6. Паллас П.С. Путешествие по
разным провинциям Российской империи. - 1773. Кн.1; 1786. Кн.2. - 571 с.
7. Северцов Н.А. Вертикальное и
горизонтальное распространение туркестанских животных // Известия
Императорского Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии. -
1873. – Т. VIII. – Вып. 2.
8. Северцов Н.А. Вертикальное и
горизонтальное распространение туркестанских животных. – Москва, 1953.
9. Северцов Н.А. О зоологических
(преимущественно орнитологических) областях внетропических частей нашего
материка // Известия Русского географического общества. - 1877. – Т. 13. – Вып.
3, 135.
10. Северцов Н.А. Периодические
явления в жизни зверей, птиц и гад Воронежской губернии. – Москва, 1855.
11. Шишкин В.С. Зарождение,
развитие и преемственность академической зоологии в России // Зоол. журн. -
1999, т. 78, вып. 12.
12. Шишкин В.С. История
отечественной зоологии. // Сб. Института проблем экологии и эволюции им. А.Н.
Северцова РАН. – Москва, 1999.
13. Pallas P.S. Bemerkungen auf einer
Reise in die sudlichen Statthelterschaften des Russischen Reichs in den
Jachren 1794.- Leipzig, 1799.
14. Pallas P.S. Zoographia
Rosso-Asiatica systens amnium animalium in extenso Imperio Rossico et
adjacentis maribus observatorum resersionem domicilia, mores et descriptiones,
anatomen a tque icones plurimorum, 3. Petropoli, 1811.
15. Pallas P.S. Zoographia
Rosso-Asiatica systens omnium animalium in extenso Imperio Rossico et
adjacentis maribus observatorum recensionem domicilia, mores et descriptiones,
anatomen atque icones plurimorum.-Petropoli, 1814. 3.
16. Pallas P.S. Zoographia Rosso-Asiatica. – 1831.
Современное состояние антропогенеза характеризуется
формированием новой антропогенной основы развития культуры –
индивидуализированных обществ. Сущность трансформации такого рода заключается в
замещении физической силы силами субъективности, что определяет дальнейший рост
разнообразных форм культурной репрезентации и реформацию традиционной системы
ценностей (5). Этот процесс детерминирован развитием культуры сетевого
(информационного) общества. Ее основной особенностью выступает ориентация на
использование результатов глобализации информационных ресурсов. Сущность этого
явления заключена в независимости культурных целей и содержаний, задающих
непропорциональное количественное и качественное соотношение форм
антропогенного мира.
Индустриальное общество (общество модерна) формировало
процесс культурной эмансипации, выраженной в разнообразии коммуникативных форм,
технологических инноваций, управленческих решений. Информационная среда играет
все более значимую роль в профессиональной деятельности и в повседневной жизни
повседневного человека. Ее возрастающая роль вызвана мутациями
пространственно-временного континуума культуры.
«Уход от доминирования сфер потребления в пользу роста
информационного сервиса приводит к тому, что интенсивность обращения
информационного потока становится критической величиной: каждый последующий
момент времени обладает большей стоимостью, чем предыдущий. В сетевом обществе
эквивалентом года служит час, эквивалентом месяца – минута, эквивалентом дня –
секунда» (9, С 5).
Этика новой культуры заключается в реализации веры в достаточный
уровень культурного развития современного человека, нации, любого творческого
союза стремящегося к реализации своих внутренних возможностей. Но эта идея, как
показывает опыт сетевой культуры, во многом является утопической. В последнее
время появляются исследования, показывающие, что эйфория первых лет проходит,
уступая место более взвешенному и реалистическому суждению о природе сетевой
культуры (4). Как отмечено в работе Д. Фейблмана (10, С. 262), современная урбанистическая
культура, с которой в основном и связано развитие сетевой экономики, решает
основной вопрос: «Насколько индивидуальны ваши ощущения?», подчиняясь «голосу
психологического номинализма». В некотором смысле, разрешение этого вопроса
сформировало диалектику информационной цивилизации.
В теориях информационного общества исследуется характер
взаимоотношений человека с миром материальных и внематериальных форм в процессе
информационного обмена (8). Они во многом обусловлены проблемами детерминации
новых форм в современной культуре. Новые коммуникационные технологии формируют
новую жизненную среду, структурная форма которой не является строго
материальной. По каналам связи передаются не предметы, символы, образы, а их
структурное подобие, погруженное в цифровую среду. Они соотносимы для человеческого
сознания с тем или иным материальным объектом, и потому их нематериальность,
структурная инаковость слабо воспринимается сознанием.
В сетевой среде изменяется характер социального
взаимодействия, реализуется новый механизм диалога культур, включенных в
процесс бесконечного изменения глобальной среды культурных событий. Сетевое
пространство представляет собой особую коммуникационную среду, в которой
постоянно рождаются новые смыслы, недоступные в полном объеме ни человечеству
ни отдельно взятому субъекту. Наличие конкурирующих друг с другом форм,
концепций, стилей, направлений, планов выражения, включая традиционную и
виртуальную среды как равноправные бытийные пространства культуры, снижает
значимость национального статуса.
Новые технологии менеджмента, программного обеспечения,
образования, педагогики, медицины и другие услуги низвергают традиции
национальных суверенитетов, сформированные индустриальной эпохой. Традиционно
приоритеты исторического развития основывались на стремлении к созданию локальных
систем коллективного жизнеобеспечения и воспроизводства. Одним из условий
совершенствования этого процесса явилось утверждение национального статуса
различных социальных общностей.
Стабильное совершенствование различных аспектов культуры
обеспечило устойчивую ориентацию на либеральные ценности, уважение внутреннего
потенциала мировой культуры наряду с сохранением целостности отдельных
субкультур. Снижение издержек распространения информации, высокая мобильность
человеческого ресурса и производимых обществом потоков информации обусловливает
устойчивость этой тенденции. Социокультурная система информационного общества
основана на укреплении культурного консенсуса, единства смыслов, норм, поиске
сходных идейных ориентаций между отдельными субъектами.
На протяжении последних 30-ти лет социологи, философы,
культурологи, политологи, политики и т.д. пытаются найти ответ на вопрос что же
такое информационное общество и стараются идентифицировать его культурный
статус. Радикальные, глубинные и всеобъемлющие перемены, произошедшие в
современной культуре поставили исследователей в тупик. Прежний
исследовательский инструментарий устарел, утратил свою эффективность, дефиниции
обрели новый смысл. По-прежнему нет единого, универсального определения самой
информации, а оно крайне необходимо для исследования феномена информационного
общества и динамики его культуры. По этому представляется целесообразным
уточнить данное понятие в контексте настоящего исследования.
Существует множество определений информации, они сложны и
противоречивы особенно в условиях переосмысления ее роли в экономике, быту,
культуре и т.д. Для экономистов информация это – «данные, просеянные для
конкретных людей, проблем, целей и ситуаций. Стоимость информации включает в
себя: время руководителей и подчиненных, затраченное на сбор информации, а
также фактические издержки, связанные с анализом рынка, оплатой машинного
времени, использованием внешних консультантов и др.» (3, С. 164). В рамках принятия решений информация
– «все те сведения, знания, сообщения, которые помогают решать определенную
задачу» (6, С.
151). С точки
зрения кибернетики информация «уничтожает разнообразие, а уменьшение
разнообразия является одним из основных методов регулирования, и не потому, что
при этом упрощается управляемая система, а потому, что поведение системы
становится более предсказуемым» (2, С. 67). Для теории информации (семиотики) информация – это «мера
устранения неопределенности знания у получателя сообщения о состоянии объекта
или о каком-то событии»(1, С. 5).
Сегодня уже очевидно, что информация имеет отношение к
процессам управления и развития, обеспечивающим выживание любых систем. Именно
информация, управление и организация выступили локомотивами прогресса и
обусловили вступление развитых стран в новую цивилизацию.
На современном историческом этапе «никакая социальная жизнь
невозможна без информации, без общения и коммуникаций. Информация выступает в
качестве двигателя общественного и технического прогресса, а также в качестве
узлового пункта познания, выявляя всеобщие и конкретные, многогранные связи с
действительностью как отражение этой действительности»(7, С. 387).
По сути, информация – это социокультурный продукт. Если
информация не становится достоянием человека, то она как бы и не существует. И
как социокультурный феномен информация может нести на себе определенный
отпечаток уровня развития общества. К примеру, общество может быть
информационно закрытым, крайне идеологизированным, тоталитарным (примером может
служить бывший Советский Союз с его «железным занавесом») или открытым,
демократичным, плюралистичным (к таковым можно отнести практически все страны
Европы, США, а уже и Россию). Безусловно, что эти качественные характеристики
общества скажутся и на существовании в нем информации.
В психологическом отношении восприятие и осмысление
информации тесно связано с уровнем развития духовной культуры общества. Уровень
духовной культуры является своеобразным коррелятом в бескрайнем информационном
пространстве современного общества (проявление интереса к элитарной информации
или наоборот). Тенденция расширения информационного поля поставила человека
перед проблемой выбора информации, разделив ее на приоритетную и второстепенную
более остро, чем в предшествующем времени.
Список использованной литературы:
1.
Андреев В.Н.
Информация и моделирование в управлении производством. – Л., 1985.
2.
Бир Ст.
Кибернетика и управление производством. – М., 1963.
3.
Большой
экономический словарь. – М., 1994.
4.
Взгляд с
Востока. – М., 2000.
5.
Гиренек
Ф.И. Ускользающее бытие. – М., 1994.
6.
Лопатников
Л.И. Популярный экономико-математический словарь. – М., 1979.
7.
Моисеева
Л.А. История цивилизаций. Курс лекций. – Ростов-на-Дону, 2000.
8.
Моль А.
Теория информации и эстетическое восприятие. – М., 1976.
9.
Самойленко
С.И. Сети ЭВМ. – М., 1986.
10.
Фейблман
Д. Типы культуры // Самосознание мировой культуры. – СПб., 1999.
Наукоцентрическая установка классической эпистемологии
переосмысливается в современных философских дискурсах, что ведет к повышению
внимания философов и ученых к иным формам и видам знания. Особенную
актуальность приобретают вопросы деструкции данной установки в гуманитарных
науках, где границы между научным и ненаучным уже не являются достаточно
четкими.
Инструментально-технологическое и декларируемо
«бессубъектное» познание, истоки которого лежат в новоевропейском проекте науки
и классической эпистемологии, в настоящее время не является неотъемлемой чертой
социогуманитарных наук, где роль исследователя-практика имеет свои особенности.
Так, например, в практической психологии важным является вопрос о
пространственно-временной локализации познающего. В отличие от
гносеологического субъекта, который не имеет временной локализации, консультант
всегда центричен, поскольку находится в таком взаимодействии с познаваемым,
которое не может иметь характера обратимости. В этом отношении психотерапевт
или консультант является гуманитарием-практиком, которому «приходится решать
свою задачу, как правило, однократно, необратимо, в заранее заданные сроки …
использовать не только достоверные, но и вероятностные, недопроверенные
знания…» (1, С. 67). В самой консультативной практике большую роль играют
непредсказуемые и непланируемые факторы. Консультант не может провести встречу
иначе, поскольку любое консультативное взаимодействие представляет собой единую
совокупность познающих и практических действий. Эта специфическая черта данной
ситуации позволяет говорить об особом виде знания, которое мы могли бы назвать
событийным.
Событийное знание представляет собой такое знание, которое не
может являться вневременным. В этом отношении событийное знание является
моментом герменевтического круга (2). В психологии непосредственным механизмом
реализации идеи герменевтического круга на практике может являться беседа. Так,
сама возможность обратной связи существует именно благодаря этому основному
средству познания в консультировании. Данные идеи тесно пересекаются с
воззрениями М.М. Бахтина: «Любой объект знания (в том числе человек) может быть
воспринят как вещь. Но субъект как таковой не может восприниматься и изучаться
как вещь, ибо как субъект он не может, оставаясь субъектом, стать безгласным,
следовательно, познание его может быть только диалогическим» (3, С. 363).
Применительно к психологии герменевтика может пониматься как
методологическая основа постижения чужой индивидуальности, происходящая в
диалогической форме, включающей в себя дискурсивные и недискурсивные элементы.
Редкое использование герменевтического метода в психологии обусловлено
нерешенностью проблемы интерсубъективности как необходимости получения таких
высказываний, которые могли бы претендовать на статус универсальных,
возобновляющихся в разных дискурсах ученых. Однако если в академической
психологии данный метод используется достаточно мало, то в консультировании и
практической психологии именно беседа является основным методом, а знание как
итог взаимодействия субъекта и объекта обладает временным измерением. В
консультировании и психотерапии гуманитарный дискурс невозможен как дискурс
конечный, завершаемый, и именно в этом проявляется специфика герменевтического
образа действий в психологии. Это свойство сближает консультативные дискурсы с
современными философскими дискурсами, в которых уже нет претензий на обладание
истины, но присутствует стремление к ее поиску. Поэтому вопрос о
статусе событийного знания может быть рассмотрен в более широком контексте
проблемы понимания истинности как несокрытости.
Общее периферийное положение консультативных дискурсов в
современной психологической науке, испытывающей сильное влияние
естественнонаучного эталона познания, дает повод относить событийное знание к
субъективному и ненаучному. Событийное знание может рассматриваться по-разному:
и как феномен постмодернистского отношения к действительности, и как реализация
идей гуманистического отношения к человеку, берущих свое начало в майевтической
традиции.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26
|
Знание — сила. Библиотека научных работ.
Современные проблемы истории и философии науки
Наверх