Специфика современного гуманитарного самосознания.

В первой главе нами был дан философско – антропологический анализ Судьбы человека на основе диалектико-триалектической парадигмы. Что позволило рассмотреть Стратегию, как реализация диалектического потенциала (взаимодействие космопланетарной, биосоциальной и социокультурной составляющих Судьбы человека) и Тактику Судьбы человека, как реализацию триалектичного потенциала (логика самоорганизации, взаимодействие и взаимовлияние основных аспектов Судьбы человека). Но чтобы понять, что есть Судьба человека нужно вести исследования в направлении ведущему к «Я», где пересекаются все пласты Судьбы (онтологичесий, праксеологический, гносеологический, темпоральный, аксиологический), как множество координат, идущих из прошлого, настоящего и даже будущего, «Я» - их продукт, их результат. По мнению диссертанта, основой «Я» и является гуманитарное (духовное) самосознание, как вершина, в которую трансформируются другие формы самосознания, вытекая в процесс самотворчества, самопроектирования, судьботворчества.

Проблема самосознания человека в истории философской антропологии являлась и является одной из центральных. Соотношение осознания внешнего мира и самосознания принадлежит в новоевропейской традиции И. Канту. В «Философии духа» Гегель[41]  переинтерпретировал проблему самосознания как процессуальность саморазвертывания духа в его рефлексии о самом себе. Пересмотрел проблему Фихте, у которого не сознание реализуется «в» и «через» самосознание, а «Я полагает само себя, свое собственное бытие», именно «Я полагает не-Я», т.е сознание не дано, а задано, пораждает себя. Приоритетное место проблематика самосознания занимала в субъективно-идеалистическом направлении – «Философии жизни» (Ф. Ницше[42], Дильтей[43], Г. Зиммель[44], А. Бергсон[45]).

В  русском антропокосмизме проблема самосознания, рассматриваясь сквозь призму  идей «соборности», «софийности», «Всеединства человека, человечества и Вселенной», концепции ноосферы и принципа коэволюции, нашла свое отражения в трудах  Л. Карсавина,  П. Флоренского,[46] Н. А. Бердяева[47], В. С. Соловьева[48], С. Л. Франка,[49] В.И. Вернадского[50],

Н.Н. Моисеева[51].

 В особом ракурсе самосознание рассматривалось в западной философии первой половине ХХ века: феноменология Э. Гуссерля, экзистенциализм М. Хайдеггера[52], Ж.-П., Сартра[53], К. Ясперса[54]. Этим список, конечно, не исчерпывается, потому как вопрос о самосознании один из самых труднообъяснимых, в нем «кроется  загадка человека», знание глубинных оснований жизни, ценностного отношения к ней, способность человека к целостному смыслополаганию и самостроительству.

По мнению диссертанта, необходимо рассмотреть гуманитарное самосознание  как движущееся самосознание, в пространство духа, в сторону собственной познаваемости, но находящее себя в целостности, в цельном знании, символом которого есть Судьба. Судьба «необходима» человеку в силу человеческого стремления к стабильности и объяснимости  происходящего. С одной стороны, личность как субъект жизнедеятельности (субъект изменения) ос­тается "одним и тем же лицом". Для нее разрушительно, если она "застывает, останавливается в своем развитии, не возрастает, не обогащается, не творит новой жизни". Но для личности также разрушительно, когда изменение в ней становится "изменой" — в таком случае она пере­стает быть сама собой. "Личность есть единство во мно­жестве. Она не составляется из частей. Она имеет слож­ный, многообразный состав. Но целое о ней предшествует частям."[55] Человеческое самосознание двойственно. Оно ощущает себя великим и ничтожным, царственным и зависимым, благородным и низким. Не случайно Н. Бердяев говорил о человеке как «о точке пересечения двух миров». Свободное самосознание человека «вырывает» его из природы, отделяет его от божества, и даже противопоставляет его им. По словам Ландмана «быть человеком означает стать им, это бесконечный процесс самопознания». Поэтому этот процесс можно назвать - «создание» своей Судьбы и одновременно противопоставление себя ей для собственного утверждения в этом мире.  Так, Л. Карсавин, пишет: «Утверждать, что личность едина в своем  саморазъединении и, не смотря на свое саморазъединение, значит признавать, что личность обладает самосознанием или самознанием, т.е. разъединяется и воссоединяется. В самосознании же, конечно, раскрывается природа и онтологический смысл знания. Я существую и познаю себя существующим и познающим только в соотнесенности моей с «инобытием», т.е. с другими существами и вещами. Таким образом, мое самопознание есть вместе с тем и познание мною «инобытия», а знание мною «инобытия» есть вместе с тем и мое самопознание»[56]. Н.А. Бердяев утверждает, что «глубинное «я» человека связано с духовностью. Дух есть начало синтезирующее, поддерживающее единство личности... Наиболее духовно значительное в человеке идет совсем не от социальных влияний, не от социальной среды, идет изнутри, а не извне».[57]

Э. Фромм, определяя сущность человека, пишет, что человек, подобно другим животным, имеет рассудок, что позволяет ему пользоваться мыслительными операциями для достижения непосредственных практических целей; но человек имеет еще и другую умственную способность, которой нет у животных. Но он знает о самом себе, о своем прошлом и будущем – о смерти; о своем ничтожестве и бессилии; он знает о других, что они друзья, враги или неизвестные. Человек стоит выше всякой другой жизни, потому что он есть, прежде всего, жизнь, осознающая себя. Человек обитает в природе, подчинен ее законам и случайностям, однако он возвышается над природой, потому что у него нет того неосознанного единства с природой, которая делает животных частью природы. Человек стоит перед страшной опасностью превращения в узника природы, оставаясь одновременно свободным внутри своего сознания; ему грозит быть частью природы и все же быть одновременно выделенным из нее, быть ни там, ни здесь. Человеческое самосознание сделало человека странником, в мире – он отделен, уединен, объят страхом.[58]

По нашему мнению, именно, страх одиночества, страх собственного бессилия стали отправными моментами, для того, чтобы человек стремился к целостности и в этом стремлении постигал себя как задачу, как загадку бытия, создавая свой внутренний мир личности. На ранних стадиях человек так тесно был взаимосвязан с космическими событиями, что идентифицировал себя с ними. Он чувствовал себя неотвратимо вовлеченным в великий процесс становления и исчезновения. В таком участии еще не было понятии «своей  Судьбы». Оно появилось тогда, когда человек получил возможность бороться событием, которое им распоряжалось не будучи ему равнозначным, появилась «потребность в Судьбе».  Так, по мнению К. Ясперса, «трансценденция не появляется в слепой душе...Зрячая душа постоянно обеспокоена вопросом: «хорошо ли то, что это так?», или «не может ли это стать лучше?.. Знание, то единственное, что делает человека человеком и представляет ему все возможности его деятельного будущего, оно вытолкнуло Адама из рая. Даже ветхозаветный бог устрашился опасного восстания Адама: «Адам стал как один из нас»... изначальная вина возникающей свободы есть вместе с тем первоначальная вина могущественной божественности»[59].  Если пользоваться образностью выражений К. Ясперса, то Адам прибрел в своем «восстании» направленность к самопознанию, его «новорожденное» самосознание стало судьбоносным.. «В истории человеческого духа, - пишет М. Бубер, - я различаю эпохи обустроенности и бездомности».[60] Дело в том, что когда человек живет во Вселенной как дома, антропологическая тема, по мнению Бубера, растворяется в общих космологических сюжетах, что можно сказать и о понимании судьбы. Напротив, в те эпохи, внутри которых представление о благоустроенной вселенной разрушается, размышление о человеке, о его предназначении и судьбе приобретает особую глубину и вместе с тем самостоятельность. Из рассуждений М. Бубера очевидно, что философское познание человека в значительной мере отождествляется с самопознанием человека. История философских раздумий о человеке тесно связана с внутренними самоощущением человека. Путеводной нитью является экзистенциальное самочувствие. В истории философии, как известно, выделяют различные мировоззренческие установки, в зависимости от того, какому феномену отдается приоритет – Богу, природе, социуму, человеку, поэтому с позиции таких рассуждений по нашему мнению, судьба меняет свои образы, проходит поэтапно свои составляющие, рассмотренные нами от космопланетарной (комоцентризм), к теоцентрической (Бог – судьба, чувство, вера), реализация потенциала социоприродного и социокультурного бытия (социоцентризм), направленность к своей судьбе через познание себя – гуманитарное самосознание (антропоцентризм).

С появлением самосознания аналитическое изучение природы человеком дополняется конструированием новых, более совершенных слоев материи, иными словами, конструирование самого себя. Проявляется эволюционное предназначение человечества – самоконтролирование и самокоррекция через самопознание.[61] Идеи В.И. Вернадского произвели переворот в понимании сознания и самосознания, являющиеся двуединой структурной единицей ноосферы. В.И. Вернадский писал: «Сознание – мысль человека - есть функция биосферы и проявление эволюционного процесса, т.е. планетное явление, неотделимое от ее материального бытия, т.к. явно связано с атомами…Человеческий разум не есть венец сознания и выявления планетной силы, какой являются в свете эволюционного процесса его другие выявления… в этом смысле не есть фантазия, но есть вероятное явление…»[62]

Можно сказать, с возникновением человечества, пополнением его генофонда и развитием инстинктивной и родовой памяти у материи появляется возможность самоконтролирования через самопознание. Преобразование биосферы в ноосферу обусловлено сменой «центрирующей» силы: вместо биологического приспособления активной силой выступает разум человека. Развитие Природы теперь определяется уровнем общественного Самосознания. В центре Вселенной вновь оказывается Человек.. Самосознание есть высшая форма самодвижения материи и побудитель к социальной деятельности. Поэтому В.И.  Каширин  различает  реальность индивидуального и ре­альность общественного самосознания. Реальность индивидуаль­ного самосознания может быть интерпретирована как возмож­ность или невозможность для данного субъекта-носителя воз­действовать на развитие какого-либо процесса в данной исто­рической обстановке. При составлении модели реальность са­мосознания может быть измерена следующими социологиче­скими индикаторами: иерархия актуальностей в структуре ценностей, смысл жизни, принципы самосознания, иллюзии самосознания (о соотношении реальных возможностей, спо­собностей и достижений с намерениями), истины самосозна­ния, парадоксы самосознания (суждения, основанные на за­блуждениях, не совпадающие с принципами самосознания), самооценка и т. д.[63]

В. И. Каширин изучая самосознание как структуру- состояние, основываясь на принципы синергетики, приходит к следующим выводам, что «социальное самосознание, являясь в генезисе состоя­нием сознания, по мере развития субъекта-носителя развора­чивается в процесс и проявляется как диссипативная система, которая посредством функциональной   дифференциации осу­ществляет перенос информации из среды в сознание и обрат­но, выстраивая через хаос случайностей устойчивый уровень культуры социального сознания и самодеятельности, включаю­щей деятельность по преобразованию: а) природы, б) социаль­ного окружения, в) самого себя; по содержанию социальное самосознание включает в себя в интегрированном виде индивидуальное и общественное самосознание в их формах — историческое, актуальное и прожективное; функционально самосознание осуществляет процесс пе­реноса информации из социальной среды в индивидуальное и общественное сознание и обратно, дифференциации   резони­рующих воздействий, структурирования   мотивационного яд­ра, ценностей-объектов и ценностей-норм».[64]  По мнению В.И. Каширина, «Самосознание – это сторона, момент в пространственно-временном развитии сознания, осознание субъектом своего места и роли в истории, это определенное состояние сознание личности. Культура самосознания – есть реальность самосознания в его развитии, некоторый уровень проявления интегративной и опережающей функций самосознания, его двойной рефлексии и полирефлексии».[65] 

Специфика самосознания отчетливо обнаруживается в ходе социальных переломов, распада традиционного кода общественного бытия. В этой ситуации выявляется специфический механизм самосознания – его особая рефлексия, двойное отражение окружающей действительности, не присущее сознанию. Сознание – это простое отражение, данное знание реальности. Знание субъектом себя также кажется непосредственным образом, данным индивиду. В условиях крупных переломов человек утрачивает привычные ориентации и стремится выработать и усвоить новые. При этом он не только фиксирует реальность, но оценивает ее с точки зрения возможностей своей исторической судьбы и сохранения своей идентичности, своей подлинной сущности. В зависимости от того, как определяет себя индивид, он либо принимает социальную реальность, либо отвергает ее. Самоопределение обретает здесь ценностный приоритет перед реальностью. Так возникает рефлексия самосознания как отражения реальности через призму ценностного понимания субъектом самого себя. В рефлексии самосознания реальность интерпретируется через призму приоритета бытия субъекта перед бытием иных реалий окружающего мира.

Духовно­е самоопределение человека (обретения смысла жизни и  призвания), самоопределения человека в социально-культурной среде, которая выступает для него простран­ством непосредственной жизнедеятельности и условием личностного развития и в процессе самореализации человека происходит посредством присвоения инновационного потенциала культуры. Являясь сферой (процессом, результатом) иде­ального, духовного производства, гуманитарная культура предоставляет максимальную возможность самореализа­ции человеческой сущности, которая наиболее полно об­наруживает себя в сфере духовности, ибо только здесь человек обретает ту свободу, которой нет в других сферах общественной практики. Человеческая индивидуальность, самость обнаруживает себя "внутри" культуры, в процессе самоидентификации,     она не является "абсолютной внутренней собственностью" человека. Лишь в системе культурных коммуникаций, в процессе пости­жения и освоения культурных смыслов индивид получает от  других  "подтверждение  и   признание  и   как   вообще личность, и как эта индивидуальная личность"[66]

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6