Состав группы весьма представителен:

Ø   два фонда — TUSRIF {The United States — Russia Investment Fund) и Defence Enterprise Fund — образованы - из средств правительства и департа­мента обороны США соот­ветственно;

Ø   деятельность Investment Fund for Central and Eastern Europe (Дания) поддерживается государ­ством, состав совета ди­ректоров фонда утверж­дается министром иност­ранных дел Дании;

Ø   акционерный капитал Agribusiness Partners In­ternational гарантирован правительственным агент­ством США по сельскому хозяйству и Корпорацией частных внешних инвести­ций (ОР/С).

Эти фонды при осуще­ствлении деятельности в России в значительной степени руководствуются стратегией правительств своих стран (США и Да­нии). Если американские фонды действуют в рамках межправительственных соглашений, основной за­дачей которых является поддержка рыночных ре­форм в России, то руко­водство датского фонда не скрывает протекционист­ской направленности сво­ей деятельности: наибо­лее значительным эффек­том (деятельности фонда) является рост экспорта в страны Центральной и Восточной Европы в 90-е годы. Многие датские предприятия включили ин­вестиции в стратегию про­никновения на рынки, за­щищенные тарифными ба­рьерами.

Капиталы фондов AIG-Brunswick и Russia Part­ners сформированы фи­нансовыми учреждения­ми, инвестиционными ор­ганизациями, пенсионны­ми фондами, частными ли­цами и компаниями США. Надежность вложения обеспечивается гарантиями ОР/С, защищающими акционеров от возможной  потери капиталов. Несомненно, эти фонды более свободны от необходи­мости учитывать в своей деятельности политичес­кие соображения.

Однако наличие гаран­тий ОР/С налагает опреде­ленные ограничения на осуществляемые фонда­ми операции. Наряду с об­щепризнанными ограни­чениями, связанными с недопущением вреда ок­ружающей среде, здоро­вью, благосостоянию и правам человека, сущест­вует запрещение инвес­тиций в проекты, нанося­щие ущерб торговле, ком­мерческим связям и за­нятости населения США (например, экспорт рос­сийских технологий под­падает под ограничения ОР/С). Более того, перед одобрением инвестици­онного проекта ОР/С оце­нивает его согласуемость с экономическими  и внешнеполитическими интересами США.

Таким образом, дея­тельность фондов этой группы учитывает на­циональные интересы сформировавших их ка­питалов, что, впрочем, нисколько не умаляет ее значения для поддержки экономики России и про­движения на российский рынок технологий венчур­ного бизнеса.

Из этой группы только TUSRIF ограничивает Рос­сией зону своей деятель­ности. Для остальных фон­дов регионом интересов являются СНГ (конечно, в значительной степени ин­вестиции концентрируют­ся в России), страны Бал­тии, Центральной и Вос­точной Европы.

Отраслевыми предпо­чтениями фондов этой группы являются: сель­ское хозяйство и пищевая промышленность, потре­бительские товары и ус­луги, телекоммуникации, строительство, фармацев­тика и т.д.

 Отдельную позицию в этой группе занимает Defence Enterprise Fund (Фонд оборонных пред­приятий), основная задача которого — оказание по­мощи новым независи­мым государствам — России, Украине, Казах­стану и Белоруссии в про­ведении приватизации оборонных предприятий и конверсии военных техно­логий и производственных мощностей. Фонд осуще­ствляет соинвестирование совместных конверсион­ных проектов российских оборонных предприятий с обязательным участием зарубежных партнеров со­ответствующего профиля. Предприятия Москвы и московского региона со­ставляют 75% от числа российских компаний, по­лучивших инвестиции фон­да, вложения в них соста­вили 83% от общего объе­ма инвестиций в Россию.

Этот факт является под­тверждением, во-первых, высокого научно-техниче­ского потенциала регио­на и, во-вторых, влияния местоположения предста­вительства венчурного фонда на выбор предпри­ятий-реципиентов.

В целом активность этой группы фондов в части прямых инвести­ций значительно выше, чем фондов ЕБРР. По имеющимся данным (нет данных по AIG-Brunswick) объем размещенных в России средств уже зна­чительно превышает 50% от общего объема пред­полагаемых инвестиций в российскую экономику. При этом фонд Russia Partners полностью инве­стировал свои средства. Фонды этой группы осу­ществляют инвестиции в средние и крупные пред­приятия, минимальный размер инвестиций со­ставляет 3—5 млн. долл.

«ПАССИВНЫЕ» ФОНДЫ. К этой группе (весьма условно) можно отнести 16 фондов, суммарный капитал которых состав­ляет не менее 2,2 млрд. долл. Несмотря на декла­рированный интерес к де­ятельности в России, от­сутствуют достоверные сведения о масштабных инвестициях, осуществля­емых этими фондами в российскую экономику.

Состав этой группы фондов весьма разно­образен как по разме­рам капитала, так и по страновой принадлежнос­ти. Здесь присутствуют американские гиганты ти­па Morgan Stanley Dean Witter, NCH Advisors с ка­питалами 300—700 млн. долл. и небольшой бри­танский фонд Red Tiger с 15 млн. долл. капитала, финский FINNFUND и гре­ческий Commercial Capital.

Региональные интере­сы этих фондов редко ог­раничиваются только Рос­сией, обычно — это СНГ либо еще шире — евро­пейские страны, в том чис­ле СНГ. При этом известно, что большинство этих фон­дов активно действуют в странах Восточной и Цент­ральной Европы, Черно­морского бассейна.

Отраслевые предпо­чтения характерны для фондов, действующих на развивающихся рынках: телекоммуникации, по­требительские товары и услуги, фармацевтика и медицина, продовольст­венные товары, природ­ные ресурсы. Ряд фондов: Morgan Stanley Global Emerging Markets, Cruises Capital Management Fund, Commercial Capital, NIS Transformation Fund — проявляют интерес к рос­сийским технологиям.

Отличительной особен­ностью этих фондов явля­ется полная независи­мость в принятии реше­ний по инвестициям: в основном их капиталы сформированы негосу­дарственными корпора­тивными и частными ин­весторами. Основное ус­ловие — удовлетворение интересов акционеров, в первую очередь обеспе­чение высокой доходнос­ти на вложенный капитал.

Поэтому совершенно очевидны причины не­определенности их пози­ции по вопросу деятель­ности в России: высокие риски, связанные с неста­бильностью политической и экономической ситуа­ции в стране; неразви­тость рынка ценных бу­маг; таможенные тарифы и ограничения и др.

Несомненно одно — фонды этой группы даже в послекризисный период сохраняют серьезную за­интересованность в рас­ширении своего присутст­вия на перспективном российском рынке, раз­рабатывают оптимальные стратегии своей инвести­ционной деятельности. Свидетельством тому яв­ляется проведение регу­лярных совещаний пред­ставителей инвестицион­ных и венчурных фондов по оценке ситуации в странах Восточной Евро­пы и СНГ, в том числе в России, и принятию согла­сованных решений по дальнейшей деятельнос­ти.

Кроме названных, в России ус­пешно действуют такие венчурные фонды, как «Пионер», «Пэйн Вебер», «Рашиан Патнерс», «Джанктион Ин­весторе», «Ньюетар», «ФВС» и дру­гие, аккумулирующие зарубежные и, главным образом, американские инвестиционные ресурсы.

Схемы венчурного финансирова­ния, используемые этими независи­мыми фондами венчурного капита­ла, сводятся преимущественно к финансированию расширения про­изводства посредством покупки час­ти акций предприятий, выпускае­мых в рамках вторичной эмиссии. Уже есть примеры удачного сотруд­ничества венчурных фондов с пред­приятиями.

Но спрос на венчурный капитал все еще намного превышает его предло­жение. Одна из причин — отсутст­вие соответствующей законодатель­ной базы в этой области. Нужны реальные стимулы для наших банков, страховых компа­ний и других корпоративных и част­ных инвесторов, для того чтобы они начали финансировать венчурный бизнес. Настал мо­мент для внимательного изучения зарубежного опыта, о котором го­ворилось выше, и прежде всего в части создания режима наиболь­шего благоприятствования вен­чурному финансированию. Миро­вой опыт свидетельствует о том, что именно в период промышленной стагнации, переживаемый нашей страной, венчурный бизнес мог бы выступить в качестве мощного катализатора инвестиционной активности деловых кругов и обеспечить приток свежих инвес­тиционных ресурсов задыхаю­щимся в финансовых тисках рос­сийским предприятиям.

Глава 4.  Государственное регулирование инновационно-инвестиционного процесса

Переход к рынку предполагает развитие конкурен­ции и снижение роли государства в экономике. В то же время на основе лишь рыночных принципов невозмож­но кардинально преобразовать материально-техническую базу общества. Ставка на реализацию задач НТП без вме­шательства государства — опаснейшее заблуждение. Ряд функций, и прежде всего разработка и осуществление научно-технической и инвестиционной политики, дол­жны оставаться объектом государственного регулиро­вания.

4.1. Ограниченность рыночных механизмов в инновационной сфере

Необходимость государственного регулирования инновационных процессов объясняется не только их общенациональным значением, но и экономическим содержанием. С одной стороны, в настоящее время инновации становятся основ­ным средством увеличения прибыли хозяйствующих субъектов за счет лучше­го удовлетворения рыночного спроса, снижения производственных издержек по сравнению с конкурентами. С другой стороны, в условиях классических ры­ночных механизмов получение научно-технических результатов было бы сущест­венно затруднено, а многие инновации не внедрены в хозяйственную практи­ку. Деятельность крупных корпораций в значительной степени модифицирует механизмы совершенной конкуренции и позволяет частично интегрировать научно-инновационные процессы в общий воспроизводственный цикл. Однако в конце XX столетия сложившиеся в большинстве отраслей ведущих стран механизмы олигополистической конкуренции не способны обеспечить полное использование инновационного потенциала современных достижений науки и техники. Ограниченность рыночных механизмов как среды продуцирования и распространения инноваций можно проследить по ряду направлений.

Во-первых, отдельным хозяйствующим субъектам невозможно сконцентрировать средства, необходимые для осуществления масштабных инноваций. Совершенствование процессов научного познания делает НИОКР все более дорогостоящими. Новые научные результаты достигаются высококвалифицированными, т. е. высокооплачиваемыми, кадрами; при этом опережающими темпами растет фондовооруженность научного труда. Развитие науки приобретает все более междисциплинарный характер. Кооперация представителей различных областей науки и техники также требует дополнительных расходов. Еще больших затрат требует реализация нововведений. Это значительные капитальные вложения, связанные с техническим переоснащением производства, расходы на поиск и приобретение научно-технической информации, прогнозирование конъюнктуры, обучение персонала, организационные мероприятия, а зачастую и на модификацию сложившихся взаимосвязей с поставщиками ресурсов и потребителями продукции и услуг. Немалых затрат требуют экспертиза, патентование, сертификация новой продукции и т.д.

Во-вторых, многие инновации могут оказаться экономически эффективными лишь при масштабах внедрения, превосходящих определенный критический минимум, и наличии достаточно емкого рынка. Поскольку абсолютные масштабы расходов на НИОКР и внедрение инноваций возрастают, увеличивается и доля условно-постоянных затрат в производственных издержках отдельного хозяйствующего субъекта, имеющего ограниченную производственную базу и лимитированный рынок сбыта продукции, инновационные вложения могут оказаться недостаточно прибыльными, так как он не сможет получить значительную экономию на масштабах производства. Особенно характерна такая ситуация для отраслей с низкой скоростью оборота капитала.

В-третьих, изолированное осуществление инноваций ведет к существенным потерям как для отдельных фирм, так и для экономики в целом. С ростом научно-инновационных затрат неоправданное дублирование расходов на НИОКР и инновации зачастую становится непозволительной роскошью для цивилизованного общества.

В-четвертых, существуют инновационные процессы, которые вообще не могут осуществляться на коммерческой основе. К ним относятся фундаментальные научные исследования, результаты которых, как правило, не могут быть коммерциализированы. Однако в конечном счете большинство инноваций связано с успехами фундаментальной науки. Сюда же относятся инновации в областях и видах деятельности, полностью или преимущественно направленных на удовлетворение потребностей общества в целом (оборона, здравоохранение, образование и др.). Расходы на эти составляющие инновационных процессов неизбежно ложатся на плечи всего общества.

В-пятых, инновационные проекты в большинстве случаев характеризуются значительной степенью неопределенности результата и длительностью лага получения отдачи. Вкладывая средства в инновации, предприниматель или фирма подвергает себя значительному инновационному риску, складывающемуся из нескольких элементов. Технологический риск связан с возможной неудачей проекта с технической стороны; хозяйственный риск — с возможностью превышения величины требуемых ресурсов над имеющейся в распоряжении хозяйствующего субъекта; коммерческий риск — с неопределенностью конъюнктуры рынка; динамический риск — с возможностью значительного изменения общеэкономической среды за время реализации проекта. Требуются определенные внешние стимулы либо гарантии полного или частичного возмещения потерь в случае неудачи, чтобы предприниматель предпочел ин­новационный проект альтернативным, менее рискованным способам помеще­ния капитала.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13