В своём первоначальном значении слово «Личность» обозначало маску, роль, исполнявшуюся актёром в греческом театре (ср. рус. «личина»). Личность вне общины или полиса для древне греческого философии так же нереальна, как биологический ор­ган, оторванный от целого организма. Однако уже в ан­тичности возникает проблема несовпадения реального поведения человека и его «сущности», какой он сам сё видит, и связанные с этим мотивы вины и ответствен­ности. Разные религиозно-философские системы выделяют разные стороны этой проблемы. Если в античной философии Личность выступала примером как отношение, то в христи­анстве она понимается как особая сущность, «индивидуальная субстанция» рационального характера (Боэций), синоним нематериальной души. В философии нового времени, начиная с Декарта, распространяется дуалистическое понимание Личности, на первый план выдвигается проблема самосознания как отношения человека к са­мому себе; понятие «Личность» практически сливается с поня­тием «Я», тождество личности усматривается в её созна­нии. По Канту, человек становится Личностью благодаря самосознанию, которое отличает его от животных и позво­ляет ему свободно подчинять своё «Я» нравственному закону.

В ходе развития философского мышления уточнялись и дифференцировались отд. проблемы исследования Личности: её биологические и социальные детерминанты, степени сво­боды Личности по отношению к природе, обществу и самой себе. Однако эти пробле­мы не были достаточно чётко разграничены. Личность и обще­ство нередко сопоставлялись и противопоставлялись как равные, одно-порядковые величины. Отсюда, с одной стороны, свойственное метафизическому материализму принижение Личности, рассмотрение её глобального образа, как продукта социальной или биологической среды, а с другой — волюн­таристское понимание личной свободы как произвола, отрицающего естественную и историческую необходимость. При этом Личность оказывается либо абсолютным демиургом (творцом), либо трагически страдающим началом, гибнущим под на­тиском безличных сил (романтики).

В общей психологии под Личностью чаще всего подразумевается некоторое ядро, интегрирующее начало, свя­зывающее воедино различные психические процессы инди­вида и сообщающие его поведению необходимую последовательность и устойчивость. В зависимости от того, в чем именно усматривается такое начало, теории Личности подразделяют на психобиологические (У. Шелдон, США), биосоциальные (Ф. Олпорт, К. Роджерс, США), психосоциальные (А. Адлер, К. Хорни и др. неофрейдисты, США), психостатистические («факторные» — Р. Кеттел, США; Д. Айзенк, Великобритания) и т. д.

Хотя развитие теории Л. сильно отстаёт от эмпирических исследований и в ней много спорного и неясного, в последние десятилетия достигнуты определенные успехи. В свете экспериментальных данных подверглись критике и вынуждены были сдать многие свои позиции односторонние теории Личности такие, как фрейдизм, бихе­виоризм, персонализм. По-новому поставлены и неко­торые старые проблемы.

Большие теоретические трудности представляет пробле­ма структуры Личности. Отказавшись от традиционного по­нимания Личности, как более или менее случайной совокупности психологических черт, современные психологи видят в ней определенную систему, структуру. Но раскрывается это по-разному. «Многофакторные» теории (Айзенк, Кеттел и др.) рассматривают Личность скорее как совокупность некоторого числа эмпирически (при помощи тестов) уста­новленных и более или менее автономных психологических характеристик. «Холистических» или «организмических» теории, напротив, видят в Личности субстанциальное единство, которое лишь проявляется в эмпирически наблюдаемых свой­ствах.

Однако задача создания общей теории, описывающей регуляцию человеческого поведения на всех уровнях — от организмического до социального включительно, выхо­дит за рамки не только теорий Личности, но и психологии н целом. Психологи, занимающиеся изучением Личности в соотношении смысле слова, обычно суживают свою задачу и видят ядро Личности, как субъекта сознательной деятельности в мотивационной сфере, выделяя в её составе потреб­ности, интересы и направленности (Рубинштейн). В этой области психологии достигнуты большие успехи. Важное значение для нормального функционирова­ния Личности имеет также такой внутренний регулятивный меха­низм Личности, как самосознание, включая образы собствен­ного «Я», самооценку и самоуважение, от которых во многом зависят уровень притязаний и реальное поведение. Эти явления привлекают к себе усиленное вни­мание психологов (В. С. Мерлин, К. К. Платонов).

Сопредельная социология пользуется рядом терминов, в которых описываются переходы от индивидуального к социальному и переходы от социальной структуры к межличностным отношениям и индивидуальному по­ведению (классовая принадлежность, социальная по­зиция, статус, роль, социальный тип, социальный характер и т. д.). Однако эти термины имеют в разных социологических теориях весьма неоднозначное содержание. Во фрейдистских теориях (Фромм) социальный характер рассматривается как продукт специфических преобразо­вания психосексуальных влечений людей под влиянием определенной социальной среды. Понятие социальной роли многие авторы трактуют в узком социально-психологическом смысле: как ожидание, предъявляемое индиви­дами друг другу в процессе непосредственных взаимодейст­вия в малых группах. Не отрицая известного значения этой проблематики, марксистская социология ставит её, однако, в зависимость от той общей социальной системы, к которой принадлежит любая данная группа или организация, а также культуры и истории.

Выделяют несколько крупных социальных типов личности, которые прослеживаются на всем историческом пути развития человечества:

“Деятели” - для таких главное - активное действие, изменение мира и других людей, включая и самого себя.

“Мыслители” - это люди, которые, по словам Пифагора, приходят в мир не для того, чтобы соревноваться и требовать, а смотреть и размышлять, люди чувств и эмоций - которые остро чувствуют, как “трещина мира” (Р. Гейне) проходит через их сердца, гуманисты и подвижники - отличаются обостренным чувством ощущения душевного состояния другого человека, как бы “вчувствуются” в него, облегчая душевное и телесное страдании.

В основных культурах и цивилизациях Земли сложились определенные типы личностей, отражающие особенности Востока и Запада. Так, если сравнить европейский канон личности, отражающий идеал цивилизации Запада с японским, как моделью культур Востока, то очевидны существенные различия. В европейской модели личность понимается как определенная целостность, а для японцев более характерно восприятие личности и ее поступков как совокупности нескольких “кругов обязанностей” - по отношению к императору, родителям, друзьям, самому себе и т.д.

Наконец, существующие мировые религии выработали свой нормативный идеал личности, который отражает сущность и догматический стержень каждой религии. Так, христианский идеал личности в основе своей имеет любовь к Богу и любовь к ближнему, что неразрывно связано, в исламской модели личности строгое и безукоризненное выполнение воли Аллаха, для личности воспитанной в духе буддийской традиции, главным является осознание четырех “благородных” истине и готовность следовать “восьмеричному” пути достижения просветления. Т.о. в рамках трех мировых религий можно выделить и разные типы личности и пути ее совершенствования

Разумеется, этим не исчерпывается диапазон данного понятия и, очевидно, что большинство людей сочетают в себе признаки разных типов личностей, а иногда происходит и смена ведущих установок. Здесь важно понять одно – выбор личностного пути и поле его деятельности – результат свободного волеизъявления человека. Поэтому личность немыслима вне феномена свободы, а по слова Гегеля, истинная природа человека “есть свобода, свободная духовность”.

Вопрос №21     Феномен свободы

Прежде всего уточним термины. Феномен свободы по природе своей весьма многогранен, а термин “свобода” от частого и разнообразного использования давно уже стал размытым и неясным. В рамках предлагаемого подхода свобода понимается как возможность субъекта выбирать и беспрепятственно реализовывать жизненно важные цели и ценности. Разумеется, это идеальное состояние, и в действительности речь идет о переходе либо одной степени социальной несвободы к другой (количественный аспект), либо от одного смыслового образа несвободы к другому (качественный аспект), либо о том и о другом одновременно.

В социологическом исследовании феномена свободы можно выделить две проекции - внутреннюю и внешнюю. В основе рассогласований между ними лежит прежде всего разный уровень осознания социальными субъектами характера и степени воздействия на них системы социальных связей, через которые они включены в общественную жизнь и взаимодействуют с другими социальными субъектами, организациями и институтами. Не менее важную роль играют доступ к информации об окружающем мире, ошибки в восприятии и осмыслении и т.д.

В рамках “внутренней проекции” в центре нашего внимания социальный субъект, который сам оценивает уровень и динамику своей свободы, исходя из сложившихся у него в данный момент времени жизненных целей (ценностей) и представлений о возможностях их достижения. Именно эти представления подразделяют все изменения в социальном пространстве на актуальные и неактуальные. Стадия осознания индивидом происходящих перемен и своего места в новой социальной реальности неизбежно становится центральной. Даже если его представления о динамике возможностей слабо отражают реальное состояние дел, эта “оторванность от реальности” сама выступает как реальность.

В рамках “внешней проекции” на первый план выдвигаются действительные изменения во взаимоотношениях социального субъекта с социальной средой, независимо от того, осознает он их или нет, актуальны они для него в данный момент времени или неактуальны. Иными словами, в этом случае мы абстрагируемся от опыта, вынесенного субъектами из своей жизни и жизни других, от социальной памяти; от неполноты информации об окружающем мире и изменениях в нем; от степени осознания перемен в социальной среде, ошибок в восприятии и др. По существу здесь акцент делается на оценке динамики свободы индивидов, исходя из изменений во внешней среде, в частности, на том, какую область потенциальной свободы в принципе дают социальные системы разных типов или социальная система одного типа на разных этапах ее развития; насколько прочно эта свобода гарантируется, какими социальными институтами подкрепляется; какие ограничения при этом накладываются на индивида; какова динамика шансов на преодоление этих ограничений при тех или иных изменениях социальной системы и т.д.

Как видно, обе проекции имеют не только достоинства, но и недостатки. Поэтому остаться в рамках одной из них - значит заведомо обречь себя на неоправданно усеченные решения проблемы свободы в контексте социологии. Только объединение двух проекций дает новые перспективы для выявления динамики и “социального распределения” свободы. Следовательно, стратификационная динамика будет оцениваться, исходя не из некоторого общего, “единственно правильного” (западного) понимания свободы, а из тех конкретных смысловых образов свободы, которые сложились у разных социальных групп и индивидов в данный период в данном обществе. При таком подходе “не правовая”, “зависимая”, “рабская” свобода, как и другие “неправомерные” типы свободы могут оказаться объектом нашего анализа в той мере, в какой они в современных условиях присутствуют в действительности и позволяют разным социальным субъектам жить так, как они сами хотят.

Вопрос №22     Проблема ценностей. Типы ценностей (гедонизм, эвдемонизм, аскетизм, утилитаризм)

ГЕДОНИЗМ (от греч. hdouh — наслаждение), этическая позиция, утверждающая наслаждение как высшее благо и критерий человеческого поведения и сводящая к нему всё многообразие моральных требований. Стремление к наслаждению в Гедонизме рассматривается как основное движущее начало человека, заложенное в нём от природы и предопределяющее все его действия, что делает Гедонизм разновидностью антропологического натурализма. Как норматив­ный принцип Гедонизм противоположен аскетизму.

В Др. Греции одним из первых представителей Гедонихма в этике был основоположник киренской школы Аристипп (нач. 4 в. до н. э.), видевший высшее благо в достижении чувств, удовольствия. В ином плане идеи Гедонизма получили развитие у Эпикура и его последователей, где они сближались с принципами эвдемонизма, поскольку критерием удовольствия рассматривалось отсутствие страданий и безмятежное состояние духа (атараксия). Гедонистические мотивы получа­ют распространение в эпоху Возрождения и затем в этических теориях просветителей. Гоббс, Локк, Гассенди, французике материалисты 18 в. в борьбе против религии по­нимания нравственности часто прибегали к гедонистическому истолкованию морали. Наиболее полное выражение принцип Гедонизма получил в этической теории утилитаризма, по­нимающего пользу как наслаждение или отсутствие страдания (И. Бентам, Дж. С. Милль).

ЭВДЕМОНИЗМ (от греч. eudaimonia — счастье, блаженство), античный принцип жизнепонимания, позднее и этике — принцип истолкования и обоснования мо­рали, счастье (блаженство) явля­ется высшей целью человеческой жизни. Предпосылкой античного Эвдемонизма является сократовская идея внутренней свобо­ды, достигаемой благодаря самосознанию личности и ее независимости от внешнего мира. Хотя Эвдемонизм возник одно­временно и в тесной связи с гедонизмом, они в известном смысле противостояли друг другу: счастье есть не просто длительное и гармоничное удовольствие (Аристо­тель), а результат преодоления стремления к чувств наслаждениям путём самоограничения, упражнения, аскезы, отрешение от привязанностей к внешнему миру и его благам и достигаемая при этом свобода от внешней необходимости и превратностей судьбы; это разумность, тождественная подлинной добродетели. Киники вы­ставляют в качестве жизненного принципа борьбу со страстями, порабощающими человека. Киренаики в сущности развивают те же мотивы: счастье зависит не от внешних обстоятельств, а от выработки правильного отношения к ним. Стоицизм характеризует внутреннюю сво­боду человека как радостную покорность судьбе, ибо значение для него имеет только то, что зависит от его отношения к внешним обстоятельствам, а не от преврат­ностей судьбы.

В новое время этот идеал внутренней свободы развивали многие философы, в особенности Спиноза, который с исключит, остротой поставил антитезу разумного познания и чувств, страстей и выдвинул чисто интеллек­туальное понимание блаженства («интеллектуальная любовь к богу»).

АСКЕТИЗМ (от греч. aschthV — упражняющийся в чём-либо, а также отшельник, монах), ограничение или подавление чувств, желаний, добровольное перене­сение физической. боли, одиночества и т. п., присущие прак­тике некоторых философских школ (например, киников) и особенно различных религий (монашество и т. п.). Целью Аскетизма может быть достижение свободы от потребностей, со­средоточенности духа, подготовка к экстатическим состоя­ниям, обретение «сверхъестественных способностей» йога), в христианстве — соучастие в «страданиях» Христа и т. д. Нередкий мотив Аскетизма - отказ от пользования при­вилегиями в условиях общественного, неравенства (толстовство и др.). Аскетизм представляет собой одну из характер­ных черт ранних крестьянских движений.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20