Террористическая диктатура герцога Альбы. Разгромив восстание, правительство отменило сделанные ранее уступки, а в августе 1567 г. в Нидерланды было введено большое испанское войско под командованием герцога Альбы. Фердинанд Альварец де Толедо -- герцог Альба был типичным испанским грандом того времени. Спесивый, надменный, вероломный и фанатичный католик, он был талантливым военачальником и способным дипломатом, но бездарным политиком. Не будучи в состоянии понять уклад жизни и хозяйственный строй Нидерландов, он искренне верил, что застенки инквизиции, топор палача и произвол испанской военщины -- единственно надежные средства укрощения «недосож-женных еретиков» -- нидерландцев, а государственная казна будет всегда полна за счет конфискаций имущества казненных еретиков и введения испанской системы налогообложения. Так Альба действовал. Тысячи людей были отправлены на плаху, костер или виселицу, а имущество их конфисковано. За свою политическую недальновидность и веру в возможность сог- 15 * 451 лашения с испанским абсолютизмом поплатились многие богатые буржуа, купцы, аристократы и дворяне. 5 июня 1568 г. были казнены лидеры аристократической оппозиции граф Эгмонт и адмирал Горн. В городах спешно строились цитадели, в которых размещались испанские войска. Малодушные трепетали и пресмыкались перед тираном, многие, в том числе и вождь оппозиционеров принц Оранский, бежали за границу. Но с каждым днем росли ряды смельчаков, поднимавшихся на борьбу за честь и независимость родины против испанских поработителей и их пособников -- попов и монахов, судейских чиновников, реакционных дворян и верных испанцам городских властей. Народная борьба против режима Альбы и военные действия дворянской эмиграции. Дремучие леса Фландрии и Эно стали убежищем для сотен отважных партизан из числа бедных ремесленников, работников мануфактур, крестьян. Во главе их были отдельные буржуа и радикально настроенные дворяне. Эти партизанские отряды, прозванные «лесными гёзами», пользовались самоотверженной поддержкой населения. Во время внезапных налетов «лесные гёзы» истребляли небольшие испанские отряды, захватывали и казнили судейских чиновников, шпионов-священников и других пособников испанцев. В Голландии и Зеландии матросы, рыбаки и другой бедный люд вели успешную войну против испанцев на море. Они захватывали испанские корабли, а порой и целые флотилии, совершали смелые налеты на прибрежные гарнизоны и небольшие городки. Узнав об успехе их действий, принц Оранский послал «морским гёзам» военачальников из числа дворянских эмигрантов-кальвинистов, из рядов которых вышли отважные революционеры. Ближайшие соратники принца Вильгельма Оранского, поддерживая внутри страны конспиративные связи со своими сторонниками -- дворянами, богатыми горожанами, вынашивали особые планы. Они пока еще верили в возможность с помощью лютеранских князей Германии и французских дворян-гугенотов навербовать наемников, нанести извне удар герцогу Альбе и добиться включения Нидерландов на правах самостоятельного курфюршества в состав империи. При этом должны были сохраниться средневековые вольности и привилегии, выгодные консервативному бюргерству и дворянству. Церковь они намеревались реформировать в лютеранском духе, передав ее земли дворянам. И сам принц, и его приверженцы все еще надеялись договориться на подобной основе с Филиппом II. Используя дворянских эмигрантов, с помощью немецких про-тестанстских князей и французских гугенотов принц Оранский в 1568--1572 гг. несколько раз организовывал вторжения в Нидерланды, главным образом в южные провинции, где он рассчитывал на наибольшую поддержку. Но он избегал совместных действий с «лесными гёзами», а все свои надежды возлагал на помощь из- вне и на продажных иноземных наемников. Естественно, что подобные действия успеха не имели. Восстание 1572 г. на севере. Обстановка в стране накалялась. Герцог Альба, окрыленный своими «успехами», пошел на крайнюю меру -- весной 1572 г. он решил, что наступило время ввести постоянный испанский налог-алькабалу (см. гл. 32).

Угроза введения алькабалы парализовала экономическую жизнь страны. Цены сразу возросли. Закрывались мануфактуры, мастерские, лавки. Народ открыто негодовал. Некоторые города и провинции севера препятствовали введению алькабалы. Чтобы сломить сопротивление, герцог Альба разместил в этих городах испанские войска, ослабив тем самым оборону побережья. В конце концов ему пришлось заменить алькабалу взиманием единовременного налога. Но угроза ее последующего введения осталась. Ослаблением обороны побережья воспользовались «морские гёзы». Изгнанные накануне из портов Англии, где они до того времени укрывались, «морские гёзы» 1 апреля 1572 г. захватили портовый город Брил. 5 апреля вспыхнуло восстание в крупном зеландском городе Флиссингене. С быстротой пожара оно распространялось на севере. Повсюду гёзы с помощью городского плебса и вооружившихся крестьян добивались успеха, и к лету 1572 г. провинции Голландия и Зеландия почти полностью были освобождены от испанцев. В Фрисландии крупные отряды крестьян вели кровопролитные бои. Временно подавленное революционное движение возродилось с новой силой. Его организаторами были революционные слои национальной буржуазии и некоторые кальвинистские дворяне, связавшие свои интересы с успехом революции и войны за независимость. Они группировались вокруг кальвинистских консисторий, возглавляли отряды «морских гёзов», а также заново переформированных стрелковых гильдий в городах. В этих формированиях царили революционный, демократический дух, непримиримая ненависть к испанцам и всем врагам революции. Революционной партии противостояли католическое духовенство, реакционное феодальное дворянство и часть патрициата, составлявшие лагерь контрреволюции. Эти силы явно или тайно боролись на стороне испанцев. Богатое голландское купечество, некоторые слои бюргерства и дворян, связанные с принцем Оранским, занимали промежуточную позицию. Одна их часть составляла зародыш оранжистской партии, другая (особенно богатые купцы, хотя они и относились к принцу с подозрением) считала его тем не менее единственным Человеком, способным организовать отпор испанцам и одновременно «обуздать» революционный порыв народных масс, готовых идти гораздо дальше, чем того хотелось купеческим воротилам. Эти силы сумели провести на собравшихся в июле 1572 г. Генеральных штатах северных провинций нужные им половинчатые решения. Главой восставших провинций был провозглашен принц Оранский. Война объявлялась лишь «узурпатору» Альбе, тогда как власть Филиппа II формально сохранялась. Для финансирования военных действий была конфискована и продана часть церковных имуществ, введены новые косвенные налоги и принудительное налогообложение состоятельных лиц. Такая компромиссная политика порождала тем не менее трения и конфликты. Народные массы и революционная буржуазия, опираясь на консистории и стрелковые гильдии, оказывали через них влияние на провинциальные штаты и магистраты городов, явочным порядком осуществляли революционные мероприятия. Принц Оранский, прибывший на север лишь после того, как провалился его последний поход в южные провинции, сразу же стал проводить политику интриг и компромиссов. Он привлек на свою сторону дворянство отсталых аграрных провинций. Овер-эйссела и Хелдера; прикидываясь убежденным кальвинистом, принц заигрывал с консисториями, враждовавшими с крупным голландским купечеством. Среди народных масс он снискал популярность, представляясь патриотом. Однако его главной целью было укрепить свою личную власть, создать из представителей разных социальных слоев компактную и политически активную группу своих приверженцев, чтобы осуществлять свои честолюбивые планы. Войну с испанским режимом он предпочитал по-прежнему вести с помощью иноземных наемников, а также при содействии королей Франции и Англии. Одновременно принц энергично продвигал преданных ему людей в командный состав армии и стрелковые гильдии и, где мог, препятствовал самостоятельным выступлениям народных масс. Правящая купеческая олигархия знала о честолюбивых замыслах Вильгельма Оранского, но не боялась их. Она прочно окопалась в городских советах и провинциальных штатах, мелочно контролировала финансы и надежно держала в руках своего ставленника, отлично понимая, что его демагогические маневры в конечном счете укрепляют созданный ею самой политический режим, придают ему «популярность». Так сложились оранжист-ская партия и оранжизм как политическое течение. Успехи революции на севере положили начало становлению здесь самостоятельного государства с фактически республиканским строем. Освободительная борьба до 1576 г. После первых побед военное положение «отложившихся» северных провинций осложнилось. Размах восстания заставил герцога Альбу бросить против них все силы; он захватил ряд голландских городов, осадил другие, его войска глубоко вклинились между Голландией и Зеландией.

В 1573 г. после многомесячной осады капитулировал крупный голландский город Гарлем и вслед за тем был осажден Лейден. Но беззаветный патриотизм защитников Лейдена заставил испанцев отступить, хотя они и были опытными солдатами. Еще до этого в Мадриде поняли, что политика Альбы в Нидерландах оказалась авантюрой. Он впал в немилость и был отозван в Испанию. Преемник Альбы Рекезенс оказался в очень тяжелом по- ложении. Денег не было, испанские войска разложились. Внезапная смерть Рекезенса и бунт испанских наемников смешали все карты Филиппа II в Нидерландах. «Гентское умиротворение». Весной 1576 г. взбунтовавшиеся испанские наемники покинули «негостеприимный» север и, как саранча, обрушились на беззащитные южные села и города. Ответом было восстание на юге. 4 сентября 1576 г. отряд брюссельской городской милиции под командованием офицеров-оран-жистов при сочувствии и поддержке городского плебса арестовал членов Государственного совета. Повсюду народ брался за оружие, изгонял испанских чиновников и их пособников, свергал реакционные советы в городах, избивал монахов и священников, осаждал испанские цитадели. Вводились демократические порядки, восстанавливались прежние вольности и привилегии, отмененные Альбой. Но делалось это стихийно, неорганизованно. В Генеральных и провинциальных штатах, Государственном совете, городских советах сменялись лишь люди, а политическая власть по-прежнему оставалась в руках дворян, патрициата, консервативного купечества и бюргерства.

В октябре 1576 г. в Генте собрались Генеральные штаты всей страны, однако содержание выработанного ими соглашения («Гентское умиротворение») совершенно не соответствовало политическим требованиям момента. Декларировались верность Филиппу II и католической религии, сохранение единства страны, восстановление ее вольностей и привилегий, отмена законов герцога Альбы, вывод испанских войск из Нидерландов. Ни слова не было сказано о конфискации церковных земель. Вопросы демократизации управления и земельной реформы, имевшие первостепенное значение для городских низов и крестьянства, даже не обсуждались. Кальвинисты не получили свободы вероисповедания. В целом «Гентское умиротворение» было попыткой сговора дворянства с консервативным бюргерством и купечеством, рассчитанной на последующее соглашение с Филиппом II ценою мелких уступок с его стороны. Практическим шагом в этом направлении было подписание Генеральными штатами в 1577 г. в результате переговоров с новым испанским наместником дон Хуаном Австрийским «вечного эдикта». Однако наместник вероломно нарушил только что заключенный договор и попытался силой восстановить прежние испанские порядки. Сорвались планы, вынашивавшиеся Генеральными штатами, а вместе с ними рассеялся и мираж «национального «единства» в рамках «Гентского умиротворения». Так закончился второй этап революции. Обострение классовой борьбы в южных провинциях и измена дворянства. Разгром дон Хуаном армии Генеральных штатов в битве при Жамблу 31 января 1578 г. показал нежелание и неспособность дворянского командования вести войну против испанцев. Инициатива перешла к революционным слоям буржуазии, опиравшимся на широкое движение масс, которые громили церкви и монастыри, вводили кальвинизм, создавали отряды самообороны, арестовывали дворян-заговорщиков, жгли их усадьбы. Наряду с изменением состава городских советов в городах Фландрии и Брабанта создавались новые органы революционной власти -- «комитеты восемнадцати», в которые избирались ремесленники, представители буржуазии и буржуазной интеллигенции. Сначала «восемнадцать» ведали только обороной городов, но постепенно вместе с консисториями стали вмешиваться во все сферы городского управления: следили за общественным порядком, снабжением продовольствием, оружием, конфисковывали земли и имущество церкви и изменников. «Комитет восемнадцати» Брюсселя оказывал влияние на Генеральные штаты и Государственный совет. Осенью 1577 г. он потребовал всеобщего вооружения народа, революционного ведения войны против дон Хуана и чистки государственного аппарата от испанских агентов и контрреволюционеров.

Наиболее ожесточенная борьба шла в столице Фландрии -- Генте. Здесь осенью 1577 г. восставший городской плебс арестовал группу дворян-заговорщиков, а два испанских пособника, погубившие многих людей, были казнены. «Комитет восемнадцати» и консистории стали фактическими хозяевами в городе. Официальной религией был провозглашен кальвинизм. Церковные имущества конфисковывались и продавались по низким ценам с аукциона. Выручка шла на нужды обороны и благотворительные цели. Гентцы прекратили выплату налогов Генеральным штатам, мотивируя это тем, что последние плохо ведут войну с испанцами и потворствуют клирикам и дворянам. Жители города помогали крестьянам окрестных деревень создавать отряды самообороны, посылали им командиров, пушки и другое оружие.

В целом движение в Генте не шло дальше элементарных буржуазных преобразований, хотя осуществлялись они подчас плебейскими методами при участии простого народа. Такая же борьба происходила и в городах Брюгге, Ипре, Антверпене, Ауденаарде, Аррасе, Валансьене. Но на юге феодальное реакционное дворянство, католическое духовенство и консервативное бюргерство занимали гораздо более прочное положение и теснее были связаны с Испанией. С другой стороны, городской плебс и крестьяне испытывали здесь еще более сильный гнет. Поэтому социально-политическая борьба на юге отличалась особой остротой и сложностью. Этим искусно воспользовались местные оранжисты, развернувшие агитацию за приглашение принца Оранского в Брюссель. Консерваторов и реакционеров они пугали угрозой народоправства, а среди народных масс сеяли слухи о заговорах и коварстве дворян и городских богачей. Эта агитация имела успех. Генеральные штаты пригласили Вильгельма Оранского в Брюссель. Здесь он добился провозглашения себя правителем Брабанта, ввел своих приверженцев в Государственный совет и Генеральные штаты. Он не стеснялся самых лестных обещаний всем группировкам. Но сразу же обнаружилась несостоятельность оранжистской политики. Крестьяне требовали земли и ликвидации феодальной кабалы, городской плебс -- демократических порядков, консистории -- введения кальвинизма и участия в решении государственных дел, буржуазия -- свободы предпринимательства, а цехи -- расширения привилегий. Все вместе настаивали на решительной войне против испанцев. Дворяне же требовали подавления самостоятельных выступлений народных масс, достижения компромисса с Филиппом II и сохранения католической религии.

В этих условиях принц и его приверженцы избрали тактику изощренной игры на противоречиях и политику компромиссов. Партия оранжистов, олицетворявшая собою политический союз крупной, по преимуществу торговой буржуазии с феодальным дворянством, и пыталась проводить такую линию. Она осуществляла лишь мелкие, второстепенные реформы, всеми мерами сдерживала массовые движения, не останавливаясь даже перед применением военных репрессий. Войну с испанцами принц предпочитал вести не руками вооруженного народа, а с помощью иноземных наемников и титулованных авантюристов вроде Франциска Анжуйского (брата короля Франции Генриха III) и немецкого протестанского князя пфальцграфа Иоанна Казимира, которые вступили в Нидерланды со своими войсками в 1578 г. Иноземные наемники не столько воевали, сколько грабили страну, чинили жестокие насилия над сельским населением, а титулованные авантюристы вступали в переговоры с испанцами и сдавали им города и крепости. Возмущенные этим народные массы шире развертывали борьбу против католической церкви, реакционеров всех мастей и солдат-мародеров, а дворяне, патрициат и городские богатей требовали от принца обуздать «обнаглевшую чернь», угрожая переходом на сторону испанцев. Дворянский мятеж. Аррасская и Утрехтская унии. Недовольное половинчатыми мерами принца реакционное дворянство аграрных валлонских провинций Эно и Артуа осенью 1578 г. подняло мятеж в войсках Генеральных штатов, навербовало наемников, разгромило силы демократии в городах Валансьене и Аррасе, а затем начало военные операции против революционных фландрских городов. Но гентские войска совместно с крестьянскими отрядами самообороны нанесли мятежным дворянам ряд ударов и сковали их действия. Тогда дворянские мятежники Эно и Артуа 6 января 1579 г. заключили в Аррасе союз (Аррасскую унию), целью которого являлось сохранение католицизма, подавление революции и соглашение с Филиппом II. Вскоре они подписали договор с новым испанским наместником Александром Фарнезе, в котором пос--458 ледний обещал соблюдать «Гентское умиротворение» и «Вечный эдикт». Испанцы снова завладели большой территорией и стали готовиться к решительному наступлению. 23 января 1579 г. в ответ на этот предательский акт дворян-мятежников революционные северные провинции заключили свое соглашение -- Утрехтскую унию, к которой присоединились все крупные города Фландрии и Брабанта. По этому соглашению Генеральным штатам предоставлялось право единогласным решением устанавливать налоги, заключать международные договоры, принимать важные законы. В случае разногласий спорные вопросы рассматривались арбитражным путем. Менее важные дела решались простым большинством голосов. Все провинции обязывались совместно бороться против врага до победы и не заключать сепаратных внешних союзов. В провинциях допускалась свобода вероисповедания. Голландия и Зеландия выговорили особые условия и фактически признавали лишь кальвинизм.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13