Для квалификации неправды как категории психологии взаимопонимания, прежде всего, необходимо определить, в какой степени мысли субъекта о действительности соответствуют самой действительности. Иначе говоря, следует признать модель мира субъекта верной или ошибочной.

Другое направление психологического анализа неправды требует изучения целевых компонентов поведения общающихся людей. Как свидетельствуют приведенные выше примеры, отличительным признаком неправды, характеризующим обе ее разновидности, является отсутствие у субъекта намерения исказить факты, в частности передать ложные сведения о другом человеке. Следовательно, для подтверждения или отрицания наличия неправды в высказывании субъекта о ком-либо, нужно установить, что он действительно думает об этом человеке. Другими словами, необходимо установить соответствие мысли высказыванию.

Исследования в двух указанных направлениях помогут дифференцировать неправду как непроизвольную фактическую ложность сообщений и неискренность как важный элемент сознательной лжи.

Ложью обычно называют умышленную передачу сведений, не соответствующих действительности. Цель лгущего - с помощью вербальных или невербальных средств коммуникации дезинформировать партнера, ввести его в заблуждение относительно истинного положения дел в обсуждаемой области. В ситуации общения ложь является выражением намерения одного из собеседников исказить правду. Ложь имеет отношение прежде всего к истинностным составляющим знания о мире как самого лгуна, так и понимающего лживое высказывание субъекта. Она направлена на такое изменение восприятия модели мира понимающего, которое противоречит действительности.[24]

С логической точки зрения любое суждение, в котором искажены факты, неверно отражена действительность, следует признать ложным независимо от того, хотел говорящий солгать или нет. “Для суждения характерно, что оно всегда является либо истинным, либо ложным”, - утверждает Горский Д.П. [13]

Для квалификации лжи как психологической категории достаточно, чтобы один из партнеров по общению, высказывая какое-либо суждение, думал, что он лжет, т.е. считал, что умышленно искажает факты. Это утверждение может показаться парадоксальным, но человек может лгать сообщая собеседнику истину. Следовательно, для того, чтобы лгать, необязательно знать факты - было бы желание исказить их!

В человеческом общении иронию, метафору, шутку и т.п. нельзя считать ложью: это правдивое описание действительности, не имеющее целью фальсифицировать истину. Цель такого описания - раскрыть особенности объекта, а не увести от него в сторону. Кроме того, в данном случае слушатель заведомо знает, что рассказываемое не соответствует действительности и воспринимает информацию как выдуманную, но подтекстом которой служит реальный факт, намеренно завуалированный.

В процессе психологического анализа лжи следует различать следующие аспекты лживого сообщения: отношение сказанного (или показанного) к действительности н к особенностям ее отражения в психике субъектов общения.

Психологические исследования показывают, что чаще лгут субъекты с малой устойчивостью к стрессу, повышенной тревожностью, невротичностью, а так же склонные к совершению антисоциальных поступков. Кроме того, у экстерналов наблюдается более выраженная тенденция лгать в различных ситуациях, чем у интерналов. Академические и клинические исследования не обнаружили связи между оценками по шкалам лжи личностных опросников и уровнем интеллекта и образования испытуемых. Интересно, что способность успешно лгать другим совершенно не связана с умением определять, когда лгут тебе.

Результаты психологических исследований и опросов, проводимых журналистами на улицах Москвы и других городов, - по данным Знакова В.В., -показали: значительная часть населения страны считает неправду неотъемлемой частью нашего бытия. Соответственно люди воспринимают ложь как такой феномен межличностного, межгруппового и межнационального общения, на который нельзя закрывать глаза, но с которым практически невозможно бороться - ее нужно принимать как данность. Подобные представления, укореняясь в массовом сознании, - по мнению Знакова В.В., -создают благоприятную социально-психологическую почву для порождения не только откровенной лжи, но и более изощренных ее форм, связанных с обманом.

Обман - это полуправда, сообщенная партнеру с расчетом на то, что он сделает из нее ошибочные выводы, соответствующие намерениям обманывающего. Полуправда - потому, что, сообщая некоторые подлинные факты, обманщик умышленно утаивает другие, важные для понимания целого.[17]

Вместе с тем, не любая полуправда является обманом. Если человек честно признает, что он не может открыто высказать все, что знает о каком-либо случае, то он не обманывает окружающих, а просто говорит неполную правду. Примером этому может служить интервью следователя для средств массовой информации, когда он открыто говорит о том, что не может сообщить все известные ему сведения по данному преступлению, ради интересов следствия.

Успешный обман обычно основывается на эффекте обманутого ожидания: человек, которого обманывают, учитывая полученную правдивую информацию, прогнозирует развитие событий в наиболее вероятном направлении, а обманывающий совершает поступок, противоречащий его ожиданиям. Цель обмана в том и состоит, чтобы направить мышление собеседника по пути актуализации часто встречающихся знакомых ситуаций. Обманутый всегда является невольным соучастником обмана: он жертва собственных неадекватных представлений о действительности.

Эту мысль в обобщенном виде выразил папа римский Павел IV в XVI веке: “Мир хочет быть обманутым, так пусть же обманывается”.[24] Старая истина не стала менее актуальной в современном мире: российские авторы многочисленных журналистских расследований приходят к аналогичным выводам.

К сожалению, люди часто оказываются одураченными разного рода мошенниками. Чаще всего это происходит потому, что мы наивно думаем, что человек, с которым мы вступаем в товарно-денежные отношения, непременно поступит так же, как мы сами повели бы себя на его месте. И ошибаемся.

В межличностных отношениях обман, как правило, проявляется в оценках поступков. Обычно используется простой проверенный веками способ: внешняя канва поступка другого человека передается точно, но вместе с тем подлинные обстоятельства его совершения умышленно утаиваются, а намерения совершившего поступок искажаются с помощью произвольной, не ограниченной фактами интерпретации. Нередко это приводит не только к неадекватной отрицательной оценке поступка обманутым индивидом, но и к неправомерным обобщениям психологических качеств личности совершившего поступок. Например, говорится, что такой-то человек очень скуп, от него не дождешься помощи. Однако, утаивается тот факт, что он единственный в семье, кто работает, кроме того, он каждый месяц часть заработанных денег отдает немощным родителям. Поэтому, для того, чтобы заниматься благотворительностью, у него просто нет денег.

Таким образом, как и неправда, обман основан на неполноте информации, сообщаемой вводимому в заблуждение человеку. Отличие неправды от обмана определяется целями передающего сообщение субъекта. Главное, что роднит обман с ложью, - сознательное стремление субъекта исказить истину. Их различие заключается в следующем: ложь направлена на изменение референтного компонента знания собеседника об обсуждаемой ситуации, а обман обращен к субъективной модели мира партнера по общению. В обманном сообщении нет прямых искажений истины, они появляются в сознании обманываемого человека как результат ошибочных выводов из правдивой информации. Добиться такого результата с помощью многозначительных умолчаний и выразительной мимики - тайная цель каждого обманщика.[24]

Исходя из вышеизложенного, на основе проводившихся исследований, направленных на анализ установок, целей, намерений передающего сообщение субъекта; на выявление степени соответствия сообщения действительности, стало возможным охарактеризовать понятия: неправда, ложь, обман.

Неправда - высказывание, основанное на заблуждении или неполном знании.

Ложь - сознательное искажение знаемой субъектом истины.

Обман - полуправда, провоцирующая понимающего ее человека на ошибочные выводы из достоверных фактов.

Проблема искажения человеком фактов при передаче сообщений другим людям стара как мир. Но это не означает, что науке хорошо известны психологические механизмы правды и лжи. Напротив: многообразие возможных вариантов искажения истины, неосознаваемых побудительных причин, плохо осознаваемых мотивов и ясно представленных в сознании субъектов интересов способствовало возникновению различных, нередко противоречащих друг другу научных представлений о психологическом сходстве и различии содержания названных коммуникативных феноменов. Мы живем в мире информации, массовых коммуникаций, многочисленных деловых и личных контактов людей. В этих условиях личностная свобода человека как субъекта, творца своей судьбы в значительной степени определяется правильностью принимаемых им жизненных решений. На их принятие влияют суждения субъекта об истинности или ложности сообщений, которые он получает из средств массовой информации и ситуаций непосредственного общения с другими людьми. Как показывают психологические исследования, понимание истинности и правдивости, неистинности и ложности сообщений зависит от многих как ситуативных, так и личностных факторов.

Анализ отечественных и зарубежных исследований показывает, что в психологии правду и ее противоположность, ложь, целесообразно характеризовать по трем основным признакам: фактическая истинность или ложность утверждения; вера говорящего в истинность или ложность утверждения; наличие или отсутствие у говорящего намерения ввести в заблуждение слушающего.

Еще в начале века, анализируя психологические механизмы детской лжи, похожую точку зрения высказывал русский философ и психолог В.В. Зеньковский. Он писал: “Под ложью мы должны разуметь заведомо лживые высказывания с целью кого-либо ввести в заблуждение: мы имеем здесь три основных момента, одинаково необходимых для того, чтобы была возможность говорить о лжи, - ложное (в объективном смысле) высказывания, сознание того, что это высказывание ложно, и, наконец, стремление придать заведомо ложной мысли вид истины; стремление ввести кого-либо в заблуждение” [21, стр.215].

Знаков В.В. в своей статье “Классификация психологических признаков истинных и неистинных сообщений в коммуникативных ситуациях” предложил и обосновал классификацию признаков истинных и неистинных сообщений, которую он представил в форме таблицы (результаты первого этапа анализа: [30]

В клетке 1 таблицы отражен самый очевидный случай сознательного высказывания человеком правдивого утверждения: субъект говорит то, что соответствует фактам; он верит в истинность утверждения и не имеет намерения обмануть того, к кому обращено высказывание.

Клетка 2 соответствует ситуациям “случайной правды”: когда субъект сомневается в истинности своего суждения, но все-таки по тем или иным соображениям делает это. В психологическом смысле такая разновидность правды гораздо интереснее предыдущей, но она требует от психолога немалых усилий, направленных на установление причин того, почему человек, сомневаясь в истинности высказывания, все же делает его.

В клетке 3 представлены наиболее характерные признаки неправды в общении людей. Такую разновидность неправды можно считать вербальным эквивалентом заблуждения: человек верит в реальность существования чего-то, но ошибается - в результате он говорит неправду, считая ее правдой.

В общении людей заблуждения могут проявляться не только по отношению к реальным фактам, но и к прогнозам возможного развития событий. Иллюстрацией этому могут служить нарушенные обещания.

Высказывание субъектом неправды может быть обусловлено не только заблуждением, но и его неспособностью правильно понимать причины и последствия того, что он утверждает. Именно на непонимании может быть основана его уверенность в истинности произносимого.

Клетка 4 отражает другую разновидность неправды: в коммуникативных ситуациях неправда нередко проявляется тогда, когда человек сознательно искажает эмпирические факты, но делает это в шутку или потому, что не находит иных способов воздействия на окружающих. Имеются в виду различные формы иносказания (ирония, аллегория, метафора и т.п.), т.е. слова и выражения, обретающие в контексте речи смысл, противоположный их буквальному значению.

Клетка 5 отражает уникальное явление - вранье. Оно характерно для российского самосознания и, по мнению Знакова В.В., представлено у нас в значительно большей степени, чем у других народов.

Вранье представляет собой социальный и психологический феномен. Первым обратил на него внимание и выразил его в явном виде Ф.М. Достоевский. В статье “Нечто о вранье” он писал: “С недавнего времени меня вдруг осенила мысль, что у нас в России, в классах интеллигентных, даже совсем и не может быть нелгущего человека. Это именно потому, что у нас могут лгать даже совершенно честные люди. Я убежден, что в других нациях, в огромном большинстве, лгут только одни негодяи; лгут из практической выгоды, т.е. прямо с преступными целями. Ну а у нас могут лгать совершенно даром самые почтенные люди и с самыми почтенными целями. У нас, в огромном большинстве лгут из гостеприимства. Хочется произвесть эстетическое впечатление в слушателе, доставить удовольствие, ну и лгут, даже, так сказать, жертвуя собою слушателю. Пусть припомнит кто-угодно - не случалось ли ему раз двадцать прибавить, например, число верст, которое проскакали в час времени везшие его тогда-то лошади, если это только нужно было для усиления радостного впечатления в слушателе. И не обрадовался ли действительно слушатель до того, что тотчас же стал уверять вас об одной знакомой ему тройке, которая на пари обогнала железную дорогу”. [15, с. 85.]

В словаре В.И. Даля слову “врать” соответствуют следующие значения:

“лгать, обманывать словами, облыжничать, говорить неправду, вопреки истине; говорить вздор, небылицу, пустяки; пустословить, пустобаять, молоть языком, суесловить; хвастать, сказывать небывальщину за правду”.[30]

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11