Регламент 1724г. и примечания к таможенному тарифу 1724 г. внесли существенные изменения в “таможенные обрядности”. Если раньше всякое действие или бездействие купца, направленное к ущербу казенного интереса (например, заниженные цены товара при декларировании, указание неверной массы и т.п.) наказывалось конфискацией товара, то теперь вводилась целая система взысканий; за открытую контрабанду, а также сокрытие товара от таможенного контроля следовала его конфискация; за частичное сокрытие изъятию подлежали только необъявленные излишки; в случае занижения стоимости товар очищался пошлиной по максимальной ставке. Отменялась прежняя система правильности таможенной оценки товара, когда сам голова или его помощники должны были присутствовать при заключении торговой сделки и т.д.[4]

После смерти Петра I таможенная политика, проводившаяся в период его царствования, была подвергнута острой критике. В правящих кругах пришли к тому заключению, что внутреннее производство не развилось в первой четверти XVIII в. настолько, чтобы в его интересах стеснять привоз иностранных товаров. Показательно в этом отношении заключение Комиссии о коммерции - высшего экономического органа страны ("к коему Коммерц-коллегия входила с рапортами") о состоянии игольного производства: “Игольная фабрика самая вредительная государству, понеже на оной фабрике ни единой доброй иглы не делают, от чего государство, паче крестьянство, терпят великую нужду:

- в негодности тех игол;

- что иностранные иглы продавались тем временем по 10 алтын тысяча, а иглы негодные здешние продаются по 20 алтын и выше”.

Одновременно обнаружилась неспособность таможенной службы и таможенной инфраструктуры противостоять ввозу контрабандных товаров, приток которых провоцировался тарифом 1724г. Более того, сам механизм взимания таможенных платежен, отличавшийся крайним несовершенством, не побуждал таможенных чиновников радеть о казенном интересе. В самом деле, оберцольнерам было предоставлено право и даже вменено в обязанность принимать на себя товар, цена которого при перемещении через границу сознательно занижалась, с уплатой купцу-нарушителю объявленной стоимости товара с прибавлением одной пятой части. Это вынуждало оберцольнеров не только вступать в коммерческие отношения с купцами-перекупщиками, но и закрывать глаза на явные злоупотребления со стороны торговых людей, которые с этого времени могли без опасений занижать стоимость товара на 20%. Ведь если рублевый товар оценивался купцом в 80 коп., то таможенный чиновник, пожелавший оставить товар за таможней, уплачивал купцу 96 коп. Последний только выигрывал от такой “сделки”, позволявшей развязаться с целой партией товара. Оберцольнер же оставался внакладе, поскольку ему было невозможно реализовать даже за 96 коп. то, что торговец- профессионал продавал на месте за 1 руб.

Денежное и иное содержание таможенников было крайне незначительным. Низшие чины вовсе не получали жалования и должны была кормиться из таможенных доходов. Неудивительно, что таможенные чиновники стяжали славу наиболее продажных. Их нравственный облик был настолько непривлекателен, что возникали предания, будто в прежнее время все споры в таможне разрешались быстро и справедливо.

В интересах развития внешней торговли и для пользы “лучшего распорядку в купечестве” в 1729г. был издан вексельный устав. Примерно к этому же времени относится создание национальной таможенной статистики. Таможням было предписано составлять реестры привозным и отпускным товарам по всем статьям тарифа. С на чала 40-х гг. XVIII в. составлялись ведомости о внешней торговле по всей империи. Наконец, в 1731г. был принят Морской пошлинный регламент или устав, определивший порядок захода иностранных судов в российские порты и подробно описавший процедуры таможенных формальностей. В частности, всякому корабельщику вменялось в обязанность сочинить на собственном языке и предоставить таможенную декларацию с указанием названия судна, своего имени, национальности и страны отправления, а также с подробным описанием ввозимых товаров. При этом иностранцам под угрозой “великого неотменного штрафа запрещалось, чтоб никого из таможенных служителей при отправлении их дела непристойными словами не поносили или весьма побоями не оскорбляли”[5].

В середине 18 века в России взималось 17 различных таможенных сборов. Процедура осмотра товаров и записей в книгах была весьма сложной. Все это серьезно препятствовало расширению торговли и по инициативе графа П.Н.Шувалова, который направлял внутреннюю политику России в 50-х годах 18 века и придерживался протекционистского внешнеторгового курса, в 1753-1757 годах была проведена крупная таможенная реформа.

Данный вопрос мы и рассмотрим в следующем параграфе реферата.

2. Таможенный проект графа Шувалова

Хотя таможенные пошлины составляли значительную часть государствен­ного дохода  существование внутренних таможен и обложение внутренней торговли таможенными пошлинами самым негативным об­разом сказывались на формировании общероссийского рынка и развитии внут­реннего товарообмена. Например, на пути от Троице-Сергиевой Лавры до Москвы, то есть на расстоянии в 60 верст, торговец должен был уплатить сбор в четырех или пяти местах, в том числе и там, где он объезжает мост или гать. На оплату этих сборов, пошлин с продажи товара и на содержание лошади в пути у крестьянина зачастую уходила половина суммы, вырученной от прода­жи товаров. К тому же взимание сборов сопровождалось массой злоупотреб­лений со стороны, как верных сборщиков, так и таможенных откупщиков.

Отмене внутренних пошлин в России предшествовали некоторые изменения в системе внутренних торговых сборов. Как уже отмечалось, начало XVIII века сопровождалось введением новых пошлин, но уже во второй четверти XVIII ве­ка обнаружились признаки ослабления системы внутренних таможен, несоот­ветствия их целям развития товарооборота.

С 20-х годов XVIII века один за другим стали появляться проекты пере­стройки таможенной системы во всех ее звеньях. Все эти проекты, однако, воз­никали и обсуждались независимо друг от друга, так как до 1750-х годов еще не существовало единой концепции перестройки таможенной системы в целом. Шестнадцатого марта 1753 года граф П. И. Шувалов, занимавший руко­водящее положение в правительстве Елизаветы Петровны, внес в Сенат новый проект, предложив отменить  «во внутренних городах внутренние все сборы, кои во внутренних таможня  собираются», а суммы этих сборов «расположить на портовые и пограничные таможенные сборы», для чего, по его расчетам, следовало повысить пошлины во внешней торговле с 5 до 13 копеек с рубля, а также заменить  устаревший тариф 1731 года новым тарифом.

Сенат одобрил проект П. И. Шувалова 18 августа 1753 года. Спустя че­тыре месяца, 18 декабря, сенатский доклад утвердила императрица Елизаве­та Петровна, а 20 декабря был опубликован именной манифест «Об уничто­жении внутренних таможенных и мелочных сборов». В манифесте призна­валось, «какие от сборщиков внутрь Государства таможенных пошлин про­исходят отягощения подверженным к платежу оных», указывалось, что от «грабительства и воровства» и других злоупотреблений при сборе таможен­ных пошлин «купечеству помешательство в торгах, перебойка товаров и про­чие убытки следуют». Внутренние таможенные пошлины объявлялись препят­ствующими «умножению благополучия и силы Государства и народа», вслед­ствие чего всемилостивейше повелевалось «все Таможни, имеющиеся внутри Государства (кроме портовых и пограничных) уничтожить». В манифесте пе­речислены 17 видов упраздняемых внутренних сборов. Среди них главным видом были таможенные пошлины «с товаров, с хлеба и со всяких съестных припасов». Провозглашалась отмена проезжих пошлин («с найма извозчи­ков», «с извозу», «с плавных судов», «привальные» и «отвальные», «с мос­тов и перевозов (кроме Санктпетербурга)»). Были отменены и остальные внутренние торговые и канцелярские сборы, которые собирались сверх пяти­процентной внутренней таможенной пошлины.

12 мая 1754 года Елизавета подписала сенатский доклад, предусматривав­ший перестройку пограничной таможенной системы по юго-западной и южной границам. К декабрю 1755 года по сухопутным границам России было создано 27 пограничных таможен (не считая 6 сибирских) с целой системой форпостов и застав на всем протяжении государственной границы. Кроме того, имелось 15 портовых таможен[6].

Портовые и пограничные пошлины стали единственными таможенными пошлинами в стране. Необходимо отметить, что в России ликвидация внутрен­них пошлин произошла раньше, чем в других европейских странах.

Таким образом, закончилась целая эпоха в истории российской таможен­ной политики.

1 декабря 1755 года императорским указом был принят таможенный устав России, отражавший новые экономические реалии, сложившиеся с связи с от­меной внутренних таможен и таможенных сборов. В его 15 главах подробным образом рассмотрены различные аспекты таможенной политики Российского го­сударства. В преамбуле устава, в частности, еще раз объяснялись причины, по­будившие правительство освободить внутреннюю торговлю от обременитель­ных таможенных пошлин: «Сколь нужно есть установление доброй и порядоч­ной коммерции с окрестными государствами, способом которой надежное бы­вает государственных доходов приумножение, столь надлежит за главное при том почитать, чтобы сбором внутренних пошлин народ отягощен не был, но ус­тановленным к тому порядком пользуясь, мог бы беспрепятственно продолжать к приумножению государственного интереса полезную с иностранными государ­ствами коммерцию, довольствуясь разными выгодами в обращениях внутри го­сударства нашего торгов. Вследствие чего в прошлом 1753 году Сенат наш че­рез поданный нам доклад всеподданнейше доносил, что изобретенным средством нашим сенатором и кавалером графом Шуваловым, о котором он в предложе­нии своем подробно изъяснил, ко облегчению всенародному надлежит все внут­ренние таможни уничтожить, и разного звания пошлинные и прочие изнутри нашего государства собираемые сборы, от которых всегдашнее нашим поддан­ным происходит отягощение и немалое разорение, оставить; что мы к немало­му нашему удовольствию, видев из оного общенародную пользу и облегчение, всемилостивейше конфирмовали»[7].

По всей стране ликвидируемые таможни должны были составить отчет и «в самой скорости» передать свое делопроизводство — «все дела и книги» — в местные губернские и провинциальные канцелярии. Туда же переходили и тамо­женные чиновники — «приказные служители»

Радикальная таможенная реформа 1753 года, освободившая внутреннюю торговлю от обременительных таможенных пошлин, за счет роста ставок та­рифа при заграничной торговле принесла российской казне значительную при­быль. Так, если при императрице Елизавете Петровне таможенные сборы со­ставляли, как указывалось, около 900 тыс. рублей в год, то в начале царство­вания Екатерины II пограничные таможни доставляли казне уже свыше 2 млн. рублей.

3. Реализация таможенной реформы Шувалова

Пересмотром тарифа в 1754-1757 гг. занималась особая комиссия, учрежденная при Сенате. Ею была разработана система пошлин, по характеру близкая к установленной тарифом 1714 года. Во многих случаях основанием для назначения окладов по новому тарифу служила ссылка на таможенные пошлины 1724 года. Согласно тарифу 1757г. размер таможенного обложения ввозимых фабрично-заводских изделий устанавливался в зависимости от освоенности их производства в России. При этом пошлинная ставка повышалась одновременно с повышением степени обработки сырья. Ввозимые товары облагались 17, 5-25%-й адвалорной ставкой (“ефимочной” пошлиной), а также “внутренней” пошлиной, которая взималась в портовых и пограничных таможнях. В сумме это составляло 30-33% к стоимости импорта.

Тариф 1757г. оказался неудобным в практическом отношении. Пошлины продолжали взиматься как металлической валютой, так и “ходячими” деньгами. Многочисленность и излишняя детализация статей, по которым производилось таможенное оформление однородных товаров, затрудняли применение тарифа. Его высокоохранительный характер стимулировал контрабандный ввоз.[8]

В целях борьбы с контрабандой в 1754 г. была учреждена пограничная стража как особый корпус войск, охранявших границу на Украине и в Лифляндии. В том же году на государственной границе были установлены таможенные объездчики. Для того чтобы заинтересовать объездчиков в поимке контрабандистов, было определено воздавать им четвертую часть конфискованных товаров.

Одновременно с этим правительство решилось вновь ввести откупную систему. В 1758 г. оно вверило таможенное управление по сухопутной западной границе Шемякину и Ко, уполномочив их на шестилетний срок взимать таможенные сборы, не притесняя при этом купцов и не требуя с них лишнего. Им также вменялось в обязанность вести таможенные книги и предоставлять в Коммерц-коллегию верные рапорты о привозе и вывозе товаров. Компания обязывалась не только уплачивать откупную сумму, но также содержать таможни и выплачивать жалованье таможенным служащим. Одновременно она получила право осуществлять кадровую политику вплоть до замещения управляющих таможнями (обычно назначавшихся из отставных обер-офицеров) свободными лицами любого звания.

Дальнейшее развитие событий показало ошибочность всей затеи с возрождением откупной системы. Шемякина, задолжавшего казне, обвинили в непредоставлении срочных балансовых ведомостей о поступлении таможенных платежей, подлогах в таможенной документации, потворстве купцам, с которых при перемещении товаров через границу пошлина взималась в меньшем размере, чем следовало согласно действующему тарифу и др. Контракт с компанией был расторгнут. Шемякин оказался а тюрьме. В 1762г. таможни вновь перешли в казенное ведение и управление.[9]

Отличительной особенностью таможенного дела в период царствования Екатерины II (1761-1796 гг.) было то, что оно развивалось, опираясь на общественное мнение. Об этом свидетельствуют десятки пространных записок по таможенной проблематике, авторами которых были не только выдающиеся люди своего времени (М.В.Ломоносов, А.А.Вяземский, А.Р.Воронцов, А.А.Безбородко, Г.Р.Державин, А.Н.Радищев и др.), но и многочисленные представители из торгово-промышленной среды.

Важной побудительной причиной такой необычной активности в обществе стало широкое проникновение в страну из-за рубежа идей меркантилизма, физиократизма, фритредерства. Сама императрица в большей степени разделяла учение физиократов (Ф.Кенэ, А.Р.Тюрго и др.), признававших землю и земледелие основными источниками общественного богатства и выступавших сторонниками свободной торговли. В своем известном Наказе Комиссии по составлению нового уложения она записала: “Предел торговли есть вывоз и привоз товаров в пользу государства, предел таможен есть известный сбор с сего самого вывоза и привоза товаров в пользу также государства; для сего должно государство держать такую середину между таможнею и торговлею и делать такие распоряжения, чтобы сии две вещи одна другую не затрудняли, тогда наслаждаются там всегда вольностью торговли”.

Вместе с тем нельзя сказать, что экономические воззрения Екатерины II отличились последовательностью. Слова императрицы “вольность торговли не то, когда торгующим дозволяется делать, что они захотят... что стесняет торгующего, то не стесняет торговлю” свидетельствуют, что она допускала в принципе государственное вмешательство в дела торговли, несовместимое со свободой торговли. В своей практической деятельности Екатерина II была “очень далека от того, чтобы открыть границы империи для беспрепятственной свободной торговли” (В.Витчевский).

Страницы: 1, 2, 3, 4