Чувства
суть инструменты ума; они не могу действовать сами по себе. Это ум и различительный
интеллект должны быть освобождены из рабства. Мудрец держит свою мудрость
свободной и устойчивой, направляя свою жизнь на пути к Богу.
________________________________________________________________________
* От Матвея 18:8
Стих 69
То, что есть
ночь (сна) для всех тварей, является (лучезарным) бодрствованием для человека
самоконтроля. И то, что есть бодрствование для ординарных людей, является ночью
(временем сна) для божественно восприимчивого мудреца.
Пока существа спят во мраке иллюзии, глаза рентгеновских-лучей
провидца открыты для света мудрости. Сила майи, которая держит все
существа погруженными в бодрствование привязанности к материальным объектам,
вызывает в святых лишь сон непривязанности.
Эта
станза использует, как аналогию, привычку тех Индийских Йогов, которые
посвящают свои ночи медитации, когда мирские люди спят. Эти йоги спят несколько
часов в дневное время, когда большинство людей бодрствуют и заняты
материальными стремлениями.
Метафизическое
соотношение состоит в том, что когда большинство людей духовно сонливы,
погруженные в иллюзорные сны жизни, человек реализации духовно пробужден, с его
открытым духовным зрением всегда направленным на лучезарную Реальность за
темной “ночью” майи. Люди, поглощенные материей, занимают все часы бодрствования
преследованием своих целей. Понимая потерянность и глупость жизней таких людей,
йог остается во сне безразличия к мирским интересам. Йог, все внимание которого
сосредоточено на Боге, отдаляет себя от мира, подвергаясь состоянию духовного
“сомнамбулизма”. Он находится в миру, но не от мира. Видя, такой йог не видит (ему
все равно). Хотя физически пробужденный в миру, йог духовно спит в забвении
непривязанности.
Так,
можно сказать, что мирской человек живет или бодрствует в материальных
стремлениях, и спит во всем, что касается духа. Йог, напротив, духовно
пробужден и материально спит. Мирянин спит в невежестве, а йог бодрствует в
мудрости. Мудрец спит в безразличии, пока средний человек бодрствует в
материальных усилиях.
Загипнотизированный
чувствами человек не видит ничего кроме мира и не в состоянии воспринимать
Бога. Мудрец, бодрствуя, наслаждается присутствием Бога во всех вещах.
Гита не
имеет в виду буквально, чтобы все йоги спали в дневное время и бодрствовали
ночью, также и того, чтобы все миряне работали ночью и присоединялись к йогам в
дневном сне! Мы бы тогда имели мир хорошенькой неразберихи “Алисы в
зазеркалье”!
Йог не
достигает своей цели всего лишь оставаясь бодрствующим ночью! Он должен
практиковать медитацию и вести жизнь самодисциплины, служения и активной доброты
ко всему.
Мирской
человек, занятый днем разумными материальными обязанностями, должен спать
ночью, но должен использовать какую-то часть спокойных часов для медитации и
посвящения себя духовным обязанностям. Немного сна достаточно, когда привычка
медитации хорошо установилась.
Настоящие
йоги, воспринимая неразрушимое Вездесущие, настоящую Реальность, автоматически
остаются безразличными к иллюзорным явлениям материальной нереальности.
Люди не
должны оставаться поглощенными непостоянными материальными наслаждениями, в
забвении к вечному блаженству, спрятанному в душе. Также йог, безразличный к
материальным желаниям, не должен пренебрегать исполнением своиз мирских
обязанностей. Йог, любящий Бога, никогда не может забыть Его лишь из-за внешних
действий. Неэгоистичный человек, осуществляющий материальные обязанности с
постоянным воспоминанием и восприятием Бога, не спит в невежестве, но пробужден
в Боге.
Неактивность
далека от Богосознания. Лентяй, привязанный к плоти, несвободен; он не есть
йог. Материально активный человек, всегда сосредоточенный во внутреннем мире,
не есть мирянин, но присоединенный к Богу; он является настоящим йогом.
Искренний
поклоняющийся глубоко любит Бога, бездействует ли он и молчаливо медитирует на
Боге, или же, когда находится в середине круговорота внешних действий. Он
бодрствует в Боге в течение всех часов и всех прогулок жизни. Он не становится
столь глубоко поглощенным в материальных обязанностях, чтобы быть в забвении ко
внутреннему состоянию божественного блаженства.
Игнорировать
культивацию Богосознания, будучи ошеломленным материальными обязанностями, есть
обычная человеческая ошибка. Быть пассивным, с другой стороны, притворяясь “духовным”,
есть опасный самообман.
Мирской
человек должен уменьшить свои материальные активности в достаточной мере для
того, чтобы дать себе время медитировать. Он должен помнить, что не смог бы
выполнять свои материальные обязанности, если бы Бог внезапно сказал 6ы: “Знаешь,
я настолько занят космическим творением, что не могу пульсировать в твоем
сердце!”
Не
должен и йог, только потому что он медитирует, отказываться выполнять свои
необходимые материальные обязанности. Когда ученик становится по-настоящему
поглощенным Богом, во время, как состояния неактивности, так и интенсивного
действия, сострадательный Господь устраивает ему пенсию, его освобождение от
земных обязанностей. Но йог должен жить по воле Божьей во всем и не полагаться
благодушно на это обещание!
17
Bhagavad Gita 16 by Yogananda, translated from English by A. L.
Koudlai (p.319 - 325 )
Cтих 70
Тот полон
удовлетворения, кто впитывает в себя все желания, подобно наполненному до краев
океану, остающемуся непотревоженным вливающимися в него водами – но не тот, кто
жадно устремляется за желаниями.
Как реки, втекающие в море, поддерживают его вечно
полным, но не беспокоют его неизменное величие, так и потоки желаний,
преобразованные и впитанные в неизменный океан Я, не приводят в волнение муни,
но переполняют его энергией, удовлетворением и миром, который никогда не
нарушается.
Обычный
человек не имеет мира. Его мелкий ментальный резервуар постоянно взбалтывается
врывающимися чувственными стимулянтами. Беспокойно он просверливает дыры
желаний в плотине сознания, рассеивая свои внутренние силы и удовлетворение.
Эта
станза была любимой у моего великого учителя, Свами Шри Юктешвара, и часто
цитировалась им. Он переживал какое-то новое проявление, встающее из его
обширного внутреннего океана мира (бесконечного моря, информируемого и пополняемого
впитываемыми и преобразующимися втекающими реками всех материальных желаний);
затем звучным голосом он выражал реализации, переживаемые внутри. Все лицо его
сияло великим внутренним светом. В такие минуты, окружающие, кто был духовно восприимчив,
могли чувствовать переливающееся восприятие мира моего Учителя, передаваемое
им. Я часто слышу внутри цитируемый им этот стих Гиты на Санскрите, как бывало
в годы, давно минувшие.
Когда
воды из резервуара внутреннего мира просачиваются вовне через многие дыры маленьких
желаний, те ручейки жадно впитываются пустынной почвой материальных восприятий.
Вскоре резервуар и пустыня становятся одинаково сухие!
Не как
маленький резервуар, море обширно и постоянно пополняется реками, втекающими в
него. Море также и глубоко; его могучее сердце кажется спокойным и недвижимым.
Но
такой прилив, в движении, кажется спящим,
Слишком
полным для звука и пены...*
________________________________________________________________________
* Алфред, Лорд Теннисон, «Взятие барьера»
[В таком приливе звук и пена спят –
Быстрее звука он и полон – не до пены.
Не потому ли мудрецы порой молчат -
Невозмутимы ветром перемены.
(Поэтический
парафраз Александра Кудлая)]
В
человеке духовного мира, душа является морем удовлетворенности, в котором
купается все его сознание. Вместо потери того мира из-за мелких страстей, он
впитывает в себя все реки желаний, сохраняя этим свое спокойное море
наполненным до краев!
В
противоположность этому, человек с мелким резервуаром мира, вместо углубления
его самоконтролем и медитацией, позволяющий водам вытекать через тысячи каналов
вредных желаний, вскоре теряет все свое удовлетворение.
Поэтому
совет Гиты: Не опустошай насухо свой резервуар мира, направляя его воды в
каналы мелких, но вечно растущих желаний. Настоящий ученик желает меньше и
меньше, находя больше и больше удовлетворения в море своей души.
Этот
совет не означает, что человек должен оставить хорошие стремления, вроде помощи
другим в Богопознании. Из-за благородных желаний ученик не теряет мира души,
который только укрепляется из-за раздачи! Этот парадокс подобен высказанному
Иисусом: «Ибо всякому имеющему дастся и приумножится, а у неимеющего отнимется
и то, что имеет”.* В духовной жизни, дарить значит получать.
Желание
делать счастливыми и внешняя активность в дарении мира другим приносит ученику
воздаяние большего мира и радости. Но удовлетворение любого эгоистического
желания оставляет ученика беднее.
Позволять
душевному миру растекаться вовне через каналы вредных желаний - плохо, но
укрепление души духовными стремлениями, дающими радость, - хорошо.
Каждый
должен стараться стать океаном мира, направляя вовнутрь реки радости от
Богжественного экстаза и общения с хорошими людьми, изучения писаний,
неэгоистических действий и вскармливания духовных желаний и амбиций. Сдедует
глубже и глубже вырабатывать внутренний пласт человеческого сознания
землечерпалкой серьезной медитации, чтобы поступающие радости других и их
добродетели, а также реки всех других источников добра, могли найти там
просторное помещение.
Божий
человек постоянен и неизменен в своих радостях, подобный широкому и глубокому
океану. Его ментальный резервуар расширился, став морем божественного Я. Он
приглашает к себе реки добра других душ, которые, в конечном итоге, все
сосуществуют в Вечном Море Бога,.
Стих 71
Достигает
духовного мира тот, кто отказывается от всех желаний, существует без страстей
и не отождествляется со смертным эго и чувством “моего”, принадлежащем
последнему.
Тот кто путешествует по земле, освободившись от принуждений желаний прошлого, и остается неприступным для нападений
новых страстей, не являясь рабом для грубого эгоистического
сознания “я” и “мое”, совершенно свободен от
_______________________________________________________________________
*От Матвея 25:29.
рабства. Волшебной флейтой своей
души он зачаровывает свой душевный мир следовать за ним,
куда бы он не направлялся.
Эта
формула духовного мира, данная в настоящей станзе
Бхагавад Гиты, часто цитируется совершенными отреченными и монахами, чьи
аскетические жизни свободны от мирских обязанностей. Отшельник стремится к миру, уменьшая телесные заботы и отказываясь от обладания мирскими вещами, а также удерживая поле своего ума в огне мудрых мыслей, чтобы никакие семена материальных желаний не могли
укорениться. Совершенным отречением он отсекает все связи с личностным, или
человеческим, эго, с его желаниями обладания преходящим.
Душевный
мир является первым детищем свободы от всех желаний. Для отшельника школы Джнана
Йоги, разумным утверждением аскетизма является то, что даже обычные желания
здоровья и удобств, одобряемые большинством людей, следует рассматривать, как
принсящие зло. Все желания, рожденные от телесного контакта, являются причиной
нескончаемых скитаний в коридорах земных воплощений, так как одно желание ведет
к другому; это как заблудиться в сводящем с ума лабиринте!
Когда
человек умирает, не отбросив все желания, он остается привязанным к воплощению
на земле. Поэтому отреченный не только оставляет злые желания, глубоко
запутывающие душу в ненасытных сетях чувственных объектов, но также прощается
со всеми личными хорошими желаниями, так как те могут тоже захватить его в
земные страсти. (Благородные наклонности и духовные стремления, свободные от
эгоистических интересов и мотивированные лишь желанием ублажить Бога, суть
желания без желаний и не несут связующих последствий.)
В
оставлении прошлых желаний, чтобы они не распространились, как метастазы рака,
и в конце концов не удушили душевный мир, отреченный препятствует росту всех
возможных новых желаний, посредством надлежащих мыслей, действий и (поддобающего)
окружения. Он соблюдает вечную бдительность, поддерживая постоянно священное пламя
мудрости. Он также учится единственному абсолютному средству иммунитета от
иллюзии, а именно: отделять свою душу от эго. Тот, кто может, по воле,
отсоединить свой ум от тела, понимает разницу между чистой душой, созданной по
образу и подобию Бога, и душой, находящейся в рабстве телесном, т.е. эго.
Царь
спал на золотой кровати в государственном замке, и ему приснилось,
что он нищий. Он крикнул: «Подайте
копеечку, подайте копеечку голодному
нищему”. Когда царица разбудила его, он освободился от иллюзий
своего сна, удивляясь их абсурдности.
Царственная
душа, совершенный образ всемогущего Духа, подобно этому, спит в невежестве,
видя себя во сне бедным смертным, несчастным и ограниченным. Когда, благодаря
медитации, это ложное телесное сознание исчезает, душа понимает свое собственное
положение принца - сына Царя Вселенной.
Отреченный
и мудрец, поэтому, тренируются не отождествлять свое трансцендентное Я со
смертным эго и его желаниями, творящими перевоплдощения. Свободный от эго и его
несчастий и привязанностей к земному существованию, человек наследует вечный
мир, принадлежащий ему по праву рождения.
Философия
в этой станзе, как отмечено, особенно применима к жизни отреченного, человека
мудрости, который сжёг почти все корни желаний, этой жизни и прошлых, и
естественно склонного к оставлению обычных человеческих стремлений и приобретений.
Но
современному домохозяину, желающему осуществлять мирские обязанности и также
найти Бога, Бхагавад Гита дает иной совет в Главе III ,
посвященной Карма Йоге, где Кришна учит, что отказывающийся от действия
не является ни отреченным, ни йогом, единым с Богом; простым оставлением
действия никто не достигает совершенства и состояния бездействия. Относительно
этого мой гуру говорил мне, незадолго до того, как я сделался монахом ордена
Свами: “Тот, кто оставляет обычные мирские обязанности, может извинить себя
лишь принимая ответственность за большую семью”. Оба, отреченный и домохозяин,
должны учиться быть полностью активными, но без желания плодов действий.
Любой,
кто отказывается от плодов действия и действует только для Бога, является
человеком отречения и йогом. Он есть отреченный, потому что оставляет желание
выгоды от своих действий; он также и йог, соединенный с Богом, потому что
трудится только, чтобы ублажить Его.
Ученик
может уделять внимание своему здоровью, своей семье, бизнесу, и при этом быть
отреченным внутри. Он говорит себе: “Я не создавал этого тела или этого мира.
Поэтому, зачем мне иметь привязанность к ним? Я исполняю свои материальные
обязанности по отношению к моей семье и другим, потому что Бог дал мне те
задания. Я буду медитировать глубоко и играть эту временную роль только,
чтобы доставить Ему удовольствие”. Такой человек внутреннего отречения также
является и йогом, потому что он всегда движется в направлении единства с Богом,
посредством, как медитации, так и правильного действия.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65, 66, 67, 68, 69, 70, 71, 72, 73, 74, 75, 76, 77, 78, 79, 80, 81, 82, 83, 84, 85, 86, 87, 88, 89, 90, 91, 92, 93, 94, 95, 96, 97, 98
|