Выбирать можно все, что угодно, если речь идет о свободе решать.

Еще одно обвинение экзистенциалистов сводится к следующему: “Вы получаете одной рукой то, что даете другой”, то есть их ценности, в сущности, несерьезны, поскольку они их сами выбирают. Да, так оно и есть; но уж если человек ликвидировал бога-отца, то должен же кто-нибудь изобретать ценности. Нужно принимать вещи такими, как они есть. И, кроме того, сказать, что люди изобретают ценности,— значит утверждают лишь то, что жизнь не имеет априорного смысла. Пока мы не живем своей жизнью, она ничего собой не представляет, мы сами должны придать ей смысл, а ценность есть не что иное, как этот выбираемый нами смысл. Тем самым мы обнаруживаем, что есть возможность создать человеческое сообщество.

Существует вопрос: является ли экзистенциализм гуманизмом? Сартр говорил, что гуманисты не правы, и надсмеивался над определенным типом гуманизма. Действительно, слово “гуманизм” имеет два совершенно различных смысла. Под гуманизмом можно понимать теорию, которая рассматривает человека как цель и высшую ценность. Подобного рода гуманизм имеется у Кокто, например, в его рассказе “В 80 часов вокруг света”, где один из героев, пролетая на самолете над горами, восклицает: “Человек поразителен!” Это означает, что лично я, не принимавшая участия в создании самолетов, могу воспользоваться плодами этих изобретений и что лично я — как человек — могу относить на свой счет и ответственность, и почести за действия, совершенные другими людьми. Это означало бы, что мы можем оценивать человека по наиболее выдающимся действиям некоторых людей. Такой гуманизм абсурден, ибо только собака или лошадь могла бы дать общую характеристику человеку и заявить, что человек поразителен, чего они, кстати, вовсе не собираются делать, по крайней мере, насколько мне известно. Но нельзя признать, чтобы о человеке мог судить человек. Экзистенциализм освобождает его от всех суждений подобного рода. Экзистенциалист никогда не рассматривает человека как цель, так как человек всегда незавершен. И мы не обязаны думать, что есть какое-то человечество, которому можно поклоняться на манер Огюста Конта.

Но гуманизм можно понимать и в другом смысле. Человек находится постоянно вне самого себя. Именно проектируя себя и теряя себя-вовне, он существует как человек. С другой стороны, он может существовать, только преследуя трансцендентные цели. Будучи этим выходом за пределы, улавливая объекты лишь в связи с этим преодолением самого себя, он находится в сердцевине, в центре этого выхода за собственные пределы. Нет никакого другого мира, помимо человеческого мира, мира человеческой субъективности. Эта связь конституирующей человека трансцендентности (не в том смысле, в каком трансцендентен бог, а в смысле выхода за свои пределы) и субъективности — в том смысле, что человек не замкнут в себе, а всегда присутствует в человеческом мире,— и есть то, что, экзистенциалисты называют экзистенциалистским гуманизмом. Это гуманизм, поскольку они напоминают человеку, что нет другого законодателя, кроме него самого, в заброшенности он будет решать свою судьбу; поскольку они показывают, что реализовать себя по-человечески человек может не путем погружения в самого себя, но в поиске цели вовне, которой может быть освобождение или еще какое-нибудь конкретное самоосуществление.

Из этих рассуждений видно, что нет ничего несправедливее выдвинутых против экзистенциалистов возражений. Экзистенциализм — это не что иное, как попытка сделать все выводы из последовательного атеизма. Он вовсе не пытается ввергнуть человека в отчаяние. Но если отчаянием называть, как это делают христиане, всякое неверие, тогда именно первородное отчаяние — его исходный пункт. Экзистенциализм — не такой атеизм, который растрачивает себя на доказательства того, что бог не существует. Скорее он заявляет следующее: даже если бы бог существовал, это ничего бы не изменило. Такова точка зрения экзистенциалистов. Это не значит, что они верят в существование бога,— просто суть дела не в том, существует ли бог. Человек должен обрести себя и убедиться, что ничто не может его спасти от себя самого, даже достоверное доказательство существования бога. В этом смысле экзистенциализм — это оптимизм, учение о действии.

18. ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ КАТЕГОРИИ БЫТИЯ В ФИЛОСОФИИ В современной философии проблема бытия по-прежнему остается самой фундаментальной проблемой, как и во всей предшествующей истории философии. Занимаясь бытием, поисками бытия, философия, как и прежде, отстаивает свою специфику перед наукой, религией, искусством, обнаруживает уникальный и своеобразный предмет своих исследований, не сводимых ни к значению, ни к вере, не открывающийся ни в рациональных абстракциях, ни в мистической интуиции.

Поиски бытия – это не узкопрофильные занятия небольшой группы людей, занимающихся своими кастовыми интересами и разговаривающих на специфическом языке (хотя это имеет место), а поиски человеком, говоря словами М. Хайдеггера, своего дома, преодоление своей бездомности и осиротелости, того, что Маркс назвал отчуждением. [1, с.134]

Поиски бытия – это поиски корней, прикоснувшись к которым человек может почувствовать силу для преодоления бессмысленности окружающего мира, мужество жить, несмотря ни на это бессмысленность, ни на свою конечность, почувствовать себя необходимой частью бытия, не менее существенной и необходимой, чем окружающий мир, «пастухом бытия», которому завещана весть о бытии, в появлении которой и стоит основная задача его жизни. Эти поиски и составляют незримый фундамент того, что человек называет наукой, искусством, религией, стремлением к счастью, любовью, совестью, долгом.

1.  ПРОБЛЕМА БЫТИЯ В АНТИЧНОСТИ.

Впервые термин «бытие» в философию ввел античный философ Парменид (V-IV вв. до н.э.) [2, с.126] для обозначения и одновременно решения одной реальной проблемы. Во времена Парменида люди начали терять веру в традиционных богов Олимпа, мифология все чаще стала рассматриваться как вымысел. Тем самым рушились основы и нормы мира, главной реальностью которого были боги и традиция. Мир, Вселенная уже не казались прочными, надежными: все стало шатко и бесформенно, нестабильно; человек потерял жизненную опору.

В глубинах человеческого сознания зародилось отчаяние, сомнение, не видящее выхода из тупиковой ситуации. Необходим был поиск выхода к чему-то прочному и надежному. Людям нужна была вера в новую силу. Философия в лице Парменида осознала сложившуюся ситуацию, которая обернулась трагедией для человеческого существования (экзистенции), отразила эмоциональный накал и попыталась успокоить смятенную душу людей, поставив на место власти богов власть разума, власть мысли. Парменид как бы оповестил людей об открытии им новой силы, силы Абсолютной мысли, которая удерживает мир от опрокидывания в хаос, обеспечивает миру стабильность и надежность, а следовательно, человек снова может обрести уверенность в том, что все с необходимостью будет подчинено какому-то порядку.

1.1. Характеристика бытия Парменидом.

Парменид характеризует бытие следующим образом: бытие – это то, что имеется за миром чувственных вещей, и это есть мысль. Оно едино и неизменно, абсолютно, не имеет внутри себя деления на субъект и объект, оно есть вся возможная полнота совершенств, среди которых на первом месте Истина, Добро, Благо, Свет. [2, с.127]

Чтобы облегчить понимание того, что такое бытие, людям, не искушенным в искусстве философского мышления, Парменид дает следующее толкование бытия: бытие есть шар, сфера, не имеющая пространственных границ. Сравнивая бытие со сферой, философ использовал сложившееся в античности убеждение в том, что сфера – совершеннейшая и прекраснейшая форма среди других геометрических фигур.

Убеждая, что бытие есть мысль, он имел в виду не субъективную мысль человека, а Логос – космический Разум, через который раскрывается содержание мира непосредственно. Иначе говоря, не человек открывает Истину бытия, а, наоборот, Истина бытия открывается человеку непосредственно. Истина бытия открывается без помощи рефлексии и логических операций человеческого ума. Человек призывался к смирению передвысшим могуществом необходимости, перед Истиной. [2, с.128] Вся гордыня оказывалась в этой ситуации неуместной. Парменидовская интуиция бытия внушала человеку чувство зависимости от Божества, находящегося за пределами повседневности, и одновременно давала ему ощущение защищенности от субъективного произвола и всяких случайностей.

1.2. Оппоненты Парменида в античности.

Умаление человека приняли не все философы, а потому Парменидовская интуиция бытия была подвергнута критике софистами, Сократом, киниками.

Софисты пытались сместить акцент философствования с бытия на человека, как место обнаружения бытия. С их точки зрения, человек есть мера всех вещей и он определяет статус существования чего бы то ни было. Он мера бытия, а потому и в жизни, и в философии следует ставить в центр человека. [2, с.128]

Сократ (Vв до н.э.) также не принял Парменидово учение о бытии, ибо оно слишком возвеличивало притязание философов на статус представителей Божественного бытия и слишком умоляет субъективный разум, мысль. Сам Сократ отказался от роли непосредственного и нерефлектирующего медиума истины и установил между собой и истиной дистанцию, проходить которую и призван человеческий рассудок со своими нормами, правилами логического аргументирования. И если софисты пытались отстоять автономию человека вообще, то Сократ ратовал за автономию человеческого разума. Он объявил высшей реальностью не бытие, а индивидуальное, но общезначимое сознание.

Киники (V-IV вв. До н.э.) призывали людей попрать все нормы и правила общественной жизни, опираться только на самих себя во всех делах и мыслях. Не признавая существование подлинного сущего за миром чувственных вещей, они освобождали человека от необходимости жить с оглядкой на трансцендентное, что порождало безразличие к проблемам Добра, Истины, Блага. Киники с вызовом именовали себя «гражданами мира», отрицая тем самым чувство и понятие Родины, как чего-то родного и близкого, что дает силы, поддерживает дух, создает ощущение непокинутости в мире.

1.3. Проблема бытия и судьба западного мира.

Выдающийся философ ХХ в. М. Хайдеггер, посвятивший сорок лет своей жизни проблеме бытия, утверждал, что вопрос о бытии и его решение Парменидом предрешил судьбу западного мира [2, с.129], который рождался в поэтических изречениях античного философа.

С одной стороны в культуру и мировоззрение было введено представление о существовании за пределами видимых вещей невидимого мира, совершеннейшего и прекраснейшего, гармонично устроенного, где все есть Благо, Свет, Добро. Западный мир воспринял это представление и продолжил развитие идеи трансцендентного подлинного бытия. Но если существует подлинное бытие, то, следовательно, земное бытие имеет истину не в самом себе, а в чем-то ином, невидимом. Поэтому европейский мир не протяжении многих столетий отрабатывал искусство постигать инобытие мыслью, изучал ее, тренировал ее способность работать в пространстве, где нет чувственных образов и представлений. С другой стороны, если существует подлинное бытие, то земное не есть подлинное. Оно нуждается в переделке, в совершенствовании, приближающем его к миру подлинному, истинному и совершенному.

Желание людей Запада победить неправду земного бытия исторически реализовалось двумя путями.

Первый был ориентирован на практическое, предметно-деятельностное воздействие на земной мир с целью его перестройки. Это – путь бунтов и революций, главный момент которых был слом неподлинного бытия и строительство на его «обломках» подлинного мира – мира всеобщего равенства, свободы, братства.

Второй путь – путь преобразования не внешнего мира, а своего духовно-нравственного внутреннего опыта. Проблема неподлинности бытия остается, но теперь она переносится с внешнего мира на внутренний. Люди, ставшие на этот путь, стремятся передать не государственное устройство, не экономическую жизнь общества, а самих себя.

ПРОБЛЕМА БЫТИЯ В ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКОЙ ФИЛОСОФИИ НОВОГО ВРЕМЕНИ

2.1. Отказ от метафизики.

В новое время проблема бытия претерпела глубокие изменения.

Отказ от метафизики – одно из важнейших событий, сопровождавших изменение отношения к проблеме бытия в Новое время. Термин метафизика (дословно: «то, что идет после физики») был введен одним из комментаторов Аристотеля – Андроником Родосским – для названия той части учения античного философа, содержание которого не относилась к познанию природы, выходило за рамки естественнонаучных изысканий.

Тема бытия являлась главной в метафизике, начиная с античности. Продолжая и развивая сформулированную Парменидом проблему бытия, философы всерьез занимались выяснением соотношения бытия, как реальности, находящейся «за» миром чувственным, с вещами этого мира. Строились модели иерархического упорядочения вещей мира, критерием которого выступала степень их свободы от материи, или иными словами, степень их близости к подлинному, нематериальному бытию. Аристотель, например, располагал мертвую материю в самом низу, затем помещал растения, животных, человека – высшее из материальных существ. Способное более других к свободе от физической материальности. Далее следовали смертные духи и на вершине иерархической лестнице – Бог, абсолютно свободный от материи. А потому совершеннейший.

Фома Аквинский тоже строил иерархическую лестницу, но уже как иерархию причастностей бытию. С его точки зрения, Бог и только он Один есть как таковое, подлинное. Все остальное – материальное и даже нематериальное, к примеру, ангелы, - имеет ограниченное, неподлинное бытие; мера же неподлинности определяется степенью причастности к бытию как таковому. Различные ступени причастности обусловливают способ существования: чем выше стоит вещь на шкале ценностей, тем она самостоятельнее, независимее от других, тем мене она есть частица многого, тем более она принадлежит себе самой. Одним словом, все уровни иерархии имеют ту или иную степень автономии, самостоятельности; между ними нет связи порождения и взаимной причастности: все они причастны только одному Богу. [2, с.132]

М. Хайдеггер считал, что отказ от понимания бытия в его метафизическом смысле – не результат каких-то учений, философских построений. Совсем наоборот: философия отказалась от темы бытия в силу того, что в Европе произошли какие-то мировоззренческие сдвиги, которые сам он называл «Онтологическим нигилизмом». Нигилизм – отрицательное отношение к чему бы то ни было. «Онтологический нигилизм» означает отказ от признания существования такого бытия, а в пределе - отказ от Бога. Причем, по мысли Хайдеггера, этот «нигилизм» принял всемирно-исторические размеры. И в процесс отказа от Абсолюта (Бога) вовлечены многие народы Нового времени. Такова судьба Европы, и как всякая судьба, она не может быть причинно объяснена.

Почему люди отказались от Абсолюта, Бога, почему они решили взять на самих себя функции Абсолюта? – эти вопросы остаются без ответа, и Хайдеггер честно о том говорит.

Номинализм

Новое время отказалось от метафизики, а вместе с ней и от идеи абсолютного бытия.

Философские истоки упразднения понимания бытия как абсолютного и предельного основания мировоздания  лежат в средневековом  номинализме, философском учении, отрицающим онтологическое значение универсалий (общих понятий). Возникнув в V в. н.э., номинализм достигает расцвета в XIV в. самый выдающийся номиналист этого времени Оккам, используя идеи своего предшественника Дунса Скота, объявил Бога творцом, а сам акт творения рассматривал как Божественную волю.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27