Если смотреть на Дискобола, как «на опыт формальной конструкции»[[66]], покажется совершенно естественным, что в лице нет выражения, соответствующего изображенному действию. «Идеально правильные черты, выражающие безмятежное спокойствие»[[67]]. Весьма показательно, что гипсовый слепок с головы Lancelotti до его отожествления с этим типом, принимался за голову спокойно стоящей фигуры[[68]]. Нельзя утверждать, что отвлеченный характер головы выдержан художником преднамеренно, так как в эпоху Мирона, и Мирон сам, были в состоянии передать в чертах лица душевное волнение. В данном случае, «индивидуализация выражения головы не соответствует общему тону отвлеченности композиции»[[69]]. Мирон не сделал даже попытки передать сильное нервное напряжение метателя диска в момент броска. Он создал «идеальный образ мужской красоты, канон «атлета в движении», подобный тому, какой мы встретим в «Дорифоре» Поликлета (канон «атлета в покое»), и в этом каноне привходящее и личное должно быть отброшено»[[70]]. Помимо этого, в представлении греков той поры эмоциональное напряжение, душевные переживания, находящие выражение в искаженных чертах лица, свойственны только варварам, тогда как признаком цивилизованного грека является умение сохранять спокойствие и невозмутимость во всех жизненных ситуациях.

И в других своих произведениях Мирон стремился раскрыть все богатство и разнообразие движений человека. Стремясь к единству гармонически прекрасного и непосредственно-жизненного, он освободился от последних отзвуков архаической условности.

Мирону приписывают также Диадумена – статую атлета, надевающего повязку. Фигура его показана так же развернуто между двумя плоскостями, как и дискобол[[71]]. Юноша стоит, опираясь на правую ногу и отставив левую в сторону; голова его повернута к правому плечу и наклонена в момент надевания повязки[[72]]. Скульптор «нашел выразительную линию контура; энергичное движение головы замкнуто встречным движением поднятых рук»[[73]]. Статуя отличается от статуи Диадумена работы Поликлета «более удлиненными пропорциями и некоторой плоскостностью, иным ритмом построения тела»[[74]].

Новаторство Мирона заключается в том, что он одним из первых мастеров греческого искусства сумел передать в скульптуре ощущение движения[[75]]. Он в своем творчестве окончательно преодолел последние пережитки архаического искусства с его застылостью и неподвижностью форм. Правдивое впечатление движения в искусстве Мирона складывается благодаря единству простых и легко воспринимаемых жестов, которые передают различные моменты реально движущейся фигуры. Фигура «Дискобола» передает огромное внутреннее напряжение, которое сдержано внешними формами скульптуры, упругими замкнутыми линиями. Сложную позу напрягшегося для броска атлета он передал живо и убедительно. В образе атлета Мирон раскрывает способность человека к активному действию. Если Мирона увлекала проблема правдивого и убедительного изображения движения, то Поликлет ставил перед собой совсем иные задачи. Создавая статуи спокойно стоящих атлетов, он стремился найти идеально правильные пропорции, на основе которых может быть построено человеческое тело в скульптуре. В своих поисках он шел от внимательного изучения жизни. Созерцая фигуры обнаженных атлетов, скульптор обобщал свои впечатления и, в конечном счете, создал художественный образ, который стал своеобразной нормой и примером для подражания в глазах граждан города-государства.

Глава 2.2

Поликлет.

Говоря о скульптуре второй четверти V века, нельзя не отметить выдающегося мастера Поликлета. Он был наиболее ярким выразителем эстетических идеалов того времени – им был создан «монументальный типизированный образ атлета-гражданина»[[76]]. Именно его мастерство, его образ гармонично развитого человека воспринимается как наиболее типичный и выразительный образ всей античной классики, «как эмблема классического реализма»[[77]]. Потому что основной темой искусства Поликлета стала в большей степени героическая атлетика живого и реального человеческого тела. Именно эти человечески красивые нравы в прекрасных органических образованиях передавал Поликлет в своих статуях. Поэтому знакомство с его искусством показывает один из лучших примеров образа греческого атлета V века до н. э.

Основную задачу Поликлета составляло создание образа героически-прекрасного человека, исполненного сдержанного напряжения жизненных сил. Для современного зрителя такая тема может показаться несколько узкой, но для античного грека, привычного к тому, что человек был практически единственным объектом изображения, творчество мастера отнюдь не казалось однообразным и монотонным.

Следует отметить, что в эпоху классики художественный образ человека складывается во всей его полноте. В основе его лежит систематическое, упорядоченное представление о человеке, имеющее общегреческое значение. Тело человека подвергалось внимательному геометрическому изучению, и были установлены правила пропорционального соотношения его частей. В основу исчислений был положен модуль: высота головы для расчета высоты всей статуи, длина кисти, длина фаланги пальца для целого ряда построений пропорций. Все эти исчисления имели совершенно определенную цель: художники создавали абсолютные правила построения идеальной и совершенной фигуры человека, кем бы он ни был – реальным гражданином полиса, мифологическим героем или богом.

В выборе сюжета он следовал традициям пелопоннесской школы, в которой тип куроса был особенно популярным. Созданные Поликлетом фигуры атлетов «полностью утратили черты жесткости и скованности, его статуи свободно вписаны в пространство, неотъемлемую часть которого они собой представляют»[[78]]. В дорийской Олимпии с ее трехсотлетней традицией физической культуры он должен был чувствовать себя как дома. Он смотрел на игры, особенно на борьбу, изучал структуру нагих тел и механику их движений; и это наблюдение в совершенстве натренированных атлетов разного возраста, но всех гармонически развитых, наводило молодого художника на размышления о законах красоты, которая выражена в здоровом юношеском теле борца и которая основывается на нормальных для человеческого организма пропорциях его частей. Он созерцал тела и думал о том, «как в живом организме проявляются законы простых чисел и их гармонических соотношений»[[79]]. В то же время, подобно многим дорийским скульпторам, Поликлет не ставил своей целью передачу бурного движения или перехода человеческого тела из одного состояния в другое. Выдающийся мастер, он искал свои, совершенно оригинальные пути в искусстве. Поликлет поставил перед собой совершенно иную задачу – выработать канон, такие определенные математические соотношения, на основе которых можно построить идеальное человеческое тело. По свидетельству Филона, Поликлету приписывалось изречение: «Успех зависит от многих числовых соотношений, причем всякая мелочь имеет значение»[[80]]. В отличие от Мирона его младший современник Поликлет обычно изображал спокойно стоящего человека[[81]].

Поликлета, прежде всего, интересовало «не содержание образа, а проблема формы»[[82]] той или иной статуи. Он стал одним из первых в древности теоретиков изобразительного искусства, создав свод правил, устанавливавших нормативные пропорции тела атлета. Он совершенно точно рассчитал, что «массивная, спокойно стоящая фигура создаст впечатление мощи, силы, душевного равновесия и уверенности в своей непобедимости»[[83]]. Поликлет математически точно рассчитал размеры всех частей тела и их соотношение между собой. За единицу измерения он принял рост человека[[84]].

Поликлет написал теоретический трактат под названием «Канон», в котором нашли отражение теоретические положения скульптора. Он изложил свои мысли о наиболее гармоничных пропорциях человеческой фигуры, как бы установленных для нее самой природой. По сообщению древнего автора, Поликлет «вычислил отношения пальцев между собой, всех пальцев к кисти руки, кисти к предплечью, предплечья к плечевой части руки и вообще всех членов тела одного к другому»[[85]].

Головы греческих статуй, как правило, мало индивидуализированы, приведены к немногим вариантам общего типа, но этот общий тип обладает высокой духовностью[[86]]. В греческом типе лица торжествует идея «человеческого» в его идеальном варианте. Для лица Поликлет установил деление на три части — лоб, нос и нижнюю часть, которые должны были иметь одинаковую длину[[87]]. Высота головы (расстояние от подбородка до темени) должна была составлять одну седьмую часть всей фигуры. Правильный, нежный овал. Прямая линия носа продолжает линию лба и образует перпендикуляр линии, проведенной от начала носа до отверстия уха (прямой лицевой угол). Продолговатый разрез довольно глубоко сидящих глаз. Небольшой рот, полные выпуклые губы, верхняя губа тоньше нижней и имеет красивый плавный вырез наподобие лука амура. Подбородок крупный и круглый. Волнистые волосы мягко и плотно облегают голову, не мешая видеть округлую форму черепной коробки.

Поликлет усовершенствовал так называемый принцип контрапоста, который сводился к переносу тяжести на одну ногу.

Статуи Поликлета не сохранились, и судить о них мы можем только по копиям. Но есть все основания считать, что эти статуи создавались как образцовое изображение образцового гражданина – атлета и воина. Как некий сплав всех положительных признаков этого абсолютно положительного образа, настолько правильного, что никакой индивидуальной черточки в такой статуи присутствовать не могло. Это олицетворение математически выверенного идеала, достойный - победитель врагов и соперников, каждая мышца которого, каждая черта лица, каждый завиток волос – часть идеальной системы человеческого тела. В равной мере совершенны физическое и духовное состояние этого героя-гражданина.

Созданные Поликлетом фигуры атлетов пользовались громкой славой в древности. Они полностью утратили черты жесткости и скованности, его статуи свободно вписаны в пространство, неотъемлемую часть которого они собой представляют.

«Одним из самых ранних произведений в атлетическом жанре»[[88]] Поликлета считается статуя Киниска, юного атлета из Мантинеи, победителя в соревнованиях кулачных бойцов на Олимпийских играх[[89]]. Время ее создания - 60-е гг. V в, до н. э. Поликлет изобразил олимпийского победителя в тот момент, когда он увенчивал свою голову[[90]]. Киниск представлен получившим и осуществляющим присужденную ему награду за победу. В этой статуе дано спокойное положение тела, после того как оно потрудилось в борьбе. Мантинейский мальчик- победитель спокойно стоит на левой ноге, отставив правую и склонив направо голову под надеваемый венок. Вся его стройная и широкоплечая фигура замерла в этом успокоительном, замирающем движении. Ослабленные мускулы тела вместе с пассивным наклоном головы создают впечатление медлительности. «Композиция статуи и здесь центростремительна, замкнута, спокойна»[[91]]. Тело мальчика вылеплено большими жесткими плоскостями и наглядно обозримо. Весь упор фигуры — на левой ноге, все ее движение – в правой руке и встречном наклоне головы. Правая согнутая нога и левая повисшая рука совершенно ослаблены и подчинены силе притяжения. Их уравновешивает рука, поднятая с венком. Здесь впервые встречаются принципы крестообразного соответствия подобных друг другу моментов: левая – правая, верх – низ. Образуется тот естественный для живого тела и сложный для скульптурной массы баланс, который так долго не давался ваятелям стоящих фигур[[92]]. Таким образом, уже в ранней бронзе Поликлета обнаруживается та особенность постановки фигуры, опирающейся на нижнюю часть лишь одной ноги. Эта постановка есть достижение нашего мастера, завоеванное после долгого ряда предшествовавших ему опытов пластической передачи спокойно стоящего тела.

Голова Киниска моделирована по-старинному резко. Волосы отделены от лица, как шапочка, брови проведены схематично — острыми линиями. Однако резкость деталей совершенно забывается при просмотре фигуры юного Киниска. Общее впечатление – успокоительная гармония. Мальчик-атлет совершенно безмятежен, хотя как будто и грустен. Он только что покинул палестру, где ему удалось одолеть своих сверстников в тяжелой борьбе. Тело его еще покрыто маслом, которым он натерся для скользкости кожи. «Судьи вручили ему венок победителя, и он возлагает его на голову»[[93]]. Этот жест лауреата прост и скромен. Киниск не принимает гордой и парадной позы, не реагирует на приветствия и поздравления окружающих[[94]]; вероятно, он сейчас даже не думает о том, что его победа прославила родной его город Мантинею. Он просто устал и дает отдых натруженным мускулам.

Конечно, в этой статуе видны недостатки - Поликлет был тогда еще молод, ему было каких-нибудь двадцать лет с небольшим. Мальчик слишком замкнут в себе, эгоцентричен. Его тело одиноко в пространстве. Такое произведение свидетельствует об особом настроении художника. Очевидно, Поликлет в эту раннюю эпоху своей жизни был узким индивидуалистом. Он изучал только отдельно стоящее тело, никак не связанное с окружающей жизнью. Погруженный в себя, в свои теоретические проблемы, он, должно быть, не замечал, что окружающую его толпу двигают общие интересы, и обособленный индивид — это еще не все. Он не чувствовал связи и обусловленности явлений жизни и выделял из нее отдельные образы, интересные для него своей законченностью[[95]].

Однако со временем подобные недостатки были преодолены. Он остался серьезным и несколько строгим художником, но научился быть общительнее. Столичная жизнь сделала его «более цивилизованным: он уже не провинциал, он эллин»[[96]].

В это время Поликлет работает в Афинах, где около 420 до н. э. им был создан «Диадумен», «юноша с повязкой вокруг головы»[[97]], «Атлет, увенчивающий голову победной лентой»[[98]] - вторая наиболее известная статуя Поликлета. И она уже заметно отличается от первых работ. В какой-то степени некоторое воздействие на его стиль оказало искусство Афин. Но главная причина стилевых изменений в работах великого аргосца после переезда в Аттику заключается, прежде всего, в новых запросах общества, в возникновении новых взглядов на жизнь. Арифметические пропорции, лежащие в основе композиции тела, здесь гармоничнее и тоньше, руки, движущиеся на уровне плеч и держащие концы ленты, освобождают торс, придавая стройность и большую свободу всей фигуре атлета.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6