевязи, куда вмещалась дюжина патронов. Фузея цеплялась за крюк на широкой перевязи - пенталере, а ствол вставлялся в бушмат -- специальный неболь-шой чехол, крепившийся у седла. В кобурах-ольстрах, прикрепленных к передней части седла, находились кавалерийские кремневые пистолеты. От дождя и влаги они прикрыва-лись суконными мешками-чушками и затяги-вались шнурком. Обычно у драгун имелись 1 -- 2 пистолета. Поскольку оружия (особенно на первом этапе войны) остро не хватало, у драгун нередко встречались «нештатные» стрелецкие пищали, сабли, иностранные клинки с причудливыми витыми гардами и даже пехотные протазаны и алебарды. Офи-церы не носили ни нагрудных знаков, ни трехцветных шарфов. Для большинства из них даже золотой галун являлся роскошью, и, как правило, им обшивались треуголка, пор-тупея, перевязь лядунки, краги перчаток. От желания и возможностей каждого шло ис-пользование и других форм отличия: шляп-ный плюмаж, дорогое сукно мундира, богатая амуниция, позолоченные шпоры и конская сбруя. Своеобразным фронтовым шиком у драгунских офицеров было ношение трофей-ного нагрудного знака -- горжета со спилен-ными вензелями Карла XII. Подобное нару-шение формы даже приветствовалось коман-дованием, так как свидетельствовало о лич-ной доблести и отваге обладателя. К1707 году относится попытка Петра сформировать пер-вые в России части легкой регулярной кавалерии. Наилучший образец -- подразделения венгерских гусар -- царь повидал во времена поездки по Европе в 1697 - 1698 годах. Да и знакомство с легендарным князем Ракоци и его воинами-куруцами не прошло для наших военачальников бесследно. Отряд в 300 са-бель при 8 офицерах собрал русский офицер, серб по происхождению Апостол Кичич. В него входили в основном жители придунайской местности -- валахи, трансильванцы, венгры и сербы. В Прутском походе легкая ка-валерия ничем себя не проявила, зато все на-блюдатели отметили низкую дисциплину куруцей. Поэтому Петр решился на их расфор-мирование, оставив лишь неполную роту сербских гусар, служивших новому отечеству не за страх, а за совесть. С успехом заменяла в ряде случаев будущих гусар и улан иррегуляр-ная конница. На некоторых этапах Северной войны ее численность достигала 120 тысяч. Лучше других организовали свое воинство украинские казаки, выставлявшие в случае необходимости 10 полноценных и хорошо вооруженных полков. Практически во всех кампаниях участвовали и донские, яицкие, волжские, терские и гребенские казаки. Кроме них, в непривычных условиях с успе-хом сражались подразделения калмыков и башкир, нередко наводивших на неприятеля ужас своими лихими беспощадными ата-ками.

АРТИЛЛЕРИЯ.

Малолетнему Петру его отец Алексей Михай-лович незадолго до смерти подарил миниа-тюрную пушку калибром в 1/2 гривны (27 мм) и весом 9 кг, которая позже стала одной из любимых игрушек царевича. В 1684 году эта пушка участвовала в «боях» за потешную зем-ляную крепость Пресбург. В составе Преобра-женского полка была сформирована бомбардирская рота, которая и стала родоначальни-цей петровской полевой артиллерии. Сам Петр «служил» бомбардиром в этой роте.

Бомбардирская рота участвовала в обоих Азовских походах. В ходе второго из них, в 1696 году, под Азов было доставлено 260 осад-ных и полковых орудий, не считая судовых пушек.

18 июня 1698 года четыре залпа из 25 пушек, которыми командовал полковник де Граге, обратили в бегство четыре мятежных стрелец-ких полка у Воскресенского монастыря (вблизи Нового Иерусалима).

В большом количестве заказывались за гра-ницей и артиллерийские орудия. Так, напри-мер, в январе 1698 года было заказано в Лю-беке 30 пушек, 12 гаубиц и 24 мортиры. Инте-ресно, что самым крупным поставщиком ар-тиллерии была Швеция. Карл XII подарил Петру 300 пушек, которые прибыли в Россию летом 1697 года. Среди них было 150 3-фунто-вых (фн) пушек весом 25 -- 28 пудов и 150 3,5-фн пушек весом 36 -- 41 пуд. Через новгород-ского воеводу Апраксина был сделан заказ на

280 чугунных пушек лучшему стокголь-мскому литейщику Эренкрейцу, из которых не менее 100 были доставлены в 1699 году в Новгород.

Ряд изменений Петр произвел и в управле-нии артиллерией. 19 мая 1700 года Пушкар-ский приказ был преобразован в Приказ ар-тиллерии, во главе нового приказа был по-ставлен царевич Имеретинский Александр Арчилович, который стал первым генерал-фельдцейхмейстером.

Осадная артиллерия русских на первом этапе Северной войны в основном состояла из старых орудий. Так, крупнейшие осадные пушки (40-фн пищали) «Лев» и «Медведь» отлили еще в 1590 году при царе Федоре Иоанновиче. Орудия были самых разнооб-разных систем и калибров. Пушки (пищали) были в 40,29,24,20,18,17,15,10 фунтов и т.д., гаубицы 1-пудовые, мортиры 2- и 3-пудовые. Тяжелые пищали были «штучного» изготов-ления и имели имена собственные: «Сви-ток» -- 40 фн, «Соропея» -- 28 фн, «Барс» -- 17 фн, было два «Соловья» в 20 и в 15 фн и т.д. Собранные к этим орудиям 44 000 снаря-дов даже невозможно было подогнать под все эти калибры.

Полковая артиллерия в отличие же от осад-ной была вполне современной. Под Нарвой было 50 (по другим сведениям -- 64) полко-вых пушек калибра около 3 фн. Лафеты многих орудий были ветхими и разрушались по-сле 3 -- 4 выстрелов «понеже все было старо и неисправно», писал Петр в своем дневнике.

По шведским данным после Нарвского раз-грома было захвачено 177 русских орудий, а по нашим данным -- 145. Удалось спасти только 14 орудий, бывших при Преображен-ском и Семеновском полках. В плен попал и генерал-фельдцейхмейстер Александр Арчилович.

Однако вопреки мнению большинства историков Петр после Нарвы не остался без артиллерии. Простой арифметический рас-чет показывает, что у него одних новых поле-вых шведских пушек осталось не менее 350 против 50 полковых пушек, потерянных под Нарвой. Да и знаменитый Петровский указ о снятии части колоколов в монастырях и горо-дах в значительной мере был следствием па-ники. С особым рвением стал снимать коло-кола думный дьяк Андрей Виниус, который заведовал Сибирским приказом, а после На-рвы еще получил звание «Надзирателя артил-лерии». Виниус предложил Петру даже снять медную кровлю с царских дворцов, а их по-крыть «добрым луженым железом, будет красовито и прочно». За первую половину 1701 года в Москву навезли около 90 000 пудов ко-локольной меди, а за весь 1701 год израсходо-вали всего 8000 пудов. Дело было не только в нерадении -- из колокольной меди лить пушки без добавок нельзя, а добавок-то и не хватало (здесь, как и в документах того времени, пушки именуются медными, факти-чески же в петровские времена пушки лились из артиллерийского металла: 100 частей меди и 12 частей олова). Впрочем, и нерадения хва-тало. Виниус писал Петру «пущая остановка, Государь, от пьянства мастеров, которых ни лаской, ни битьем от той страсти отучить не-возможно».

Позже, в связи с перемещением правитель-ственных учреждений в Петербург, Приказ артиллерии разделился на две части. Москов-ская часть продолжала называться Артилле-рийским Приказом и в 1720 году была переи-менована в Артиллерийскую канцелярию, а в 1722 году - в Артиллерийскую «кантору». Пе-тербургская часть переименована была также в Артиллерийскую канцелярию, преобразо-ванную в 1722 году в Главную артиллерий-скую канцелярию.

Петр систематически издавал указы, направ-ленные на введение единообразия в артилле-рии. Например, в 1716 году Петр издал указ о размерах артиллерийских орудий, в частности, 30-фн орудия должны были быть длиной в 18 клб, 24-фн - в 19 клб, 18-фн - в 20 клб, 12-фн - в 21 клб, 8-, 6- и 4-фн -- в 22 клб.

17 января 1724 года Петр ввел «ГОСТ» на пу-шечный порох: 3 золотника (12,8 г) пороха должны выбрасываться из пробной мортирки на расстояние не менее 73 футов (22,2 м).

Но, несмотря на все грозные указы Петра, стандартизации в русской артиллерии достиг-нуть так и не удалось. Так, вес 24-фн медных пушек, отлитых в 1701 году, колебался от 111 до 233 пудов, то есть в два с лишним раза, а 12-фн медных пушек -- от 107 до 178 пудов. Диа-метры дульных отверстий орудий одного ка-либра в фунтах могли отличаться на несколько миллиметров.

Страницы: 1, 2, 3