Организаторская,
или практически-организаторская, функция теории права и государства связана с
заинтересованностью юриста любого направления в осуществлении на практике тех
или иных теоретико-познавательных моделей, в разработке которых он принимал
участие. Греческая этимология термина «органон» дает значение «орудие»,
«инструмент», что недвусмысленно заставляет рассматривать теорию права и
государства как своеобразный «инструмент» преобразования, реформирования
реальных процессов и явлений государственно-правовой жизни. Юридическая наука
еще далека от того, чтобы охватить своим вниманием все процессы и явления
современного мира, требующие соответствующего реагирования.
Практически-организаторская сторона общей теории должна проявляться в поиске
решений и подходов к массе жгучих проблем, с которыми столкнулись различные
народы (государства), и особенно народы бывшего СССР, в последнем десятилетии
XX в. Предложить варианты научно обоснованных решений, «горящих» вопросов —
хорошо, но теория права и государства в принципе занимается не сиюминутными
проблемами, а пытается предвидеть их появление. К этому ее призывает
прогностическая функция. «Прогносис» — по-гречески означает «предсказание»,
«предвидение, основанное на определенных данных». В теории права и государства
такими данными для предсказания могут служить открытые в ней закономерности
государственно-правового развития, доказанные ею факты, накопленная статистика.
На теории лежит ответственность за состояние дел в юридической науке. На ее
долю выпадает задача аккумуляции новейших достижений не только юридических,
общественных, но и естественных и технических наук. Теория фильтрует добытое
знание. Теория определяет тенденции в развитии государственно-правового процесса
или отдельных его составляющих, выдвигает соответствующие гипотезы. Степень
верифицируемости сделанных прогнозов во многом зависит от широты
социально-экономического, идейно-политического и культурно-целостного видения
государственно-правовой сферы в ее единстве, от использования данных всех наук.
Успешное развитие
теоретической науки о праве и государстве предполагает теснейшую связь всех
функций между собой, ибо открытие и прогнозы могут основываться только на
практике, а она невозможна без надлежащей реализации онтологической и методологической
функций, которые, в свою очередь, без учета политической и идеологической
функций могут не достичь своих целей.
Впечатляющие
перспективы у науки теории права и государства, долгий и славный путь пройден
ею. Большой творческий вклад в ее становление и развитие в разные исторические
эпохи, В разных странах внесли многие выдающиеся умы. Это и легисты Китая, и
безвестные составители Законов Ману, и известные каждому знаменитые мудрецы
Греции, и политические ораторы Древнего Рима. Это теоретики мрачных столетий
средневековья и блестящего периода Возрождения. Это основоположники современных
представлений о праве, государстве, политике эпохи рубежа Нового времени и
буржуазных революций. Это философы классического немецкого идеализма,
французские просветители и итальянские политологи. Весом вклад российской
дореволюционной юридической мысли в мировую науку. До сих пор привлекают
интерес многочисленные работы теоретиков права и государства советского
периода. Переживаемый сейчас этап может оказаться весьма плодотворным для
развития целого ряда направлений правоведения и государствоведения.
Древние греки,
введя в научный оборот понятие метода — «методос», хотели подчеркнуть важность
способа исследования космоса, т.е. явлений природы, человеческого общества,
Вселенной. Они видели в методе подход к изучаемым объектам, планомерный путь
научного познания и установления истины. На рубеже Нового времени Фр. Бэкон
сравнивал метод с фонарем, утверждая, что даже хромой, идущий с фонарем по
дороге, опередит того, кто бежит без дороги. В современную эпоху большие
требования предъявляются к методу. Он должен быть подлинно научным, истинным,
т.е. вытекать из достижений практики, отражать объективные законы бытия,
учитывать особенность предмета изучения, адекватно отражаться в сознании
субъекта.
Поиск новых
исследовательских средств, новых методов обеспечивает прирост теоретических
знаний, углубление представлений о свойственных предмету закономерностях. По
своему происхождению метод берет свое начало из чувственной, конкретной предметной
деятельности человека. Практические приемы труда («логика дела») со временем теоретизировались
в голове человека, кристаллизуясь в крупицы теории познания, методологию.
Сейчас, в свою очередь, реальность и действенность теории права и государства в
конечном счете должна определяться не столько непротиворечивостью собственных
логических посылок или внешним соответствием конъюнктурным течениям, сколько
степенью эффективности конкретной праворегулирующей, правоохранительной работы.
Теорию права и
государства нельзя рассматривать как собрание готовых истин, канонов или догм.
Это живая, развивающаяся теория. Применяя методы познания, теория права и
государства пригашается к осуществлению своей конечной цели — служить государственно-правовой
практике, способствовать активному и творческому использованию государственных
и правовых институтов.
Вместе с тем
поиск новых и обогащение арсенала существующих средств позволяют теории права и
государства решать свою важнейшую внутреннюю задачу — сводить в единую систему
все знание о своем предмете. Системный характер теории права и государства, как
это было показано выше, проявляется и в тех ее функциях, которые осуществляются
в ходе познания государственно-правовой реальности. Знание методологии теории
права и государства проявляется вполне рельефно еще и в том, что ее
закономерности используют специальные отраслевые юридические науки, изучающие
нормы и условия правового регулирований в определенной области государственной
деятельности. Обогащение методологического багажа теории, в свою очередь, идет
и за счет специальных и частных методик отраслевых дисциплин. Нечто подобное
происходит и во взаимоотношениях теории с другими общественными науками. Здесь
уже теория права и государства использует в качестве своего наиболее широкого
методологического основания мировоззренческие закономерности философии, чтобы,
отправляясь от них, дать ответы, например, на вопросы о происхождении, сущности
и общественном назначении права в целом, или разрабатывает общие понятия:
закон, законодательство, правовая норма, правовое регулирование и др. В свою
очередь, теория делится результатами собственных исследований, научными
данными, своими методическими находками, помогающими фундаментальным
мировоззренческим общественным наукам с единых теоретико-методологических
позиций осмысливать свой предмет изучения.
Значение подлинно
научной методологии теоретической государственно-правовой науки, не
подвергаемое сомнению вообще, в обычные времена, резко возрастает в периоды
социально-политической напряженности, вызванной крупными общественными реформами,
экономическим кризисом, национально-этническими конфликтами, неэффективностью
государственного управления, обвальным ростом преступности. Глубочайшие
изменения в принципах государственного устройства, в формах правления и
государственного строительства, радикальные изменения в конституции и
законодательстве, происходящие в России в связи с приватизацией и переходом на
рыночные отношения, со всей остротой ставят перед юристами-теоретиками проблему
объективно научной, освобожденной от пут гипертрофированной идеологизации и классового
подхода методологии. И, по-видимому, не будет ошибкой сказать, что любые методы
здесь могут быть приняты во внимание, кроме метода проб и ошибок. Сейчас
обстоятельства заставляют думать, что социальное экспериментирование в области
государственно-правового регулирования нашло широкое применение, хотя механизм
использования подобного метода не всегда безупречен. Передовая методология,
технология, «ноу-хау» — это резкий прогресс науки, неверная, отсталая
методология— ее застой и стагнация.
В свою очередь,
теория, лишь вооруженная адекватным методом познания, может выполнить стоящую
перед ней задачу, создать подлинно научную картину предмета познания. Не
существует непреодолимой китайской стены между предметом и методом. Более того,
предмет может переходить в метод, средства решения научной задачи могут перевоплощаться
в ее результаты и наоборот, система объективного знания может превращаться в
методологию отраслевой научной дисциплины, а достигнутые передовые методологические
рубежи — становиться исходным пунктом и базой строительства новой
теоретико-познавательной конструкции. Подобно тому как в системе сообщающихся
сосудов переливается жидкость, существует «перелив» онтологии как науки о сущем
в гносеологию — теорию познания, изучающую источники, средства и условия
истинности научного познания.
Любое открытое
явление, закон науки («онтос» — «сущее») перерастает в принцип исследования, в
способ мыслительных операций, в знание того («гносис» — «знание»), как добиться
желаемого результата. Закон сохранения энергии или принцип верховенства закона
являются одновременно составными частями предмета соответствующих областей
знания и фундаментальными методологическими основаниями.
Теория и метод
возникают одновременно, они генетически связаны, к ним предъявляются сходные
требования: не только результат, но и путь к нему должен быть истинным.
Изменение содержания теории требует совершенствования методов. Фр. Бэкон
утверждал, что искусство открытия росло с самим открытием. Вместе с тем, будучи
взаимосвязанными и взаимообусловленными, теория и метод не тождественны друг
другу, не могут и не должны заменять и подменять друг друга.
Эмпирическое и
рациональное могут рассматриваться в качестве важнейших основных подходов, двух
основополагающих форм научного познания, а также структурных компонентов и
уровней научного знания. В основе различения эмпирического и рационального
(теоретического) лежит выделение в научном познании, в данном случае познании
правовых и государственных явлений и процессов, эмпирических и теоретических исследований.
Первое направлено непосредственно на объект и опирается на данные наблюдения и
эксперимента, второе связано с совершенствованием и развитием понятийного аппарата
государственно-правовой науки и имеет целью всестороннее познание объективной
реальности в ее существенных связях и закономерностях. Оба подхода
взаимосвязаны и предполагают друг друга. Эмпирический подход ориентирован на
выявление новых данных наблюдений и эксперимента, он стимулирует развитие
теоретического исследования, ставит перед ним новые задачи. Теоретический
подход развивает и конкретизирует рациональное содержание науки, открывает
новые перспективы, объясняет факты, обобщает и направляет эмпирические
исследования.
Логический и
исторический подходы связаны с восхождением науки от абстрактного к
конкретному, они определяют порядок и последовательность выработки определений,
понятий, категорий, составляющих содержание государственно-правовой теории.
Логическое показывает степень понимания исторического, историческое лежит в
основании логического. Гегель дал развернутое обоснование единства
исторического и логического. Специфика предмета теории права и государства
отдает предпочтение логическому подходу. Какой бы подход в изучении права и
государства ни применялся, он необходимо учитывает принципиальную философскую
мировоззренческую основу, лежащую в фундаменте любой науки. В познании
существуют диалектический и метафизический принципы, материалистический и
идеалистический методы, гностицизм и агностицизм, монизм, дуализм или плюрализм
(в философском, а не в пропагандистском смысле слова).
Традиции
академической и вузовской науки теории права и государства на протяжении ряда
десятилетий в нашей стране связывали ее с развитием материалистического, исторического,
диалектического направлений в его марксистско-ленинском понимании. Однако
материализм, диалектика, историзм возникли еще на ранних этапах становления научного
знания, последовательно разрабатывались учеными многих поколений и по логике
дела должны присутствовать и на его современном этапе.
Гегель писал, что
«...поступательное движение не должно быть понимаемо как течение от некоторого
другого к некоторому другому. В абсолютном методе понятие сохраняется в своем
инобытии, всеобщее — в своем обособлении, в суждении и реальности; на каждой
ступени дальнейшего определения всеобщее поднимает выше всю массу своего предыдущего
содержания и не только ничего не теряет вследствие своего диалектического поступательного
движения, не только ничего не оставляет позади себя, но уносит с собой все
приобретенное и обогащается и уплотняется внутри себя».
Философской
(мировоззренческой) основой теории права и государства выступает диалектика —
т. е. учение о наиболее общих закономерных связях, становлении и развитии бытия
и познания. На этом учении строится метод творчески познающего мышления. Наиболее
общими законами диалектики являются: переход количественных изменений в качественные
(расширение и сужение сферы государственного социального страхования и социального
обеспечения фактически способствуют изменению сущности государства); закон
единства и борьбы противоположностей (развитие государства и права буквально
пронизано этой борьбой, вытекающей из их существа и также внешней по отношению
к ним); закон отрицания (в новой государственно-правовой системе всегда
присутствуют элементы старой и зародыши новой системы). Законы диалектики
находятся в неразрывной связи с логическими средствами познания, имеющими
интегральное значение в исследовании правовых явлений и процессов. Например,
анализ и синтез позволяют переходить от менее конкретных к более конкретным
правовым реальностям. Посредством анализа единая правовая целостность делится
на отдельные составные части (нормы права, правонарушения, юридические факты и
т.д.), каждая из них детально рассматривается самостоятельно, а затем с помощью
синтеза все части соединяются в мышлении во всем богатстве их специфики и
восстановленном целостном единстве многообразного проявления правовой
действительности.
В общей цепи
познавательного процесса диалектика пользуется выработанными категориями как
инструментами проникновения в природу изучаемого явления: качество и количество,
форма и содержание, сущность и явление имеют для теории права и государства
первостепенное значение.
Важнейшей
категорией диалектики является материя, прежде всего для тех
теоретиков-правоведов, которые стоят на материалистических позициях. Категория
материи не обусловлена никакими предпосылками, а сама составляет исходную
диалектическую платформу для развертывания всех остальных категорий. С ней
неразрывно связаны основные формы существования материи: движение,
пространство, время. Бесконечное многообразие форм материи позволяет вычленить
тот или иной объект исследования, констатировать его бытие, раскрыть его
свойства, установить различие и тождество. Основополагающее методологическое
положение для теоретиков-правоведов и государствоведов, исповедующих
материализм, — выделение из системы всеобщей связи явлений права и государства
с экономическим базисом общества. Определяющая в конечном счете роль экономики,
производство материальных благ не отрицают самой существенной зависимости права
и государства от большого количества самых разнообразных надстроечных факторов:
политики, морали, традиций, религии, культуры в целом. Временами и субъективные
моменты, «человеческий фактор», например свойства характера или уровень
менталитета законодателя, могут оказаться весьма существенными для формы
проявления того или иного правового феномена или процесса, подвергавшийся в
свое время жесткой критике идеалистический подход весьма уместен при
исследовании проблем правового сознания и правовой культуры, «лечении»
правового нигилизма и фетишизма, определении свободы воли и выбора, без чего
невозможна констатация вины и предъявление обвинения и т.п.
Страницы: 1, 2, 3, 4
|