Что же так отпугивало новую религию от языческих традиций? Почему
"волшебники" и "вызывающие мертвых" оказались вне закона? Преимущества человека, который видит больше, чем окружающие, очевидны - это власть. И дело не в дикости языческих нравов или ритуалов, дело в неравенстве, которое делит людей на "посвященных" и слепо им подчиненных. Чтобы исключить такую несправедливость, можно было пойти двумя путями: либо нести эзотерическое знание в массы (вопреки интересам "посвященных"), помогая каждому научиться видеть ясно, либо запретить даже намек на возможность подобной практики. История отправила нас по пути воздержания.

Мистерии древних греков, в которых принимали участие многие классики
Античного мира, к началу нашей эры уже были окружены строжайшей тайной.
Поэт Эсхил едва не поплатился жизнью за то, что перенес на театральную сцену некоторые элементы из этих культов. Известно, что в празднествах древнегреческой аристократии использовались напитки, приготовленные из галлюциногенных грибов. В 268 году н. э. были пресечены Элевсинские мистерии - последний отголосок архаичных психоделических традиций (в течении двух тысячелетий каждый сентябрь недалеко от Афин устраивались эти великие торжества) [25].

В эпоху Средневековья, когда на кострах Европы горели тысячи людей, обвиненных в колдовстве, были уничтожены последние хранители секретов естественной магии. Следует заметить, что в лице "ведьм" и "колдунов" новая культура искореняла не только носителей древнего религиозно-мистического мировоззрения, но и остатки системы языческого "здравоохранения", поскольку лекарственные средства и весь опыт в этой области также принадлежали ведовскому сословию. Эти люди были названы слугами дьявола, а их зелья - прямой дорогой встретиться с самим князем тьмы. В пятнадцатом веке нашей эры Папа Иннокентий VIII запретил лечебное использование конопли. Искать исцеления прелагалось в молитвах Всевышнему, но не принимать помощь от
"лукавого". Церковь всегда была строжайшим цензором языческой культуры, исключив даже идею о том, что растения могут быть связаны с духовной практикой [15]. (Однако остатки русской языческой традиции ритуального употребления псилоцибиновых грибов сохранились в православной архитектуре - форма многих куполов русских храмов (так называемые "луковичные" купола) абсолютно идентична форме шляпки "шаманских" грибов (см. рис. 1).
Изображение таких грибов можно встретить и в росписи ряда культовых зданий
(например, каменная резьба на стенах Псковского Кремля также изображает псилоцибиновые грибы). Уже был популярен дистиллированный алкоголь, наиболее подходивший для других целей - искусство виноделия стало постепенно превращаться в механизм манипуляции массовым сознанием.
Общеизвестно, что вино и пиво не способны вызвать болезненное пристрастие, но "повышенный градус" обрекает примерно десятую часть пьющих на алкоголизм, то есть происходит полное подчинение -этой категории людей нуждам государства, торгующего крепкими спиртными налитками, и остро нуждающегося в дешевой, послушной и выносливой рабочей силе.

[pic]
[pic]
[pic]

А) Многие православные храмы (особенно те, которые расположены в северной и северо-западной части России) имеют купола так называемой
"луковичной" формы

[pic]

Б) А так выглядят галлюциногенные грибы Psilocybe semilanceata, применявшиеся языческими шаманами на территории нынешнего Северо-Запада
России (Псков, Новгород)

Рис. 1
С появлением психофармакологии ситуация резко меняется. К началу XX века синтетические наркотики высокой чистоты (кокаин, морфий) пользовались уже широкой популярностью, пугая общественность примерами тяжелого пристрастия, которое возникает у поклонников этих препаратов. Нет ничего удивительного в том, что эти вещества оказались вне закона, но запрет вовсе не означает исчезновения наркотиков. Государственный аппарат стал сотрудничать с наркоторговцами, используя эту сферу деятельности не только для обогащения, но и для подавления массовых волнений в собст венных колонизованных странах.

Мы покорно соглашаемся с давно укоренившимся представлением о психоактивных веществах, как о чем-то недостойном и пагубном для человека-
Наша культура знает примеры только их разрушительного использования. Когда же в середине XX века в связи с прорывом в психологии и открытием необычных свойств галлюциногенов, наметилось создание психоделической культурной традиции, государственная машина сделала все, чтобы эти вещества были поставлены в один ряд с наркотиками и запрещены.

Многократно описан мистический опыт, который переживали наши современники под воздействием псилоцибиновых грибов, мескалина и ЛСД.
Неудивительно, что попытки использовать галлюциногены [качестве наркотиков
(для "расслабухи") для многих заканчивались нервным расстройством [29]. В рамках материалистических представлений о реальности мы практикуем лишь
"развлекательное" и, соответственно, разрушительное использование психоактивных веществ, что исключено в ситуации с галлюциногенами - эти снадобья глубокой древности служили инструментами целительства, прорицания, средствами общения с чудотворной Природой. Общество оказалось не готовым к такому повороту. Перепутанные атеисты исключили возможность даже медицинского использования галлюциногенов, где они зарекомендовали себя как мощные инструменты в лечении разнообразных расстройств личности [4, 29].
После запрещения ЛСД (в октябре 1966 года) все открытые программы были свернуты. В США осталось лишь несколько строго санкционированных работ, готовых подтвердить то, что угодно услышать хозяевам.

Психотерапия с применением "молекул мистики" - один из современных способов обретения целостности бытия.

Изменения в сознании, происходящие после знакомства с психоделическими переживаниями, ведут к формированию более устойчивого типа мышления, ориентирующего людей на решение проблем личностного роста и гуманистические ценности в целом. Вероятно, это происходит за счет разрядки негативных психических комплексов, накапливающихся у человека с момента родовой травмы
(дородовой период развития эмбриона также влияет на особенности его будущей психики) [3].

Первые сообщения об исследованиях в области галлюциногенов привлекли серьезное внимание и побудили психиатров и психологов различных стран мира провести собственные терапевтические эксперименты с ЛСД и другими психоделиками. Многие сообщения, опубликованные в течение последующих двадцати лет, подтвердили первоначальные предположения, что психоделики способны ускорять психотерапевтический процесс и сокращать время, необходимое для лечения различных эмоциональных и психосоматических расстройств [5, 29, 34, 35, 40].

Кроме того, появились многочисленные исследования, указывающие на то, что основанная на применении психоделиков психотерапия может оказать помощь различным категориям психиатрических пациентов, которые считались непригодными для психоанализа и других форм психотерапии. Многие сообщения указывали на терапевтический успех с хроническими алкоголиками, наркоманами, социопатами, криминальными психопатами, людьми с извращенной сексуальностью и серьезными расстройствами личности [5, 38].

В начале 60-х годов была обнаружена новая сфера применения психоделической терапии: работа с безнадежными раковыми больными и другими неизлечимыми пациентами. Этот подход смог не только облегчить эмоциональные страдания и сильные физические боли, но значительно изменить представления о смерти и отношения к ней [13, 36].

Опыт использования ЛСД и других психоделиков в лечении эмоциональных расстройств насчитывает теперь уже более трех десятилетий. Много времени и усилий было посвящено исследованию их терапевтических возможностей, опубликованы сотни профессиональных статей. Как и следовало ожидать, в этой сложной и революционной области не обошлось без ошибок и достижений.

В течение этих тридцати лет были предложены многие техники терапевтического использования ЛСД и других психоделиков. Некоторые из техник не выдержали испытания временем и были оставлены. Другие подверглись модификациям или были ассимилированы в более сложные терапевтические процедуры.

Среди подходов, преданных забвению из-за их примитивности и несоответствия сложному воздействию психоделиков, можно отметить попытку рассматривать психоделики как еще одну группу фармакологических веществ и использовать их химические свойства. Это попытки использовать ЛСД и его аналоги в качестве антидепрессанта, агента шока, отреагирования или вещества, активизирующего хронические и стационарно-клинические состояния, чтобы сделать их еще более поддающимися традиционному психиатрическому лечению [29].

Исследователи, сохранившие доверие к психоделической терапии в условиях противоречивых сообщений начального этапа, пришли к заключению, что психоделические вещества являются в большей или меньшей степени неспецифическими усилителями, а терапевтический успех решающим образом зависит от факторов нефармакологической природы (экстра- фармакологических переменных). Наиболее важными среди них являются структура личности пациента, личность гида, или сидящего, терапевтические отношения, природа и мера специфической терапевтической помощи, физический и межличностный контекст сеанса [4, 27, 38].

Сами по себе психоделические вещества могут лишь активизировать психику и способствовать выявлению бессознательных и сверхсознательных процессов в сознании. Будет ли этот процесс терапевтическим или деструктивным и дезорганизующим, зависит от целого ряда иных переменных, не имеющих ничего общего с фармакологическим воздействием химических веществ. Поскольку факторы организации и устройства сеанса оказываются крайне важными, нельзя ожидать волшебных результатов просто от принятия психоделиков; их следует использовать в контексте сложной психотерапевтической программы [5].

Даже если ограничиться терапевтическим использованием психоделиков в контексте психотерапии, нетрудно видеть, что эти две составляющие - психотерапевтические процедуры и воздействие психоделиков - могут быть соединены различным образом, с различной степенью эффективности. Менее интересная возможность - использование небольших доз психоделиков для интенсификации психотерапевтического процесса, случайные психоделические сеансы в рамках нефармакологической терапии для преодоления защит и сопротивлений, использование малых доз в групповой психотерапии и сочетание гипноза и психоделиков, или гипноделическая терапия. Среди техник терапии с использованием психоделиков наиболее интересными и наиболее распространенными являются две: психолитическая и психоделическая терапия
[5].

Психолитическая терапия. Термин был введен английским исследователем, пионером в области ЛСД-терапии, Рональдом А. Сэндисоном. Корень "litic" (от греч.: elisis" - растворение) указывает на процесс освобождения от зажимов, разрешения конфликтов в психике. Как в теории, так и в практике, метод представляет собой модификацию и расширение фрейдовского анализа. Он предполагает прием ряда (15 - 100) средних доз психоделиков с недельными или двухнедельными интервалами.

Психолитическая терапия представляет собой постепенное исследование все более глубоких уровней бессознательного. Терапевт, как правило, присутствует в течение нескольких часов кульминационного периода сеанса, обеспечивая поддержку и в случае необходимости давая интерпретации. Все феномены, происходящие во время сеансов или между ними, трактуются с использованием основных принципов фрейдовской терапии.

Психоделическая терапия. Сам термин был предложен психиатром и исследователем ЛСД Хэмфри Осмондом и одобрен в его переписке с Олдосом
Хаксли [27]. Психоделическая терапия в нескольких важных аспектах отличается от психолитического подхода. Ее главная цель состоит в том, чтобы создать человеку оптимальные условия для глубокого трансформирующего переживания трансперсональной природы. Для большинства людей это принимает форму смерти и рождения Эго, с последующим переживанием космического единства и других трансперсональных феноменов [3].

Среди факторов, способствующих таким переживаниям, специальная подготовка, использование больших доз психоделиков, применение средств, способствующих углублению человека в себя через использование повязок для глаз, высококачественной стереофонической музыки в течение всего сеанса, использование духовных сюжетов, искусства и красоты природы в организации сеанса и обстановки. Разговоры допускаются только перед сеансом и после него. Во время реального психоделического переживания разговоры не поощряются, поскольку это мешает погружению в глубину эмоционального и психосоматического исследования себя. Психоделический терапевт не верит в блестящие и своевременные словесные интерпретации или иные вмешательства, соответствующие представлениям той или иной психотерапевтической школы. Он предлагает пациенту отпустить себя, отказаться от обычных защит и отдаться спонтанному терапевтическому потенциалу глубинной динамики души.

Большинство психиатров и психологов, проводивших клинические исследования с психоделиками, явно склоняются либо к психолитической, либо к психоделической модальности. С моей точки зрения, каждый из этих подходов в своей чистой форме имеет существенные недостатки. В психолитической терапии это теоретическое ограничение биографическими рамками, соответствующее фрейдовскому психоанализу, непризнание перинатальных и трансперсональных аспектов психики, а также экстернализация процесса посредством чрезмерного использования словесных интерпретаций.

В противоположность этому в психоделической терапии недостаточно внимания уделяется биографическому материалу, когда он появляется в сеансе, и слишком много ожидается от воздействия единичного трансформирующего переживания. Использование "единичной большой дозы", характерное для психоделической терапии, эффективно для алкоголиков, наркоманов, депрессивных пациентов и людей, умирающих от рака: большинство терапевтических изменений у пациентов с раз-. личными психоневрозами, психосоматическими заболеваниями и дефектами личности требует обычно проработки в течение ряда психоделических сеансов [5].

По-видимому, психоделики наряду с содержащейся в них опасностью обладают также терапевтическими, творческими и религиозными возможностями. Хотя данные хорошо контролируемых экспериментов немногочисленны, существует ряд историй болезни, подтверждающих значительный терапевтический успех психоделиков, принимаемых под профессиональным контролем и наблюдением.
Многие отчеты описывают драматические и устойчивые сдвиги к лучшему у пациентов, страдающих тяжелыми и безнадежными с точки зрения других методов терапии заболеваниями; люди, стоящие перед лицом смерти, находили большое утешение в переживаниях, вызванных воздействием психоделиков [24, 36, 38].

Необъяснимая тревога, иногда охватывающая человека под действием психоделического вещества, провоцирует аналитический поиск ее причины.
Рассуждая, мы связываем те или иные переживания с подходящими смысловыми комплексами, то есть, проецируем эмоции на внешнюю ситуацию или внутренние психологические проблемы, если не вполне уверены в себе. В такие моменты, особенно у мнительных людей опасения за собственное душевное здоровье могут вызвать глубокие дезорганизующие переживания - панику, способную задержать естественное перерождение тревожных эмоций в ощущение обновленного существования (как это происходит в профессиональном психоделическом сеансе). Такой опыт довольно часто случается во время самодеятельных экспериментов [5]. В психотерапевтической практике он называется незавершенным сеансом, а в просторечии - "плохая поездка" ("bad trip")
[36].

В конце 60-х после запрещения открытых исследований, когда американская контркультура активно пропагандировала психоделический образ жизни, эксперименты на себе носили массовый характер. Была широко распространена практика приема высоких доз ЛСД - 500-600 мкг. (в психотерапии средняя доза
- 200 мкг.). Конечно, среди сотен тысяч людей, безответственно употреблявших этот препарат, случались трагические инциденты (в основном, несчастные случаи, но иногда имели место и внешние проявления агрессии
[34].

Действие психоделиков связано с анализом собственных эмоций "Я", и, что принципиально, с нашей способностью им противостоять. Поэтому тяжелее всего эти переживания даются людям, живущим в неустойчивом внутреннем мире и плохо контролирующим выражение своих чувств. Преодоление возникающего кризиса требует от человека иной раз предельной выдержки и самообладания, но приносит самое настоящее освобождение - начало новой жизни в ином качестве. А.Маслоу пишет об этом так: "И вот парадокс - то, что было болезненным, патологическим и "низменным", становится частью самого здорового и "возвышенного" аспекта человеческой природы. Погружение в
"безумие" пугает только того, кто не до конца уверен в своей нормальности.
Образование должно помочь научиться жить в обоих мирах" [18].

Психологические кризисы в процессе употребления галлюциногенов могут выражаться в ощущении неполноценности собственного бытия, например, когда привычный внутренний мир человека обнаружил свою иллюзорность, но альтернатива прежним смысловым связям не найдена. Именно образование - единственный рецепт от понятийной путаницы, возникающей в этом процессе.
Оно дает главное - уверенность в выборе, необходимость которого часто становится очевидной в измененном состоянии сознания. Если этой уверенности нет, личностная позиция человека демонстрирует неустойчивость, а для близких людей его поведение кажется странным. Это связано с процессом восстановления границ между внешней и внутренней реальностями [18, 37].

Психологические кризисы, возникающие у некоторых людей после экстатических переживаний (например, связанных с употреблением галлюциногенов), следует понимать как важные этапы личностного роста, связанные с последовательным отреагированием добиографических и биографических моментов травмировавших переживаний, с реорганизацией ранее неосознаваемых психических структур [5]. По мере освобождения их от эмоциональной напряженности человек все отчетливее ощущает трансцендентное, надличностное измерение собственного опыта, осваивает духовное отношение к окружающей действительности. Кризисы, вызываемые психоделиками, бывают самыми разнообразными — от острых до хронических. Со временем возможна активизация психопатологии, в том числе психозов, у предрасположенных к этому индивидов. Практика показывает, что негативно реагируют на психоделики, как правило, люди, плохо подготовленные, использующие их в неподходящей обстановке, употребляющие смесь препаратов или уже страдающие психопатологией. У лиц, прошедших отбор, в клинических условиях такие осложнения редки, а вызываемые психоделиками кризисы обычно преодолеваются с помощью специально подготовленного терапевта. К настоящему времени нет никаких доказательств того, что психоделики наносят необратимый ущерб мозгу, даже в случаях длительного их употребления [29].

Работы в области психотерапии с психоделиками дают экспериментальное подтверждение социальной детерминации человеческой психики, показывают, что идя вглубь своего бессознательного, человек выходит за границы своего
"ЭГО", находит единую связь с окружающим его миром и людьми [17, 27, 40].
Глубина самосознания - это лучший рецепт от душевной боли, который когда- либо выписывала Природа людям [37]. По накопленному опыту; можно предположить, что растительные галлюциногены - тот самый рецепт...

Литература

1. Батай Ж. О самозванстве смерти //В сборнике "Танатография эроса". -

СПб.: 1994

2. Гроф К. Жажда целостности: наркомания и духовный кризис. М., Изд.

Трансперсон. Ин-та, 1999.

3. Гроф С. За пределами мозга: рождение, смерть и трансцендентация в психотерапии. - М.: Изд. Трансперсон. Ин-та, 1993

4. Гроф С. Области бессознательного: данные исследований ЛСД. - М.: Изд.

Трансперсон. Ин-та, 1995

5. Гроф С. Путешествие в поисках себя: измерения сознания и новые перспективы психотерапии и внутреннего сознания. - М.: Изд.

Трансперсон. Ин-та, 1996

6. Делез Ж. Логика смысла. - М., "Раритет", 1998

7. Джеймс У. Многообразие религиозного опыта. - СПб., "Андреев и сыновья", 1992.

8. Капра Ф. Дао физики :Исследование параллелей между современной физикой и мистицизмом Востока. - СПб.:ОРИС,1994.

9. Леви-Брюлль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. - М.: 1994
10. Леви-Стросс К. Первобытное мышление. - М.: 1994
11. Леви-Стросс К. Структурная антропология. - М.:1980
12. Лилли Дж. В центре циклона. - М.: Изд. Трансперсон. Ин-та, 1997
13. Лири Т., Мецнер Р., Алперт Р. Практика приема психоделиков: руководство, основанное на Тибетской книге Мертвых. - Минск, 1999
14. Маккенна Т. Истые галлюцинации: быль о необычайных приключениях автора в дьявольском раю. - М.: Изд. Трансперсон. Ин-та, 1996
15. Маккенна Т. Пища богов: поиск первоначального древа знания. - М.: Изд.

Трансперсон. Ин-та, 1995
16. Мамардашвили М. Проблема человека в философии. - М.: "Наука", 1992
17. Маслоу А.. Дальние пределы человеческой психики. - СПб., "Евразия",

1997.
18. Маслоу А. Происхождение психологии бытия. - СПб., Евразия, 1997.
19. Моуди Р. Жизнь после смерти. (1985) INTERNET: http://lib.ru/Psychology/Moudi/
20. Пригожин И. От существующего к возникающему М., "Наука", 1985
21. Пути за пределы ЭГО: трансперсональная перспектива. Антология. /Под ред. Р. Уолша и Ф. Воон/. - М.: Изд. Трансперсон. Ин-та, 1998
22. Ранк О. Травма рождения. (1924) INTERNET: http://www.psychology.ru/Library/
23. Соловьев Вл. Понятие о Боге. - СПб.:1993
24. Тарт Ч. Измененные состояния сознания. - М.: Изд. Трансперсон. Ин-та,

1997
25. Торчинов Е. Религии мира: Опыт запредельного: Психотехника и трансперсональные состояния. - СПб, "Петербургское востоковедение",

1997
26. Фуко М. История безумия в классическую эпоху. - СПб.: "Университетская книга", 1997
27. Хаксли О. Вещества, которые формируют умы людей. (1963) INTERNET: http://www.high.ru/Library/
28. Хаксли О. Остров. Врата восприятия. Небеса и ад. - Киев: "София", 1995
29. Шарлаускас И., Бистрицкис Р. Психоактивные препараты в исследовании человека. (1999)

INTERNET:http://www.incart.spb.ru/~ikv/meta/russian/texts/
30. Элиаде М. Азиатская алхимия. - Киев: "София", 1998
31. Элиаде М. Мефистофель и андрогин. - СПб.: "Алетейя", 1998
32. Элиаде М. Шаманизм: архаические техники экстаза. - Киев: "София", 1998
33. Энциклопедия мистицизма [Сост.:Н.Дядьков]. СПб.: "Литера": ВИАН, 1997.
34. Hofmann A. LSD - My problem child. The story of discovery and use.

//In "Psychedelic Reflections" Ed. Grinspoon L., Bakalar J.B. -N.Y,

1983
35. Krippner S. Psychedelic drugs and the creative process //Humanist.

Psychol. Inst. Rev., L.A. (1980), vol.2, pp.9-34.
36. Leary Т. The psychology of Ecstasy. - San-Francisco: Harvard

University Press, 1975
37. Maslow A. Religions, Values, and Peak Experiences. - Los-Angeles: The

Viking Press, 1970
38. Shulgin А. TIHKAL: Tryptamines I Have Known And Loved. - Berkeley, CA:

"Transform Press", 1996
39. Wasson R.G. Persephone's Quest: Entheogens and the Origins of

Religion. - New Haven, 1986
40. Watts A. The Joyous Cosmology: Adventures in the Chemistry of

Consciousness. - N.Y.: "Pantheon Books", 1962
41. Wilson J. Shamanism and trance states. //Humanist. Psychol. Inst.

Rev., L.A. (1978), vol.1, pp.15-28.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12