Следует
также иметь в виду, что членство в ЕС сопряжено с неизбежной передачей в
Брюссель вопросов разработки и совместного осуществления внешнеторговой,
аграрной, промышленной, научно-технической, социальной и региональной политики,
а во Франкфурт – денежно-кредитной политики. Потребуется также тесно
координировать со странами-членами союза нашу внешнюю политику. В практическом
плане ко сему этому Россия не готова ни политически, ни экономически, ни
организационно.
Возможность
ассоциированного членства в ЕС в нынешней ситуации также сомнительна, поскольку
она предполагает одностороннее восприятие Россией европейского законодательства
без участия в его выработке и, соответственно, утрату самостоятельности в
проведении внутренней экономической политики. Поэтому отношения с единой
Европой вряд ли могут развиваться в направлении интегрирования России в
политико-экономические структуры Евросоюза. Скорее, речь может идти об
использовании в полной мере положений имеющегося соглашения о партнерстве и
сотрудничестве, а также об изучении возможностей продвижения к зоне свободной
торговли после вступления России в ВТО.
Практика
последнего времени показывает, что ЕС неохотно идет на открытие своих рынков
перед российскими производителями, опасаясь конкуренции с их стороны. После
принятия ЕС решения о предоставлении России статуса страны с рыночной
экономикой, в регламенты Евросоюза, относящиеся к подобным странам, перенесены
положения, которые закреплены в регламентах, касающихся нерыночных экономик. В
частности, устанавливается, что при проведении антидемпинговых расследований
могут использоваться «суррогатные» цены (цены третьих стран) и мировые цены,
если подразумевается, что отечественная цена товара искусственно занижена,
обмен товаром в стране в значительной части осуществляется по бартеру или в
процессе его переработки имеют место некоммерческие расчеты. Указывается, что
антидемпинговые санкции, которые обычно вводятся в отношении отдельных
предприятий, могут применяться и в отношении страны в целом. Хотя в этих
нововведениях в регламенты Россия прямо не упоминается, адресат их очевиден. В
связи с регулированием цен на товары и услуги естественных монополий и
сохранением бартерного обмена в нашей стране под дискриминационные положения
регламентов могут подпадать фактически все российские предприятия-экспортеры.
За
последние годы в экономических отношениях России с ЕС возник ряд принципиально
новых и далеко непростых проблем, очевидно осложнивших перспективы
российско-европейского сотрудничества. От того, как они будут решаться, на какие
компромиссы смогут пойти в итоге наша страна и объединенная Европа, во многом
будут зависеть характер дальнейшего взаимодействия с Евросоюзом, его влияния на
отечественную экономику в целом и отдельные отрасли народного хозяйства в
частности.
Самая первоочередная
из этих проблем, если ранжировать их по продолжительности сроков, в течение
которых предстоит найти взаимоприемлемые решения, - рамки взаимодействия с
Евросоюзом после расширения в мае 2004 г. его масштабов за счет вступления
новых членов и увеличения числа стран-участниц с 15 до 25. В преддверии
расширения ЕС твердо заявлял о том, что на отношения России с присоединяющимися
странами должны быть в полном объеме распространены положения СПС. Россия, со
своей стороны, подчеркивала, что, пойдя на пространственное расширение сферы
действия СПС, она потеряет те льготы, которые имела в торговле с бывшими
странами-членами СЭВ – Польшей, Словакией и Чехией, в результате чего ее
экономические потери могли бы составить, по разным оценкам, от 150 до 300 млн.
евро в год. Разногласия в подходах к режиму дальнейшего взаимодействия достигли
такой степени остроты, что главы дипломатических ведомств ЕС приняли в феврале
2004 г. специальную резолюцию, требующую от России безоговорочного принятия
выдвинутых Евросоюзом условий. Россия была вынуждена согласиться распространить
положения СПС на новых членов ЕС и предложила продолжить диалог о
предоставлении ей Евросоюзом соответствующих компенсаций.
С мая
нынешнего года в отношении товаров, поставляемых в Россию новоиспеченными
членами ЕС, действуют более низкие импортные тарифы, аналогичные тем, что
применяются в отношении товаров, происходящих из стран Европы-15. Российские
экспортеры, напротив, сталкиваются теперь на рынках присоединившейся десятки с
более высокими тарифами, приведенными в соответствие с общеевропейскими
нормами: среднеарифметическая величина действующих в ЕС тарифов находится на
уровне 7%. Действующие в объединенной Европе количественные квоты на импорт из
России ряда видов металлургической и аграрной продукции ставят под вопрос
возможности их поставки в 10 новых стран-членов в прежних объемах. При транзите
грузов в Калининградскую область через территорию Литвы действует теперь
принятый в ЕС порядок их оформления, который удорожает стоимость транзита для
российских перевозчиков на 150-200 млн. евро ежегодно. Принятые в Евросоюз
страны в соответствии с директивами ЕС по обеспечению экономической
безопасности будут вынуждены сокращать закупки в России энергоресурсов, с
помощью которых ныне удовлетворяется 60-95% их потребностей, с целью
диверсификации внешних источников снабжения. Все это не отвечает интересам
России. Очевидно, что условия, на которых удастся урегулировать возникшие с ЕС
разногласия по режиму СПС, будут иметь важное значение для дальнейшего развития
торгово-экономических отношений с объединенной Европой.
Вторая
ближайшая по времени проблема во взаимоотношениях России с ЕС – нахождение
компромисса в энергодиалоге, линия Евросоюза в котором претерпела серьезную
эволюцию. В конце прошлого века ЕС, как известно, выступил с инициативной
налаживания широкомасштабного сотрудничества в сфере энергетики, целью которого
являлось бы осуществление Россией поставок энергоносителей в единую Европу на
стабильной основе в обмен на инвестиции, новейшие технологии и управленческий
опыт (так называемый «план Проди»). Однако в дальнейшем эта инициатива в
плоскость практических договоренностей не перешла. ЕС, видимо, рассудил, что
Россия будет вынуждена поставлять в Европу нефть и газ вне зависимости от того,
будет или не будет Европа выделять ей ресурсы для инвестирования в нефтегазовый
комплекс. В ходе переговоров о присоединении нашей страны к ВТО ЕС начал
настоятельно требовать от России повышения внутренних энергетических тарифов и
цен на газ, а затем фактически предъявил ей «газовый ультиматум». Он, в
частности, поставил вопросы о необходимости выравнивания внутренних и внешних
тарифов на прокачку газа, отмены или радикального снижения экспортных пошлин на
газ, обеспечения свободы транзита газа через российские трубопроводные системы
и возможности свободного строительства частных трубопроводов, а также
ликвидации монополии «Газпрома» на экспорт газа.[49] Евросоюз, очевидно, пытается
обеспечить наиболее выгодные для себя условия сотрудничества с нашей страной,
оградить себя от поставок из России товаров, в цене которых заметное место
принадлежит энергетической составляющей.
В принципе
вряд ли стоит спорить с тем, что наши внутренние цены на газ и электроэнергию
должны сближаться с мировыми. Вопрос лишь в том, как быстро должно происходить
повышение российских цен. ПО нашему мнению, процесс сближения цен должен быть
растянут по времени на несколько лет: отечественным производителям газа и
электроэнергии нужно будет выработать механизмы, компенсирующие неизбежное
снижение эффективности экспорта и инвестиционных возможностей, а остальным
отраслям народного хозяйства – выбрать варианты развития при растущих затратах
на энергоснабжение. Радикальное и единовременное повышение цен, которого
требует ЕС, - не в интересах России.
И,
наконец, третья крупная проблема – налаживание интеграционного взаимодействия
между Россией и ЕС, контуры которого продолжают обсуждаться в режиме постоянного
диалога с 2001 г. Речь идет о создании общего европейского экономического
пространства (ОЕЭП) и зоны свободной торговли. Создана совместная рабочая
группа высокого уровня, которая должна была к концу 2003 г. разработать
концепцию формирования ОЕЭП.
На наш
взгляд, практические шаги в направлении интегрирования можно было бы
предпринимать лишь после присоединения нашей страны к ВТО, условия которого
определят общий режим экономического взаимодействия со всеми государствами
мира, зафиксируют разумный уровень защиты отечественных рынков и
продолжительность переходного периода – срока, в течение которого Россия
обязуется снизить уровень такой защиты. Сохранение определенного уровня защиты
позволит российскому бизнесу постепенно адаптироваться к усилению соперничества
с иностранными компаниями, приведет его к осознанию необходимости осуществления
мер, направленных на повышение конкурентоспособности производимых товаров и
услуг.
Приступать
к ликвидации в отношениях с ЕС тарифных и нетарифных барьеров на пути движения
товаров, услуг и капиталов, т.е. начать продвижение к региональному
интегрированию, можно было бы по мере роста способности нашего
предпринимательства к конкурентной борьбе. Иными словами, переходу к полному
открытию внутреннего рынка для европейских компаний должен предшествовать этап
регулирования уровня иностранной конкуренции с помощью тарифных и нетарифных
инструментов, которые будут согласованы при присоединении России к ВТО.
Само
собой, последствия перехода к режиму свободной торговли с ЕС должны быть
достаточно достоверно спрогнозированы как с точки зрения расширения притока
импортных товаров и услуг на российский рынок, так и в плане уменьшения
таможенных доходов бюджета, за счет которых в настоящее время осуществляется
финансирование реального сектора и социальных программ. Последнее особенно
важно потому, что на Евросоюз приходится почти две пятых внешнеторгового
оборота России и, следовательно, примерно такая же часть поступлений от
взимания таможенных пошлин.
Вхождение
России в ОЕЭП потребует от нашей страны принятия целого ряда норм
хозяйственного и внешнеторгового законодательства, идентичных действующим в
Евросоюзе, что может позитивно сказаться на состоянии отечественной
экономической среды. Однако нельзя при этом забывать, что Россия никак не
сможет влиять на дальнейшие изменения в европейском законодательстве и
неизбежно будет вынуждена воспринимать вырабатываемые единой Европой правила,
что может привести к утрате самостоятельности в проведении внутренней
экономической политики.
Следует
также учитывать, что Россия намерена одновременно с ОЕЭП строить единое
экономическое пространство с Белоруссией, Казахстаном и Украиной. Включение
нашей страны сразу в два экономических пространства маловероятно: на том и
другом пространстве действуют отличающиеся друг от друга нормы хозяйственного
права и внешнеэкономические режимы, стандарты финансовой отчетности, деловая
этика и стиль ведения бизнеса. Поэтому, чисто теоретически, Россия могла бы
интегрироваться в оба пространства поэтапно: вначале вместе с другими членами
ОРИ идти к относительной унификации хозяйственного права в «четверке», а затем
– к сближению законодательства «четверки» с законодательством ЕС. Однако в
практическом плане решение этих задач зависит не только от России и даже в
случае благоприятного развития событий потребует достаточно длительного
времени.
Непростые
вопросы, стоящие на повестке дня в отношениях с объединенной Европой, не дают
оснований рассчитывать на то, российско-европейское сотрудничество в ближайшем и
более отдаленном будущем будет развиваться безоблачно и только по восходящей
линии. Евросоюз, если судить не по официальным заявлениям, а по практическим
действиям его комиссий в последние годы, не склонен рассматривать нашу страну
как равноправного партнера и считает вполне допустимым осуществлять в отношении
нее определенный диктат. В этих условиях России предстоит приложить серьезные
усилия к отстаиванию своих интересов и находить такие развязки возникающих
проблем, которые сводили бы к минимуму возможное негативное влияние на ее
экономику изменений в режиме взаимодействия с Европой, включая и его
интеграционный аспект. Уже сегодня следовало бы с учетом имеющегося опыта
начать готовиться к дальнейшему расширению ЕС,[50]
которое может обернуться возникновением новых трудностей в сфере экономических
отношений с ним.
(текст
перевести в шрифт 14 и устранить пробелы!)
5.3. РОССИЯ И
ГЕОЭКОНОМИЧЕСКАЯ ЗОНА АТР
Геоэкономическая
зона АТР, ее роль в мировом хозяйстве
и во
внешнеэкономических связях России
Азиатско-Тихоокеанский мега-регион -
совокупность стран Азии, Северной и Южной Америк, Австралии и Океании,
расположенных по окружности Тихого океана, справедливо рассматривается как единая
геоэкономическая зона. В начале XXI века он сохранил свою роль самого
быстроразвивающегося района мира. Достаточно отметить, что в АТР входят три из
четырех мировых центров силы (по определению российского Центра
макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования - ЦМАК) – США,
Япония и Китай, четвертый центр – Европейский Союз.
В настоящее время к этому мега-региону можно отнести
около 60 стран и территорий, которые чрезвычайно разнятся по уровню
экономического развития. В данный регион входят крупнейшая мировая держава –
США, такие высоко развитые страны как Япония, Канада, Австралия, Новая
Зеландия, а также Мексика и Республика Корея – все эти государства входят в
Организацию экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), быстро развивающиеся
государства Восточной и Юго-Восточной Азии – Китай, ряд стран АСЕАН, прибрежные
государства Южной Америки и большая группа наименее развитых стран ЮВА и
Океании.
После вступления в 1998 г. в форум
Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество (АТЭС) Россия получила
важный шанс не только обозначить свою роль в Азиатско-Тихоокеанском регионе, но
и значительно расширить внешнеэкономические связи, в первую очередь в интересах
ускоренного развития дальневосточных и сибирских районов страны, более активно
подключиться к глобальным процессам экономического развития.
Экономический потенциал данного мега-региона и его
место в мировой экономике и торговле в первую очередь определяется странами,
объединяемыми АТЭС. Этот пока еще неформальный форум включает 21 страну и
территорию с населением 2561 млн. человек и совокупным ВВП порядка 19,3 трлн.
долларов. На их долю приходится более 40% мирового экспорта и 43% мирового
импорта - соответственно 2,9 и 3,1 трлн. долларов (по оценке ВТО мировой
экспорт в 2003 году достиг 7,4 трлн. долларов, а импорт 7,1 трлн. долларов).
Объемы внутрирегиональной торговли превышают 70% внешнеторгового оборота
стран-участниц форума.
К началу нового столетия - в 2000 году
товарооборот России со странами участниками Азиатско-Тихоокеанского
экономического сотрудничества составил 21 млрд. долларов или 15% общего
внешнеторгового оборота страны. Российский экспорт в эти страны достиг 15,5
млрд. долларов, а импорт составил 5,4 млрд. долларов (соответственно 15 и 16,1%
общих объемов российского экспорта и импорта). В 2003 году на долю стран АТЭС
пришлось 16,1% общего объема внешнеторгового оборота России, а в первом
квартале 2004 доля стран АТЭС несколько увеличилась. Ее основными торговыми
партнерами в регионе являются США – 36,5% общего объема торговли с АТР, экспорт
4,6, импорт 2,7 млрд. долларов; КНР - соответственно 30%, экспорт 5,2 и импорт
0,95 млрд. долларов; Япония - 16%, 2,7 и 0,6 млрд. долларов; Республика Корея -
7%, 971 и 357 млн. долларов.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17
|