Российский лесной сектор под воздействием социально-экологических инноваций
Российский лесной сектор под
воздействием социально-экологических инноваций
С. А. ТУЛАЕВА
ТУЛАЕВА
Светлана Александровна - аспирантка Европейского университета в
Санкт-Петербурге
Усилившиеся
с конца XX в. процессы глобализации, развитие мировой торговли и рыночных
отношений повлекли за собой изменение роли государства и опасность Работа
выполнена при поддержке гранта Академии наук Финляндии
"Транснационализация управления лесами" (грант N 121428) более
интенсивной и бесконтрольной эксплуатации природных и человеческих ресурсов.
Национальные законодательства оказались уже не в состоянии контролировать
социальные и экологические последствия развития мировой экономики для
государств [1]. В то же время значимыми игроками в этот период становятся
транснациональные неправительственные организации (НПО) - негосударственные,
некоммерческие организации, использующие ненасильственные методы давления для
достижения общественно значимых целей [2]. В целом в зависимости от выбираемой
стратегии действия НПО принято подразделять на две основные группы: радикальную
и консенсусную. К радикальной группе относятся организации, предпочитающие
акции прямого действия (митинги, марши и пр.). Консенсусная группа предпочитает
воздействовать на институциональные образования через переговоры, лоббирование
процесса принятия законов, информационные кампании [3].
Среди
принципиально новых проблем особо стоит остановиться на разработке и внедрении
НПО стандартов производства товара в виде определенных этических кодов и
сертификационных систем, на основании которых происходила на рынке маркировка
производителей как социально ответственных.
Сертификационные
системы, продвигаемые НПО, стали дополнительным знаком качества, включающим в
себя такие характеристики, как соблюдение социальных гарантий для рабочих,
местного населения, отсутствие вреда для окружающей среды и пр. Корпорации,
опасаясь проведения против них потребительских бойкотов, вынуждены были идти на
партнерство, сертифицировать свою продукцию. В то же время они стали
использовать полученный сертификат с выгодой для себя, как дополнительное
преимущество, повышающее конкурентоспособность их предприятий. Использование
сертификата стало условием выхода на западные рынки и попадания в глобальную
цепочку поставок. Т.е. теперь для того, чтобы занимать стабильные позиции на
рынке, потребовалось быть не только дешевле или качественнее, но и
"зеленее" своих конкурентов [4]. НПО в данном процессе превратились
для компаний в независимых экспертов, способствующих повышению их рейтинга на
рынке.
Таким
образом, развитие сертификационных систем привело к созданию новых рыночных ниш
для социально-ответственных производителей. К товару, таким образом, добавлялся
смысловой багаж, предусматривающий степень воздействия на природу и социум в
процессе его производства, при этом качество самого товара могло оставаться
таким же. Новые рынки получили название сенситивных, т.е. чувствительных к
условиям производства товара. В настоящее время в мире функционирует несколько
видов сенситивных рынков: органического сельского хозяйства (organic products),
справедливой торговли кофе (fair trade coffee), текстильного производства без
использования потогонных систем (sweat free), сертифицированной древесины.
Наиболее
сильное распространение эти процессы получили в лесной сфере и привели к
активному развитию международной системы лесной сертификации [5]. Лесная
сертификация представляет собой стандарты, регулирующие коммерческое
использование леса. Наиболее популярной и общественно признанной формой
является сертификация по системе Лесного попечительского совета (Forest
Stewardship Council, или FSC) - FSC сертификация. В настоящее время в России
идет интенсивный процесс распространения FSC сертификации. К 2007 г. наша
страна вышла на второе место в мире по площади сертифицированных лесов, уступая
в этом только Канаде (см.: www.fsc.ru). Это объясняется тем, что лесная отрасль
для многих российских регионов является ведущей и ориентированной на экспорт, а
соответственно и на международные, а не только российские нормы ведения бизнеса.
Это приводит к проникновению глобальных институтов в российские лесные поселки
[6].
Однако
внедрение FSC сертификации затруднено особенностями российского контекста.
Во-первых, это касается несоответствия некоторых правил российского лесного
законодательства международным экологическим стандартам. Например,
международные стандарты предполагают сохранение девственных лесов и ключевых
биотопов1, что противоречит сложившимся в России практикам лесопользования.
стр. 91 Во-вторых, значительной оказывается разница между нормами, на которые
опирается международная система, и теми, которые распространены в России. Так,
лесная сертификация предполагает укорененность таких социальных ценностей, как
деперсонализированное доверие, развитие гражданских инициатив, прозрачность
работы государственных структур и бизнеса, уважение к формальным правилам -
т.е. тех норм, которые как раз слабо развиты в России [7]. В-третьих, это
связано с организационной средой, слабой развитостью сертификационной
инфраструктуры (недостаток информации, обучающих курсов, консалтинга) [7].
Задачей
нашего исследования было рассмотреть возможные пути институционализации
глобальных правил в российских условиях и их влияние на практики ведения
лесного бизнеса. Работа выполнена в рамках неоинституционального подхода, в
соответствии с которым институты отождествляются с правилами игры,
организующими взаимодействие между участниками. С одной стороны, институты
ограничивают действия агентов, с другой, содержат в себе стимулы, которые могут
использоваться агентами для создания более выгодных для них условий [8; 9].
Правила определяют границы институциональных полей, в рамках которых
осуществляется взаимодействие между акторами. Лесная сертификация представляет
собой набор правил, регулирующих деятельность лесного бизнеса. Основными
агентами, инициирующими в данном случае процесс институциональных изменений,
являются НПО и компании.
В
исследовании рассматривались условия, способствующие и препятствующие внедрению
новых правил в локальных сообществах. Для этого использовался сравнительный
анализ двух случаев: сертификация Прилузского лесхоза в республике Коми и
арендной территории Сегежского ЦБК в Карелии. Исследование проведено в ходе
двух полевых экспедиций в Коми в 2007 г. и Карелию в 2008 г. Использованы
качественные методы исследования [10]: полуструктурированные интервью с
представителями бизнеса, местным населением, районной администрацией,
активистами региональных НПО, а также участвующее наблюдение в лесных поселках.
Всего взято 45 интервью. Использовались другие источники: отчеты аудиторов,
инструкции и методички, разработанные компаниями и НПО по внедрению FSC,
протоколы общественных слушаний, публикации в местной прессе, материалы сайтов
НПО.
Внедрение
лесной сертификации в Коми. Инициатором внедрения лесной сертификации стало
транснациональное НПО "Всемирный фонд дикой природы" (World Wilde
File - WWF), которое продвигает развитие сертификационных систем по всему миру.
При этом WWF активно использует ресурсы своих корпоративных партнеров, которыми
являются крупнейшие международные организации и корпорации, например, такие как
Всемирный банк, Ikea, Gap, Wall-Mart и др. В данном случае проект получил
финансовую поддержку швейцарского агентства развития. В рамках проекта в 1998
г. были начаты работы по внедрению лесной сертификации. Впоследствии основным
организатором процесса стало региональное отделение WWF - "Серебряная
тайга", превратившееся затем в самостоятельную организацию. Основным
партнером НПО по распространению лесной сертификации в республике выступил не
бизнес, а государственные структуры. "Серебряная тайга",
непосредственно занимавшаяся внедрением лесной сертификации в регионе,
предложила путь распространения сертификации через лесхозы, принадлежащие
государству. Экспериментальной площадкой был выбран Прилузский лесхоз
республики, получивший в 2003 г. сертификат на лесоуправление.
Деятельность
экспертов НПО включала в себя несколько направлений: инновационное (разработка
экспериментальных практик лесопользования), экологическое (сохранение
биоразнообразия и девственных лесов), экономическое (повышение эффективности
лесопользования), образовательное (проведение тренингов и семинаров); связи с
общественностью (привлечение населения к участию в проекте)2. Взаимодействие с
государственными властями велось как на республиканском уровне, так и на
местном. Так, при поддержке республиканского правительства эксперты НПО
составили карту старовозрастных лесов республики. Несмотря на то, что выведение
части стр. 92 лесов из лесосечного фонда было невыгодно для региона с
экономической точки зрения, эксперты "Серебряной тайги" смогли
убедить региональные власти в необходимости зарезервировать часть девственных
лесов, а в другой части ввести специальный режим рубок. На уровне регионального
лесного законодательства были закреплены международные стандарты о сохранении
ключевых биотопов при ведении лесозаготовок и узаконены выборочные рубки. Кроме
того, такая тесная вовлеченность государственных органов на региональном уровне
способствовала легитимации проекта в глазах местных администраций и населения.
Основным
партнером (объектом) выступил Прилузский лесхоз. Совместно с его работниками
эксперты НПО осуществили сертификацию лесоуправления на его территории. Они
адаптировали к местным условиям международные стандарты работы в лесу и сделали
их обязательными к исполнению для компаний, работавших на территории лесхоза.
Однако реализовывалось это далеко не гладко. Лесозаготовительные компании,
большинство из которых были небольшими и работали на внутренний рынок, не были
заинтересованы в сертификации. В некоторых случаях компании оказывали
"глухое" сопротивление новым правилам. По словам директора лесхоза,
"мелких арендаторов приходится за уши тащить, с большой неохотой
выполняют, особенно, если это требует дополнительных затрат". При
популяризации идеи лесной сертификации среди местного населения эксперты решили
действовать через культурно-образовательные институты сообщества (школы,
библиотеки, дома культуры): "Если будем использовать уже существующие
каналы, то они останутся. Поэтому мы начали действовать через библиотечную
систему, школы, местную газету, радио. Т.е. использовали по максимуму те
структуры, которые уже были" (интервью с участником проекта). НПО
организовало программу малых грантов, в рамках которой библиотекари, учителя,
работники ДК могли получить финансирование на реализацию проектов, посвященных
лесу не только как средству обеспечения жизни людей, но и как среде обитания.
При финансовой и организационной поддержке "Серебряной тайги" был
создан Лесной совет, основной задачей которого являлось привлечение к
лесоуправлению наиболее активных представителей сообщества и обсуждение проблем
многоцелевого лесопользования со всеми заинтересованными участниками лесных
отношений. Помимо этого, экспертами "Серебряной тайги" была
разработана процедура общественных слушаний при сдаче лесных угодий в аренду.
На слушаниях местные жители высказывали пожелания к работе компании, которые
могли быть внесены в договор аренды как обязательные к выполнению (это касалось
сохранения значимых для населения участков леса, материальной помощи,
обеспечения дровами и др.).
Завершение
проекта и прекращение западного финансирования повлекло за собой некоторую
ломку искусственно созданной НПО среды, значительное уменьшение активности
местных жителей и ослабление внимания компаний к сертификации. Однако появление
в республике транснациональной корпорации "Монди бизнес пэйпа",
купившей контрольный пакет акций Сыктывкарского ЛПК, создало новый импульс для
дальнейшего распространения лесной сертификации. Став филиалом западной
корпорации, предприятие обязано было перенять и корпоративный этический кодекс
компании, провозглашавший внедрение методов устойчивого лесопользования.
"Монди бизнес пэйпа СЛПК" объявил, что одним из основных приоритетов
при выборе поставщиков будет наличие у них сертификата FSC. Поскольку комбинат
- единственный в республике по переработке низкосортной древесины, это создало
мощный экономический стимул для дальнейшего распространения сертификации по
всей республике Коми и после завершения работы западных фондов.
Внедрение
лесной сертификации в Карелии осуществил Сегежский ЦБК. В связи с активным
ростом предприятия и вхождением комбината в 2006 г. в состав российского
лесопромышленного холдинга "Инвестлеспром", который активно действует
на западных рынках, было решено провести сертификацию. В 2007 г. предприятие
получило сертификат FSC. стр. 93 Поскольку инициатором сертификации являлся
ЦБК, то основными структурами, через которые шло внедрение стандартов, стали лесозаготовительные
компании, работающие в лесных поселках. Выбор стратегии, разработка новой
социальной и экологической политики предприятия в соответствии с
сертификационными стандартами, урегулирование спорных вопросов с
государственными инстанциями осуществлялись руководством ЦБК. Задача
лесозаготовительных компаний заключалась в реализации принятых решений на
местах. С одной стороны, внедряемые стандарты отчасти совпали с российскими
нормативами трудового законодательства и производственными требованиями к
работе лесопромышленного предприятия. Однако выполнение последних не всегда
происходило на практике, в то время как сертификация потребовала более четкого
их соблюдения. В то же время отдельные сертификационные правила стали для
российских компаний новыми (например, сохранение биоразнообразия, привлечение
населения к участию в лесоуправлении и др.).
При
внедрении новых экологических стандартов ЦБК опирался на региональное НПО
"СПОК". НПО оказывало консультативную помощь при формировании
экологической политики предприятия, определении специальных режимов рубок
ценных лесных массивов, обучении мастеров и рабочих, разработке экологической
тропы. Внедренные при участии "СПОКа" инновации способствовали
экологизации лесопользования3. Предприятие опиралось на помощь НПО и при
разрешении противоречий между российскими правилами ведения лесохозяйственных
работ и международными стандартами, которые карельские лесные инстанции не
хотели признавать. Однако последнее не увенчалось успехом. Формального
соглашения с Кареллесхозом, разрешавшего эти противоречия, на момент
сертификации (2006 г.) подписано не было. В некоторых лесхозах противоречия
удавалось разрешить непосредственно с лесничими на местах. В других случаях
представители лесхоза занимали более жесткие позиции, не стремясь искать
компромисс и требуя строго соблюдения российских правил:
"Сертифицированный предприниматель должен ежегодно платить взятку
государству, для того чтобы соответствовать принципам и критериям FSC и
сохранить биоразнообразие ... платить государству, которое ратифицировало
международную конвенцию о биоразнообразии, издало закон об охране окружающей
среды и родило экологическую доктрину РФ" (интервью с менеджером
предприятия). Термин "биоразнообразие" в неформальных беседах преобразовался
в "биобезобразие", что подчеркивало неразбериху в местных и
международных стандартах и возникавшими из-за этого проблемами. Отсутствие
конструктивного диалога с государственными инстанциями замедлило внедрение
сертификации в регионе. В соответствии с сертификационными требованиями,
предприятие пыталось привлекать к участию в лесных отношениях местное
сообщество. В этой связи ЦБК взаимодействовал с социальными экспертами FSC
Центра независимых социологических исследований4. Совместно с ними был
разработан проект построения модельного леса5 "Сегозерье", на
территории которого должны были разрабатываться и внедряться экологические и
социальные инновации. В его рамках была открыта небольшая программа малых
грантов для домов культуры и школ, направленная на поддержание и развитие
инициатив местного сообщества, начат проект по сохранению и развитию карельских
традиций деревянного строительства. Исследователи помогли организовать
информирование населения о его новых правах по участию в лесоуправлении,
общественные слушания и консультации, выделять участки леса.
Страницы: 1, 2
|