Таким образом, архаичные общества -
"Культура Партнерства" - сменились современной "Культурой
Владычества".
Истоки этой борьбы двух культур лежат в тех
временах, когда возникло церковно-христианское мировоззрение. В течении многих
тысячелетий врожденный мистицизм человека облекался в самые разные мифологические
образы и системы представлений, чтобы, освобождаясь от них, создавать новые
доктрины вокруг все того же чувства сопричастности человека Божественной Игре..
Матриархат - одна из возможных формаций
культуры Партнерства, что следует из специфики женского менталитета, более
склонного к созерцательности и самоанализу и искусно владеющего различными психологическими
приемами. Поскольку образ жизни женщин всегда был связан с групповым общением,
социальные адаптационные преимущества женщины заключаются а тонком знании
человеческих отношений, в то время как мужчина для решения коммуникативных
задач всегда стремился использовать свойственную ему силу [31].
Есть еще некоторые соображения по поводу того,
что архаичные традиции лечебного и магического использования психоделического
транса были созданы и поддерживались женщинами. Прежде всего, они занимались
сбором растений и лучше знали воздействие трав и грибов. Кроме того, мужчины,
воспитанные охотой и тяжелым трудом, мало уделяли внимания событиям внутреннего
мира; им присуща одержимость (темперамент, склонность к аффективному поведению
и т. д.), что мешает аналитическому самоисследованию в состояниях расширенного
восприятия, провоцирует возникновение испуга, паники и т. д. [12].
Женщин сама Природа учит терпеливо наблюдать
себя долгими месяцами, разделявшими циклы работы организма, во время
беременности (все эти физиологические процессы, кстати, сопровождаются изменениями
обмена веществ, в том числе и нейрорегуляторов, и, как следствие, необычными
состояниями сознания). Матери изучали себя, воспитывая детей... В отличие от
экзотеричного мужчины, открывающего чудеса в окружающем, суть женщины в ее
эзотеричности - внутренней тайне, через которую она постигает жизнь.
Цивилизация, возникшая на останках Архаичного
и наложившая запрет на поедание языческих "поганок" - это мужская
культура Владычества, распространившая охотничьи повадки на внутривидовые взаимоотношения
и нацеленная на соперничество. Культура, "согласно которой изменения
сознания путем употребления тех или иных растений иди веществ почему-то
ошибочно, онанистично и антисоциально" [15].
В государствах иерархической структуры история
перекраивается всякий раз, когда меняются власти. Неугодные изображения и
культурно-исторические памятники утаиваются, а в периоды смутных времен даже
уничтожаются- Представьте, что могло остаться от наследия архаичных
психоделических культур после нескольких тысяч лет их противостояния
конкурирующим формациям и, в конечном счете, падения... [26]. Тем не менее,
вполне узнаваемая символика грибных культов сохранилась в некоторых евразийских
памятниках неолита (от 10 до 7 тысяч лет до н. э.). Обширное наследие
психоделических культур, как известно, было обнаружено в странах Центральной и
Южной Америки.
Плоды от Древа Познания Добра и Зла, как
известно, - палка о двух концах: с одной стороны, психоделические переживания
открывают единую суть вещей - смысл происходящего. С другой стороны, эти прозрения
не облегчают человеку выбор путей для достижения открывшихся целей: мистический
экстаз шамана нуждался в опоре на исторический опыт и традицию [32].
Изобретение алфавита изменило мышление людей. Слово стало вечным, и
Нравственный Закон закрепился в заповедях. С появлением письменности -
хранительницы знаний, общечеловеческой Памяти - отпала необходимость
периодически впадать в транс для поисков ответа на жизненно важные вопросы.
Что означал отказ от эзотерической мудрости
шаманизма в пользу внешне регламентируемой морали монотеистических религий?
Отказ от непосредственного, физиологически гарантированного, мистического
переживания вырвал архаичного человека из полуживотного экстаза - выгнал из
Эдема, где он пребывал в райских восторгах первого пробуждения от инстинктов.
Так возникла наша экзистенциальная неполнота, отраженная в мифе об утрате Рая.
Чем плоха традиционная позиция отказа от интуитивных прозрений, стимулированных
природными психоделическими средствами? Прежде всего, этот запрет превратил
людей в одержимых, жестоких невротиков, не осознающих себя. Исключение
галлюциногенов из рациона человека повлекло изменение качества его мыслительных
процессов. Скорость мышления (речь идет о бытие субъекта в его собственной,
неповторимой реальности: время изменяет свой бег для человека, если он меняет
качество восприятия и внутреннего поиска), ассоциативность, глубина
самоанализа, а значит - и умение владеть собой, своими привычками и
настроением, понимание подлинных мотивов собственного и чужого поведения, все
это претерпело значительные изменения, как только человек лишился таких мощных
инструментов самоисследования, как растительные галлюциногены [15, 39].
Забвение традиций группового психоделического
ритуала (недоступность опыта личностной трансценденции) приучило людей видеть
друг в друге врагов, выбирать кровавые пути развития... Пройденная история -
это бесконечная война человека с самим собой, это в большей степени путь
борьбы, чем творчества, путь страдания, а не радости, страха, но не любви,
потому что за нашей формальной, догматичной верой всегда скрывалось недоверие,
выращенное культурным запретом на эзотерическую практику.
Магическая практика язычников в свете новых
представлений представала как самая сердцевина порока. Как известно, жрецы
языческих культов держали в руках рецепты природного волшебства, встреча с которым
и по сей день никого не оставляет равнодушным. Но поскольку эти знания к
моменту распространения монотеизма были только у "посвященных",
конкурирующая мораль, в дальнейшем спрятала их окончательно. В Синайской
пустыне Господь наставил Моисея строго запятить евреям заниматься подобной практикой:
"И если какая душа обратится к вызывающим мертвых и к волшебникам, чтобы
блудно ходить вслед их, то Я обращу лицо Мое на ту душу и истреблю ее из народа
ся {Книга Левит, 20 гл.}."
Позже монотеизм поддался влиянию
дуалистических религиозных представлений; не выдерживая требований строгого и
правильного Бога, люди создавали легенды о Падшем ангеле, который мешает людям
жить праведно. Образ духовного врага помог схоластам утвердиться в
представлениях о недопустимости физиологической стимуляции мистических
переживаний. Растения, изменяющие сознание человека, стали считаться путем
познаний дьявола.
Что же так отпугивало новую религию от
языческих традиций? Почему "волшебники" и "вызывающие
мертвых" оказались вне закона? Преимущества человека, который видит
больше, чем окружающие, очевидны - это власть. И дело не в дикости языческих
нравов или ритуалов, дело в неравенстве, которое делит людей на
"посвященных" и слепо им подчиненных. Чтобы исключить такую
несправедливость, можно было пойти двумя путями: либо нести эзотерическое
знание в массы (вопреки интересам "посвященных"), помогая каждому
научиться видеть ясно, либо запретить даже намек на возможность подобной
практики. История отправила нас по пути воздержания.
Мистерии древних греков, в которых принимали
участие многие классики Античного мира, к началу нашей эры уже были окружены
строжайшей тайной. Поэт Эсхил едва не поплатился жизнью за то, что перенес на
театральную сцену некоторые элементы из этих культов. Известно, что в
празднествах древнегреческой аристократии использовались напитки,
приготовленные из галлюциногенных грибов. В 268 году н. э. были пресечены
Элевсинские мистерии - последний отголосок архаичных психоделических традиций
(в течении двух тысячелетий каждый сентябрь недалеко от Афин устраивались эти
великие торжества) [25].
В эпоху Средневековья, когда на кострах Европы
горели тысячи людей, обвиненных в колдовстве, были уничтожены последние
хранители секретов естественной магии. Следует заметить, что в лице
"ведьм" и "колдунов" новая культура искореняла не только
носителей древнего религиозно-мистического мировоззрения, но и остатки системы
языческого "здравоохранения", поскольку лекарственные средства и весь
опыт в этой области также принадлежали ведовскому сословию. Эти люди были
названы слугами дьявола, а их зелья - прямой дорогой встретиться с самим князем
тьмы. В пятнадцатом веке нашей эры Папа Иннокентий VIII запретил лечебное
использование конопли. Искать исцеления прелагалось в молитвах Всевышнему, но
не принимать помощь от "лукавого". Церковь всегда была строжайшим
цензором языческой культуры, исключив даже идею о том, что растения могут быть
связаны с духовной практикой [15]. (Однако остатки русской языческой традиции
ритуального употребления псилоцибиновых грибов сохранились в православной
архитектуре - форма многих куполов русских храмов (так называемые
"луковичные" купола) абсолютно идентична форме шляпки
"шаманских" грибов (см. рис. 1). Изображение таких
грибов можно встретить и в росписи ряда культовых зданий (например, каменная
резьба на стенах Псковского Кремля также изображает псилоцибиновые грибы). Уже
был популярен дистиллированный алкоголь, наиболее подходивший для других целей
- искусство виноделия стало постепенно превращаться в механизм манипуляции
массовым сознанием. Общеизвестно, что вино и пиво не способны вызвать
болезненное пристрастие, но "повышенный градус" обрекает примерно
десятую часть пьющих на алкоголизм, то есть происходит полное подчинение -этой
категории людей нуждам государства, торгующего крепкими спиртными налитками, и
остро нуждающегося в дешевой, послушной и выносливой рабочей силе.
А) Многие православные храмы (особенно те,
которые расположены в северной и северо-западной части России) имеют купола так
называемой "луковичной" формы
Б) А так выглядят галлюциногенные грибы
Psilocybe semilanceata, применявшиеся языческими шаманами на территории
нынешнего Северо-Запада России (Псков, Новгород)
Рис. 1
С появлением психофармакологии ситуация резко
меняется. К началу XX века синтетические наркотики высокой чистоты (кокаин,
морфий) пользовались уже широкой популярностью, пугая общественность примерами
тяжелого пристрастия, которое возникает у поклонников этих препаратов. Нет
ничего удивительного в том, что эти вещества оказались вне закона, но запрет
вовсе не означает исчезновения наркотиков. Государственный аппарат стал
сотрудничать с наркоторговцами, используя эту сферу деятельности не только для
обогащения, но и для подавления массовых волнений в собст венных колонизованных
странах.
Мы покорно соглашаемся с давно укоренившимся
представлением о психоактивных веществах, как о чем-то недостойном и пагубном
для человека- Наша культура знает примеры только их разрушительного использования.
Когда же в середине XX века в связи с прорывом в психологии и открытием
необычных свойств галлюциногенов, наметилось создание психоделической
культурной традиции, государственная машина сделала все, чтобы эти вещества
были поставлены в один ряд с наркотиками и запрещены.
Многократно описан мистический опыт, который
переживали наши современники под воздействием псилоцибиновых грибов, мескалина
и ЛСД. Неудивительно, что попытки использовать галлюциногены [качестве
наркотиков (для "расслабухи") для многих заканчивались нервным
расстройством [29]. В рамках материалистических представлений о реальности мы
практикуем лишь "развлекательное" и, соответственно, разрушительное
использование психоактивных веществ, что исключено в ситуации с галлюциногенами
- эти снадобья глубокой древности служили инструментами целительства,
прорицания, средствами общения с чудотворной Природой. Общество оказалось не
готовым к такому повороту. Перепутанные атеисты исключили возможность даже
медицинского использования галлюциногенов, где они зарекомендовали себя как мощные
инструменты в лечении разнообразных расстройств личности [4, 29]. После
запрещения ЛСД (в октябре 1966 года) все открытые программы были свернуты. В
США осталось лишь несколько строго санкционированных работ, готовых подтвердить
то, что угодно услышать хозяевам.
Изменения в сознании, происходящие после
знакомства с психоделическими переживаниями, ведут к формированию более
устойчивого типа мышления, ориентирующего людей на решение проблем личностного
роста и гуманистические ценности в целом. Вероятно, это происходит за счет
разрядки негативных психических комплексов, накапливающихся у человека с момента
родовой травмы (дородовой период развития эмбриона также влияет на особенности
его будущей психики) [3].
Первые сообщения об исследованиях в области
галлюциногенов привлекли серьезное внимание и побудили психиатров и психологов
различных стран мира провести собственные терапевтические эксперименты с ЛСД и
другими психоделиками. Многие сообщения, опубликованные в течение последующих
двадцати лет, подтвердили первоначальные предположения, что психоделики
способны ускорять психотерапевтический процесс и сокращать время, необходимое
для лечения различных эмоциональных и психосоматических расстройств [5, 29, 34,
35, 40].
Кроме того, появились многочисленные
исследования, указывающие на то, что основанная на применении психоделиков
психотерапия может оказать помощь различным категориям психиатрических пациентов,
которые считались непригодными для психоанализа и других форм психотерапии.
Многие сообщения указывали на терапевтический успех с хроническими
алкоголиками, наркоманами, социопатами, криминальными психопатами, людьми с
извращенной сексуальностью и серьезными расстройствами личности [5, 38].
В начале 60-х годов была обнаружена новая
сфера применения психоделической терапии: работа с безнадежными раковыми
больными и другими неизлечимыми пациентами. Этот подход смог не только облегчить
эмоциональные страдания и сильные физические боли, но значительно изменить
представления о смерти и отношения к ней [13, 36].
Опыт использования ЛСД и других психоделиков в
лечении эмоциональных расстройств насчитывает теперь уже более трех
десятилетий. Много времени и усилий было посвящено исследованию их терапевтических
возможностей, опубликованы сотни профессиональных статей. Как и следовало
ожидать, в этой сложной и революционной области не обошлось без ошибок и
достижений.
В течение этих тридцати лет были предложены
многие техники терапевтического использования ЛСД и других психоделиков.
Некоторые из техник не выдержали испытания временем и были оставлены. Другие
подверглись модификациям или были ассимилированы в более сложные
терапевтические процедуры.
Среди подходов, преданных забвению из-за их
примитивности и несоответствия сложному воздействию психоделиков, можно
отметить попытку рассматривать психоделики как еще одну группу фармакологических
веществ и использовать их химические свойства. Это попытки использовать ЛСД и
его аналоги в качестве антидепрессанта, агента шока, отреагирования или
вещества, активизирующего хронические и стационарно-клинические состояния,
чтобы сделать их еще более поддающимися традиционному психиатрическому лечению
[29].
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13
|