Следует особо отметить, что назначение судебной экспертизы во время судебного разбирательства возможно лишь по тем об­стоятельствам, которые не являлись предметом исследования на стадии предварительного следствия. Однако на практике, если возникают подобные случаи, некоторые суды принимают, мягко говоря, очень хитроумные решения. Приведем пример.

 При рассмотрении уголовного дела в отношении Ивана, обвиняе­мого в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 и ч.1 ст.222 УК РФ, сторона защиты заявила суду ходатайст­во об исключении из числа доказательств заключение судебно – медицинской экспертизы трупа. Данное ходатайство было обосновано тем, что постановление о назначении судебной экс­пертизы было вынесено в рамках возбужденного уголовного дела следователем Степаном, не принявшим уголовное дело к своему произ­водству, как это требуется ст.156 УПК. Поэтому проведение всех следственных действий ненадлежащим субъектом уголов­ного судопроизводства признается недопустимым доказатель­ством по делу. Не является исключением и назначение таким следователем судебной экспертизы. Что сделал суд? Был вызван для дачи показаний судебный эксперт, который подтвердил в суде свои полномочия на право проведения судебной экспертизы. По ходатайству стороны обвинения суд вынес постановление о назначении судебно – медицинской экспертизы трупа. Судебный эксперт в свое новое заключение полностью переписал данные первоначального заключения и представил последнее суду. Сто­рона защиты, возразив на подобные незаконные действия суда, заявила повторное ходатайство об исключении заключения су­дебно – медицинской экспертизы из числа доказательств по делу. Суд удовлетворил заявленное ходатайство и исключил из числа доказательств заключение эксперта, оформленное на стадии предварительного следствия, оставив при этом в силе заключе­ние, оформленное экспертом во время судебного разбирательст­ва уголовного дела. Такие действия суда являются противоза­конными, поскольку суд вынес постановление о назначении судебно – медицинской экспертизы именно трупа, но которая фактически проводилась экспертом по документам, в случае обви­нительного приговора в отношении Ивана, сторона защиты использовала бы данное обстоятельство в качестве довода для отме­ны приговора. По данному уголовному делу это сделать не пона­добилось по причине вынесения судом в отношении Ивана оправда­тельного приговора.

 В рамках рассматриваемой темы необходимо обратить внима­ние и на следующие моменты, используя при этом познания не только в области уголовно – процессуального законодательства, регулирующего вопросы производства судебной экспертизы, но ФЗ «О государственной судебно –экспертной деятельности в Рос­сийской Федерации» от 31.05.2001 г., а также инструкцию Мин­здрава РФ № 161 от 24.04.2003 г. «По организации и производст­ву экспертных исследований в бюро судебно – медицинской экспертизы».

 Так на основании ч.2 ст.199 УПК следует, что руководитель экспертного учреждения после получения постановления следо­вателя о назначении судебной экспертизы поручает производство последней конкретному эксперту или нескольким экспертам из числа работников данного учреждения и уведомляет об этом следователя. При этом руководитель экспертного учреждения, за исключением руководителя государственного судебно – эксперт­ного учреждения, разъясняет эксперту его права и ответствен­ность, предусмотренные ст.57 УПК. Здесь хотелось бы обратить внимание на то обстоятельство, что вышеуказанная норма преду­сматривает неравные процессуальные правомочия для экспертов государственных и негосударственных экспертных учреждений. Если правомочия эксперта негосударственного экспертного уч­реждения, в силу ч.2 ст.199 УПК, определяются только положе­ниями ч.3 ст.57 УПК, то правомочия для эксперта государствен­ного судебно – экспертного учреждения помимо правомочий, за­крепленных в ч.3 ст.57 УПК, предусмотрены также дополнительные правомочия, зафиксированные в ст.17 ФЗ «О государст­венной судебно – экспертной деятельности в РФ».

 Кроме этого, если руководитель негосударственного эксперт­ного учреждения разъясняет своему эксперту только лишь права и ответственность, предусмотренные ч.ч.3, 5, 6 ст.57 УПК, при­чем ч.2 ст.199 УПК не обязывает, а лишь предусматривает последнего совершать эти действия, то руководитель государственного судебно – экспертного учреждения, в силу ст.14 ФЗ «О государственной судебно – экспертной деятельности в РФ», уже обязан не только разъяснять эксперту или комиссии экспертов их права, но и их обязанности, предусмотренные ст.16 одноименного за­кона, а также запреты, установленные ч.4 ст.57 УПК.

 Исходя из положений ч.2 ст.199 УПК можно сделать вывод о том, что эксперт негосударственного экспертного учреждения обладает лишь правами, предусмотренными ч.3 ст.57 УПК, и предупреждается об ответственности, установленной для данного эксперта в ч.ч. 5 – 6 ст.57 УПК, в связи с чем особо следует под­черкнуть то обстоятельство, что ч.2 ст.199 УПК предписывает разъяснять эксперту негосударственного экспертного учреждения исключительно только его права и ответственность по ст. ст. 307, 310 УК РФ, о чем письменно оформляется и фиксируется подпи­сью эксперта соответствующий документ, который затем руково­дителем экспертного учреждения направляется следователю и приобщается последним к материалам уголовного дела. А то, что делать эксперт не вправе при производстве судебной экспертизы, т.е. то, что запрещено ч.4 ст.57 УПК, о разъяснении эксперту данного положения закона и оформления на данный счет пись­менного документа, об этом ч.2 ст.199 УПК умалчивает. Из чего следует, что эксперт негосударственного экспертного учрежде­ния без ведома следователя может вести переговоры с участни­ками уголовного судопроизводства по вопросам, связанным с производством судебной экспертизы; самостоятельно собирать материалы для экспертного исследования; проводить без разре­шения следователя исследования, могущие повлечь полное или частичное уничтожение объектов либо изменение их внешнего вида или основных свойств; уклоняться от явки по вызовам сле­дователя. А поскольку отдельного ФЗ «О негосударственной экс­пертной деятельности в РФ», в котором бы прописывались ука­занные запреты, как это сделано в ФЗ для государственных су­дебных экспертов, не существует, и УПК не предусматривает для эксперта негосударственного экспертного учреждения обязатель­ного разъяснения ему установленных в ч.4 ст.57 запретов, то положение эксперта негосударственного экспертного учреждения при производстве экспертизы более чем завидное. Поэтому если руководитель негосударственного экспертного учреждения по собственной инициативе не оформит письменный документ, в котором разъяснит эксперту положения ч,4 ст.57 УПК, то отсутствие такого документа нельзя признать, как невыполнение обя­занностей руководителем негосударственного экспертного учреждения, возложенных на последнего ч.2 ст.199 УПК, поскольку данная норма, как об этом уже говорилось, предусматривает лишь правомочия последнего по разъяснению эксперту его прав и предупреждение об ответственности по ст. ст.307, 310 УК РФ. Из чего следует, что ели эксперт негосударственного экспертного учреждения не дал подписку не совершать все те действия, пере­чень которых предусмотрен в ч.4 ст.57 УПК, а в процессе производства экспертизы, скажем, вел переговоры с участниками уголовного производства по вопросам, связанным с производством судебной экспертизы, то само заключение эксперта по причине возникших сомнений в его объективности будет поставлено под сомнение со всеми вытекающими отсюда последствиями для данного заключения, как доказательства по делу. Сам же эксперт избежит в этом случае любой ответственности, поскольку не­большое упущение в законе, в частности в ч.2 ст.199 УПК, не позволит привлечь эксперта к таковой.

 Если же обратиться к приложению № 117 ст.476 УПК, содер­жащему форму бланка постановления о назначении судебной экспертизы, то в последнем говорится уже о разъяснении любому эксперту не только прав, но и его обязанностей, предусмотрен­ных только ст.57 УПК, а также предупреждение об уголовной ответственности эксперта почему – то только по ст.307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения.

 Рассмотрим теперь вариант, когда судебная экспертиза прово­дится вне экспертного учреждения. В этом случае следователь на основании ч.4 ст.199 УПК самолично обязан вручить постанов­ление и необходимые материалы эксперту и разъяснить ему пра­ва и ответственность, предусмотренные ст.57 УПК. При этом следует отметить, что форма бланка приложения №117 соответ­ствует данной норме закона, поскольку в последнем напрямую предусмотрено ознакомление самим следователем в самом по­становлении о назначении судебной экспертизы уже конкретно­го, назначенного опять же самим следователем, эксперта с его правами, обязанностями и ответственностью. В данном случае стороне защиты достаточно проверить в постановлении о назна­чении судебной экспертизы присутствие подписи эксперта о разъяснении ему его прав и обязанностей, предусмотренных ст.57 УПК и ответственности, предусмотренной ст. ст.307, 310 УК РФ.[47]

 Далее необходимо обратиться к обсуждению вопроса о добро­вольном и принудительном помещении подозреваемого или об­виняемого в медицинский или психиатрический стационар для производства судебной экспертизы.

 Согласно ст.28 ФЗ «О государственной судебно – экспертной деятельности в РФ» судебная экспертиза в отношении живых лиц может производиться в добровольном или принудительном по­рядке. В случае, если судебная экспертиза производится в добро­вольном порядке, в государственное судебно – экспертное учреж­дение должно быть представлено письменное согласие лица под­вергнуться судебной экспертизе. Из данного положения закона следует, что следователь, перед тем как возбудить перед судом ходатайство о принудительном направлении на судебную экспертизу подозреваемого или обвиняемого, обязан предложить лицу добровольно согласиться участвовать в производстве судебной экспертизы. И только после того, как будет получен отказ от по­дозреваемого или обвиняемого написать заявление о доброволь­ном согласии участвовать в производстве судебной экспертизы, следователь вправе направить в суд соответствующее ходатайст­во уже о принудительном направлении этого лица на экспертизу. Порядок принудительного направления и помещения подозре­ваемого или обвиняемого в медицинский или психиатрический стационар для производства той или иной экспертизы регулиру­ется нормами, как уголовно – процессуального законодательства, так и ФЗ «О государственной судебно – экспертной деятельности в РФ».

 Из положения ч.1 ст.203 УПК следует, что если при назначе­нии или производстве судебно – медицинской либо судебно – психиатрической экспертизы возникает необходимость в стацио­нарном обследовании подозреваемого или обвиняемого, то он может быть помещен в медицинский или психиатрический ста­ционар. Помещение в один из указанных стационаров различно по своему содержанию в отношении лиц содержащихся и не со­держащихся под стражей. Так, на основании ч.2 ст.203 УПК, подозреваемый или обвиняемый, не содержащийся под стражей, помещается в медицинский или психиатрический стационар для производства экспертизы на основании судебного решения, при­нимаемого в порядке, установленном ст.165 УПК. Данная норма закона вытекает из положения п.3 ч.2 ст.29 УПК, согласно ко­торому только суд на стадии предварительного следствия право­мочен принять решение о помещении подозреваемого или обви­няемого, не находящегося под стражей, в медицинский или психиатрический стационар для производства экспертизы. В связи с чем законом предусмотрена специальная процедура оформления такого помещения, согласно которой следователь должен перед судом возбудить ходатайство о помещении подозреваемого или обвиняемого в медицинский или психиатрический стационар, о чем выносится соответствующее постановление. Данное поста­новление перед направлением его в суд должно быть в обяза­тельном порядке в силу ч.1 ст.165 УПК санкционировано прокурором.[48]

 Ходатайство следователя о помещении подозреваемого, обви­няемого в стационар для производства экспертизы подается в районный суд по месту производства предварительного следст­вия и рассматривается судьей единолично не позднее 24 часов с момента поступления указанного постановления. При этом, на основании ч.3 ст.165 УПК, в данном судебном заседании вправе участвовать прокурор и следователь. Для лица, находящегося в статусе обвиняемого и его защитника, такое право также преду­смотрено п.16 ч.4 ст.47 УПК. Подозреваемый же вправе лишь ознакомиться с уже состоявшимся судебным решением по дан­ному вопросу и в случае необходимости обжаловать последнее в вышестоящий суд в течение 10 суток, исчисляемых со дня озна­комления подозреваемого с данным судебным решением.[49]

 Сторона защиты в лице обвиняемого и его защитника, если судья рассмотрел ходатайство следователя без участия сторон, должна в первую очередь ознакомиться не только с постановле­нием судьи, но и обязательно проверить, велся ли протокол су­дебного заседания. Очень часто на практике встречаются случаи, когда суд в случаях, предусмотренных п.п. 4 – 9 и 11 ч.2 ст.29 УПК, при единоличном рассмотрении судьей ходатайства следо­вателя о производстве того или иного следственного действия, не ведет протокол судебного заседания. Поэтому в том случае, если такового не окажется, а решение суда будет не в пользу стороны защиты, обязательно подать кассационную жалобу на указанное постановление, изложив в последней любые доводы к его отмене, кроме ссылок на отсутствие протокола судебного заседания, о котором необходимо будет заявить только в самой кассационной инстанции при непосредственном рассмотрении жалобы, в про­тивном случае судья незамедлительно исправит свою оплош­ность. Отсутствие же протокола судебного заседания в силу п.11 ч.2 ст.381 УПК является безапелляционным основанием отмены судебного решения.[50]

 Состоявшееся судебное решение по данному вопросу также будет подлежать отмене, если суд не уведомит обвиняемого и его защитника о дате и времени судебного заседания. Нарушение прав обвиняемого на личное присутствие в суде при рассмотре­нии ходатайства следователя о помещении обвиняемого в ста­ционар для производства соответствующей экспертизы должно будет являться одним из первоочередных оснований к отмене судебного решения.

 Участвуя же в самом судебном заседании, сторона защиты в своих возражениях на решение следователя о принудительном помещении обвиняемого в медицинский или психиатрический стационар для производства судебной экспертизы, должна пред­ставить свои доводы, в опровержение позиции следователя, о том, почему ходатайство последнего надлежит суду оставить без удовлетворения. В том случае, если указанное ходатайство будет удовлетворено, то суд в своем постановлении обязан будет моти­вировать, почему доводы стороны защиты были отвергнуты. Если последнего не произойдет, то постановление судьи также бу­дет подлежать отмене, как незаконное и необоснованное.[51]

 Если обратиться к содержанию ФЗ «О содержании под стра­жей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», то можно обнаружить, что ст.6 этого закона предусматривает положение о том, что содержащиеся под стражей подозреваемые, обвиняемые пользуются правами, свободами и несут обязаннос­ти, установленные для граждан РФ, с ограничениями, предусмот­ренными данным законом и иными федеральными законами. Ка­ких – либо ограничений прав содержащегося под стражей лица, относительно принудительного его направления в стационар для производства экспертизы, данный закон не содержит. На основа­нии ч.3 ст.55 Конституции РФ права и свободы человека могут быть ограничены федеральным законом, а из положения ч.1 ст.46 Основного закона следует, что каждому гарантируется су­дебная зашита его прав и свобод. Любое принуждение является ограничением прав и свобод лица. И если одно ограничение свя­зано с лишением свободы лица, т.е. с заключением его под стражу на стадии предварительного следствия, что предусмотрено уголовно –процессуальным законодательством, то это не должно означать применение со стороны именно следователя в отноше­нии лица, уже находящегося под стражей, дополнительных огра­ничений прав и свобод последнего, связанных с принудительным помещением в медицинский или психиатрический стационар, которые могут быть ограничены только судебным решением.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10